Фанера Милосская - читать онлайн книгу. Автор: Дарья Донцова cтр.№ 35

– Естественно. У нее не было амбиций. Собственно, что она умела? – с презрением задал риторический вопрос Краминов. – Хорошо готовила, вязала, шила, убирала, стирала, но умственно не росла. Понимаешь?

– Пока что ясно одно: Светлана пожертвовала собой ради счастья и удобства окружающих.

– Мы ее обожали! – слишком горячо воскликнул Павел. – А когда с ней стряслась беда, постарались сделать вид, будто ничего особенного не происходит. Ей прощали все.

– Что же дурного делала Света?

– Несколько лет назад она стала нервной, если не сказать истеричной, могла зарыдать по любому, самому незначительному поводу, – вздохнул Павел.

– Например?

– Испекла пирожные, а я есть отказался, – усмехнулся Краминов. – Или другой пример: связала Нюте платье, а той оно не по вкусу пришлось. В общем, чепуха, но Света принималась плакать. Дальше – больше. Приеду с работы усталый, выйду из машины, жена тут как тут: «Милый, посмотри, какие у меня лилии расцвели!» Вместо того чтобы тихо лечь на диван, мне приходилось тащиться в сад и восхищаться цветами. А я растения не люблю, зеленеют, и ладно. Ну никаких сил нет на восторги! И вот как-то раз, помнится, день тяжелый выдался, я еле живой до дома добрался, полтора часа по пробкам пилил, а тут Светлана с очередным заявлением: «Дорогой, давай покажу, как клумбу обустроила!» А у меня контракт сорвался, заместитель запил, из налоговой хрен припер, жадная сволочь, все ему мало, сколько ни дай. Стою, дышу, о тишине мечтаю. Ан нет, любимая супруга стрекочет: «Клумба, клумба…» Ну я и сорвался, заорал: «Какого черта примоталась? Делать нечего? Пойди кастрюли почисть!»

– Красиво, – кивнула я. – А Света?

– Зарыдала и ушла.

– Понятное дело!

– Утром я проснулся, решил извиниться, пошел жену искать, нашел ее в саду и говорю: «Ну, Светик, показывай клумбу». А она странно так усмехнулась и спрашивает: «Хочешь полюбоваться? Пошли». Приводит меня на лужайку и тычет пальцем в черную яму. «Вот, смотри». Я от удивления даже присел. «А где цветы?» И тут жена как завизжит: «Порубила лопатой и сожгла! Тебе не надо, а мне зачем…» Такая агрессия из нее поперла! Прямо с ног сшибала. Орала: жизнь-то она зря прожила, и никому не нужна, и в доме с ней не считаются, домработница ее указаний не выполняет, дети хамят, я грубиян и сволочь… В общем, загубили мы ей жизнь.

Павел примолк, потом уже другим тоном продолжил:

– Я ее в охапку и к врачу, решил – заболела. Света никогда не истерила, всегда спокойная была, а тут просто злобная фурия… Саблезубый тигр!

– И что нашел врач?

Краминов скривился.

– Ерунду. Климакс. Прочитал мне лекцию, мол, гормональные изменения влияют на характер, причем не в лучшую сторону. Говорил: ваша жена переживает трудный период, ее истерики на самом деле крик о помощи. Необходимо ее поддержать, и лучшее оружие – нежность и ласка.

Краминов сломал так и не закуренную сигарету.

– Сначала я на дурака в белом халате обозлился, потом понял: идиот кое в чем прав. Олег и Нюта с матерью не считаются, она у них на роли «принеси – подай – пошла вон». Римма, горничная, может хозяйке замечание сделать. Домработница в доме столько лет, что и не вспомнить, когда пришла. Ее наняли еще мои родители, девочкой к себе взяли, после их смерти она к нам перешла. Предки всегда жили очень обеспеченно, отец из цеховиков. Знаешь, кто это?

– Подпольный бизнесмен советской поры, владелец незаконного завода, – кивнула я. – Чем занимался папенька? Пошивом плащей болонья?

– Нет, – улыбнулся Краминов, – постельным бельем. Лев Яковлевич был гениальный человек! Он договорился с монашками чуть ли не по всему СССР, и божьи невесты строчили простыни, пододеяльники, наволочки, от самых простых до шикарных, с кружевом и монограммами. А Света родом из нищеты, о чем ей моя мать, Маргарита Михайловна, не забывала напомнить. Я в свое время посмотрел, как к жене мои родичи относятся, и уехал из шикарной квартиры, где провел детство. Снял комнату, решил самостоятельно подниматься. С родителями потом помирился, но со Светой мама на равных общаться не хотела, и Римма переняла от нее отношение к молодой хозяйке как к плебейке. Отсюда и проблемы.

– Не следовало брать в дом домработницу, которая не уважает членов семьи.

– Римма одинока, куда ей идти? Своих детей нет, она меня сыном считает.

– На мой взгляд, лучше было пожалеть жену.

Краминов вскочил.

– Нечего меня учить!

– Просто я высказала свое мнение.

– Его никто не спрашивает.

– Правда? Значит, я неверно поняла свою задачу, – спокойно ответила я. – Решила, что меня сюда позвали как раз чтобы выслушать мое мнение о гибели Светланы и ситуации с Беатрисой Мальчик. Ваши отношения с женой изменились после визита к врачу?

Павел опустился в кресло.

– Я старался. Предложил ей: «Давай организуем небольшую частную гимназию, ты станешь директором».

– А она?

– Сказала: «Не хочу, мне это неинтересно». Попытался заехать с другой стороны. Сейчас все пишут книги, и я посоветовал Свете: «Накропай роман, я его издам, будешь писательницей. Дело нехитрое – стучи по клавишам ноутбука, вот и все дела». Снова не попал. Ну чем еще бабы увлекаются? Благотворительность! Надумал создать фонд для сирот, собрался жену сделать его директором, но Света так на меня глянула, что я сразу отбросил эту идею. Я поговорил с домашними, приказал обращаться с мамой уважительно, Римму припугнул увольнением. И что?

– Не послушались?

Павел хохотнул.

– У меня не забалуешь! Кредитки сразу прихлопну. Наоборот, начали приседать и кланяться, но… Как бы это объяснить? Внешне все вроде стало замечательно, а на поверку – сплошное издевательство. Ну, например. Света просит Римму порезать яблоки для пирога. Домработница накромсала антоновку и сообщает: «Готово». Жена возмущается: «Почему кожуру не сняла?» «Вы не велели, – нежно тянет Римма. – А Павел Львович приказал слушать хозяйку и точно исполнять все ее указания. Вы сказали: порежь. Про чистку ни словечка».

– Ясно, – кивнула я. – Света слишком долго занимала последнее место в доме, а по приказу авторитет не вернешь.

– Потом она утихла, сидела целыми днями в беседке. Несколько лет так провела, – грустно продолжал Краминов. – И вот радость: в последние месяцы увлеклась фигурками, перестала затворничать, начала активно ездить в город, искала экспонаты.