Глава 1
Телефонный звонок прозвучал в кромешной тьме.
Я лежала, как труп, и никак не могла раскрыть глаз, а противный звук повторялся
с редким постоянством – дзинь, дзинь. Наконец, мозги зашевелились, и, поднимая
трубку, я глянула на будильник – 5 утра. Кому же это пришло в голову позвонить
в такую несусветную рань. Голос оказался до боли знакомым:
– Дашенька, деточка, наверное, не узнаешь
меня? Беспокоит Анна Михайловна Петрова из Москвы.
Даже при желании не забудешь профессора
Петрову. Высокая, полная, с величественной осанкой и серебристой укладкой, она
полностью и абсолютно хозяйствовала на кафедре, где уныло протекала моя
преподавательская деятельность.
Не то чтобы Анна Михайловна меня не любила,
нет, просто не замечала: не хвалила и не ругала. Я была исправной
преподавательской единицей, безропотной и до ужаса скучной. Я не имела
мужа-генерала, как Леночка Костина, или папу-академика, как Милочка Любавина, я
не ездила за границу, как Женя Славин. Даже Катя Артамонова, вышедшая замуж за
парикмахера, пользовалась расположением Анны Михайловны.
– Конечно, для Катюши это мезальянс, –
говорила она хорошо поставленным голосом. – Парикмахер вообще-то ей не пара, но
настоящего дамского мастера так трудно найти.
Прозябать бы мне до пенсии на кафедре
иностранных языков в техническом вузе с зарплатой, на которую можно купить
разве что десять банок главного женского секрета – майонеза Кальве, как вдруг
случилась потрясающая история.
Моя лучшая подруга Наташа неожиданно вышла
замуж за сказочно богатого француза. И я с детьми и невесткой поехала ее
навестить.
По прибытии в Париж мы оказались в центре
совершенно невероятной детективной истории. Жана, мужа Наташи, убили на
следующий день после нашего приезда. Все его многомиллионное состояние отошло
вдове. Никаких родственников – ни прямых, ни кривых – у Жана не было. Кроме
денег, в Наташкины руки упали коллекция картин, трехэтажный дом, семейные
драгоценности и хорошо налаженный бизнес. Задыхаясь от счастья, она попросила
остаться с ней, и я рискнула.
Московскую квартиру сдала сразу, с работы
уволилась в одночасье. Жизнь богатой дамы в столице моды пришлась мне по вкусу,
а чтобы не умереть со скуки, я стала преподавать русский французам, которым
этот язык зачем-то понадобился.
Жили мы в предместье Парижа вместе с Наташкой
в шикарном особняке. Мой сын Аркадий учился на адвоката, его жена Оля – на
искусствоведа. Четырнадцатилетняя Маша ходила в лицей. Еще жили с нами две
собаки: питбультерьер Банди и ротвейлер Снап. Они беспрепятственно бегали по
всему дому и саду.
И пит и ротвейлер были куплены для охраны, но
злых сторожей из них не получилось. Оба до потери сознания обожали пожрать. Их
пасти вечно были заняты какой-то вкуснятиной. Луи, повар, поил их кофе со
сгущенкой. Его жена, Софи, угощала блинчиками, даже электрик и слесарь баловали
сдобным печеньем. Результат налицо: кровожадные звери встречали любого
незнакомца радостным повизгиванием.
Не рисковали собаки заглядывать только в
комнаты на третьем этаже, которые занимали Луи и Софи. Там безраздельно царили
две кошки: белая Фифина и трехцветная Клеопатра. Собаки их побаивались и, когда
те парочкой входили в гостиную, быстро освобождали самое уютное место у
торшера.
Нашу богатую и счастливую жизнь изрядно
портило только одно неудобство: бесконечные гости из Москвы. Как только слух о
моем переезде разнесся по городу, косяком, как журавли на юг, потянулись
визитеры. Каждый раз это выглядело одинаково: короткий телефонный звонок – и
через несколько дней в холле топчется очередной турист с необозримых просторов
любимой Родины. В чемодане у него, как и у всех остальных, неизменная буханка
черного хлеба и баночка икры. Ну кто придумал, что в Париже нельзя купить
черный хлеб и икру?
Теперь понятно, с каким настроением я услышала
в 5 утра международный звонок, но, к сожалению, мама и папа еще в детстве
объяснили, что неприлично бросать трубку.
– Да, Анна Михайловна, конечно, я вас
узнала!
– Ах, Дашенька, детка моя, – сладко
запела мембрана, – нам на кафедре так тебя не хватает.
Я гадко ухмыльнулась и продолжала слушать, как
профессор Петрова постепенно подбирается к основной теме разговора – ее приезду
во Францию. Но ошиблась.
– Дружочек, мой младший сын Дима едет в
Париж, видишь ли, он всю жизнь мечтал там побывать. Денег у нас, сама знаешь,
немного, на билет ему наскребла, а вот гостиницу не осилим. Не примешь его
ненадолго?
– Ну конечно, с радостью, дайте ему
адрес, нет, лучше встречу сама, когда он прилетит?
– Сегодня, девятичасовым рейсом, поэтому
и позвонила пораньше, чтобы застать дома, как твои детки?
Еще минуты две Анна Михайловна проявляла ко
мне интерес. Потом я повесила трубку и задумалась.
Визит незнакомого юноши более чем некстати.
Сегодня этим же рейсом из Москвы прилетает моя хорошая подруга Оксана с сыном
Денисом. Я очень люблю и бесконечно уважаю Оксану. Она, абсолютно одна, на
небольшую зарплату хирурга воспитала мальчишку. Дениска учился в ветеринарной
академии, многие Оксанины знакомые предпочитали лечить своих собак и кошек у
него, первокурсника, а не у дипломированных выпускников. Ни разу не слышала от
Оксаны жалоб, не видела ее в дурном настроении – у нее все всегда хорошо, все
прекрасно, все чудесно. И в отличие от многих других, ее пришлось долго
упрашивать приехать. Ужасно жаль, что придется еще уделять внимание абсолютно
постороннему парню.
Я вздохнула и потянулась к халату, пора
вставать, заснуть уже не удастся. В дверь тихонько поскреблись, я вышла в
коридор. Снап с умильным видом вертел хвостом-обрубком.
– Ах ты, хитрец, услышал голос и пришел
проверить, не перепадет ли чего, а где твой друг и товарищ Банди?
С этими словами я приоткрыла дверь в Машину
комнату. Так и есть, на подушке лежали две головы: белокурая Марусина к черная
Банди. Громадный пит развалился на розовом одеяле и громко храпел, Манюня тихо
посапывала. Я побрела на кухню, попить кофе. Возле плиты в кресле-качалке сидел
Луи. Увидев меня, он удивленно поднял брови:
– Мадам, что подняло вас в такой час?
– Ох, Луи, не имей сто рублей, не
получишь сто друзей. Надо попросить Софи приготовить комнату для гостей.
– Она уже все сделала для мадам Оксаны и
ее сына.
– К сожалению, этим же самолетом прилетит
еще один гость. И не спрашивайте, кто он такой, совершенно не знаю.
Тактичный Луи промолчал. Я пошла в столовую,
где, к большому удивлению, обнаружила за столом Аркадия и Олю.