Сволочь ненаглядная - читать онлайн книгу. Автор: Дарья Донцова cтр.№ 33

– Далась тебе эта болячка, – тяжело вздохнула Катерина. – Нет, не заразна, хотя последнее время постулаты об инфицированности некоторых заболеваний пересматриваются.

– Не поняла…

– Ну, язва желудка всегда считалась благоприобретенной. Питался больной неверно, вел неправильный образ жизни, курил, нервничал – вот и результат. Но последние исследования четко показывают – язва имеет другую основу, скорей всего бактериальную.

– И ей можно заразиться?

– Выходит, что так, через общую посуду. Сейчас поговаривают, будто воспаление легких, рак и инфаркт тоже семейные болячки.

– Как это?

– Ну, один подхватил – вся семья слегла.

– Инфаркт – инфекция?

Катя развела руками.

– Я только рассказала о последних исследованиях.

– А тромбоэмболия?

– Про нее ничего такого не слыхала.

– Значит, если она заразна, тогда понятно!

– Что? – удивилась Катя.

– Ну смотри, в одной палате лежали женщины. Сначала одна умирает от оторвавшегося тромба, кстати, совсем молодая, потом другая, правда, ее успели перевести в другую больницу. Следом гибнет третья – похоже на эпидемию.

Катерина с изумлением посмотрела на меня широко открытыми глазами.

– Все разом умерли?

– Нет, по очереди, но за короткий период.

– От тромбоэмболии?

– Да.

– Чепуха, – категорично отрезала Катя, – такое невозможно!

– Сама же говорила о новомодных течениях в науке!

Катя в негодовании вскочила с дивана.

– Слушай, Лампа, тромбоэмболия не чума, воздушно-капельным путем не передается.

– Почему тогда такая куча народа поумирала?

Катюня призадумалась, потом со вздохом сообщила:

– В медицине случаются иногда необъяснимые явления. Порой приходит больной, ну ничего тяжелого, а утром – бах, покойник. Или, наоборот, по «Скорой» приволокут в экстренную хирургию, крайняя степень тяжести, не жилец просто. Глядишь, через неделю по коридорам носится. Кстати, среди врачей много верующих, потому что кое-какие вещи ничем, кроме божественного вмешательства, и не объяснить.

– Значит, в 717-й палате приключилась мистическая случайность, – пробормотала я.

– Именно, – согласилась Катюша, – либо…

– Либо?

– В больнице объявился маньяк, отправляющий женщин на тот свет.

– Как?

– Существуют лекарства, усиливающие свертываемость крови, инъекция большой дозы какого-нибудь из них запросто может привести к трагедии.

Ночью я безостановочно крутилась в кровати, постоянно переворачивая подушку. Наконец, устроившись между мопсами и спихнув на пол Рейчел, привела мысли в относительный порядок. Итак, как развивались события? Сначала на тот свет отправляется Ирочка, потом умирает Настя, переведенная в другую больницу, затем неприятность, если только смерть можно назвать неприятностью, приключается с некоей Новохаткиной, положенной на место Анны Ивановны. Ничего себе цепь роковых случайностей! Неужели ни у кого из сотрудников НИИ Скорой помощи не появились подозрения? Впрочем, остановись, Евлампия, на данный момент тебя интересует только одна проблема – где найти Егора, чтобы отдать ему наконец тридцать тысяч долларов и спать спокойно. Но, похоже, парень никогда не жил на Новокисловском. С чего Настя написала в письме этот адрес? Так и не додумавшись ни до чего конструктивного, я около пяти утра отбыла в царство Морфея.

* * *

День начался со скандала. Услыхав громкие негодующие крики, я выглянула в коридор.

– Безобразие, – верещал Кирюшка, стоя на одной ноге, – теперь переодеваться надо, точно на первый урок опоздаю!

– Смотри, куда идешь, недотепа, – «утешил» старший брат, выходя к лифту.

– Взрослая собака, а гадит везде, – не успокаивался Кирюшка.

– У нее стресс, – вступилась за Муму Люся, – очень тяжело самолет перенесла, извелась, бедняжка. Дома ничего такого с ней не случается.

– Вот и надо было оставить дома, – ляпнул мальчишка и поскакал на одной ноге в ванную.

Люся растерянно глянула на меня.

– Кажется, Кирюша не слишком нам рад…

– Ерунда, – лицемерно сказала я, – просто боится опоздать в школу, а так он очень любит животных.

– Похоже, что Муму тут всех раздражает, – гнула свое Люся, – право, странно. Имеете своих животных и не любите чужих.

– Нет, нет, – отбивалась я, демонстративно поглаживая всклокоченную болонку, – прелестное существо, очаровашка, ну срет и писается, да с кем не бывает.

– Федя парень неплохой, – заявил вышедший из ванны Кирюшка, – только ссытся и глухой.

– Какой Федя? – не поняли мы с Люсей.

– Поговорка такая, – объяснил мальчишка, завязывая ботинки. – Имя поменять можно, например, Муму баба не плохая, только ссытся и глухая.

– Моя собачка превосходно слышит, – возмутилась Люся, – просто как горная коза.

– Это для рифмы, – хихикнул школьник и вылетел на лестницу.

Со двора доносились гудки, Сережка торопил брата.

– Доченька любимая, – завела Люся, – эх, кабы не бедность проклятущая, жили б сейчас в гостинице, питались в ресторане, а не у людей из милости. Собаченька моя, крошечка, дай мама тебя поцелует. Так переживает, детка! Дома ну никогда ничего себе подобного не позволяла, котеночек…

– Прекрати, мама, – оборвала одна из двойняшек Люсины стоны. – Она и у нас в квартире гадит, просто у нее характер мерзкий и избалована без меры.

– Что ты говоришь, Таня, – возмутилась мать, – да Муму – ангел!

– Ой, ой, ой, – завела дочурка, – а кто каждую ночь в коридоре льет и на пороге кучу делает?

Люся в негодовании принялась беззвучно разевать рот.

– Еще и со стола все прятать нужно, потому что Муму вороватая жопа, – неслась дальше Таня.

– Татьяна! – сурово заявил Иван, выглядывая в коридор. – Что за выражения, где ты их набралась?