– Тебе что-то не нравится, –
протянула Маруся, – думаешь, Люлю умерла не от сердечного приступа?
– Не знаю, – пожала я
плечами, – только странно, как можно точно установить причину смерти,
просто глядя на тело. Лариса ведь ничем не болела!
– Мусечка, – пробормотала
дочь, – не вмешивайся в это дело. Тут все думают, что Люлю скончалась от
болезни сердца. Да и кому нужно было ее убивать? Это просто твоя любовь к
детективам. Давай лучше вернемся поскорее домой.
Я возмутилась:
– Лариса моя подруга. Так неужели я могу
оставаться спокойной, если даже не установлена причина ее смерти? Нет уж, этого
я не допущу.
Мы довольно долго спорили, потом Машка залезла
в кровать, а я посидела немного возле нее, короче, когда пошла к себе, стрелки
часов показывали половину второго. В доме стояла пронзительная тишина. За всеми
треволнениями нам забыли подать ужин, и сейчас желудок настойчиво напоминал о
себе. Я решила спуститься на первый этаж и поискать какой-нибудь еды. Из комнат
не доносилось ни звука. Все спали или притворялись, во всяком случае, нигде не
пробивался свет. У двери Люлю я замедлила шаг. Интересно, дремлет ли Степан? И
как он себя чувствует, зная, что в соседней комнате лежит мертвая жена?
Вдруг в будуаре послышался легкий шорох и
тихий звук отодвигаемого предмета. Я так и подскочила от неожиданности!
Конечно, Кирилл профессиональный доктор, но вдруг Люлю уснула летаргическим
сном и сейчас пытается проснуться? Тихонечко потянув за ручку, приотворила
дверь и посмотрела в щель.
В свете полной луны комната великолепно
просматривалась. Несчастная Лариска так и лежала на диване с открытыми глазами.
Похоже, к покойной никто ни разу не зашел.
У шкафа, спиной ко входу, стояла Анна и рылась
на полках. Секунду я смотрела, как она перекладывает вещи умершей, потом
аккуратно притворила дверь и, забыв про голод, пошла к себе. Стало противно.
Анна явно искала спрятанное Владимиром Сигизмундовичем сокровище. До сих пор
они с Петькой не могли спокойно орудовать в будуаре Люлю. Теперь Анна
воспользовалась представившейся возможностью. И никакие покойники ее не
смущали. Нет, просто отвратительно! Следовало проучить нахалку.
Я закуталась в простыню, на голову нацепила
наволочку и стала похожа на куклуксклановца в белом одеянии. Тапочки скинула,
босиком прошлепала к будуару, резко отворила дверь и взвыла замогильным
голосом:
– Что ты делаешь в моей комнате, Анна?
Женщина резко повернулась, со стуком выронила
какую-то коробку и оцепенела. Продолжая выть, я тихонечко подбиралась к ней.
Внезапно Анна издала дикий вопль и, чуть не сбив меня с ног, ринулась в
коридор. Она неслась по коврам, гудя, как паровоз. Не ожидая такого
сногсшибательного эффекта, я быстрее молнии юркнула к себе в комнату.
Раздались голоса, захлопали двери. Я вышла в
коридор. Там уже собрались почти все обитатели дома. Анна, серая, как
лондонский туман, повисла на Пете.
– Дорогая, что тебя так напугало? –
спрашивал он.
– Там… там, – промычала Анна, –
там ходит Лариса.
– Абсурд, – безапелляционно заявила
Лена, и я заметила, что среди проснувшихся нет Сержа.
– Она там, – продолжала блеять
Анна, – вся в белом и говорит, как из бочки.
Кирилл уверенным шагом двинулся к двери,
распахнул ее и зажег свет. Лариса тихо лежала на диване. Лицо ее пожелтело и
покрылось какими-то пятнами.
– Вот, – внезапно заорала
Анна, – видите коробку? Когда я проходила мимо комнаты, дверь раскрылась,
и привидение, уронив шкатулку, жутко завыло.
Все уставились на пол. Я усмехнулась, надо же,
какая лгунья! И главное, не могу ее уличить.
– А что ты делала ночью в
коридоре? – внезапно поинтересовался Кирилл.
– Пошла в аптечку за лекарством, сердце
заболело, – не моргнув глазом соврала нахалка.
– Ладно, – прошелестел Степа, –
все перенервничали и издергались. Нечего сказать, хорошие праздники получились.
Надо ложиться.
– Бедная мамочка, – внезапно зарыдал
Мишка, – лежит совсем одна.
Доктор взял мальчика под правый локоть, Маруся
под левый, и они повели сироту в спальню. Петр стал подталкивать Анну. Степан
исчез. Остались только я и Лена.
– Бред какой-то, – проговорила
девушка резко, – вы верите в привидения?
Я покачала головой и пошла вместе с ней по
коридору.
– Ладно, – пробормотала Лена, –
пойду подремлю.
Она толкнула дверь, и я увидела в большой
кровати Сержа, вполне по-семейному читавшего книгу. Поняв, что любовник
обнаружен, Лена быстренько скользнула внутрь. Да, похоже, со смертью хозяйки
все в доме перестали стесняться.
Глава 6
Снег прекратился, дорога подсохла, и я
добралась до Москвы очень быстро. Ночью не сомкнула глаз, поэтому выехала рано
и ворвалась в кабинет к полковнику около девяти утра.
– Да, дело, очевидно, серьезное, если ты
встала в такую рань, – захихикал приятель.
Пропустив мимо ушей подковырку, я постаралась
спокойно изложить суть дела. Тот посерьезнел, а к концу рассказа пришел в
негодование:
– Ну профессионалы! Позор просто.
Он помолчал и после паузы продолжил:
– Тут есть небольшая сложность. С чего бы
это мне вмешиваться в дела провинциалов? Вот если поступит жалоба на
неправильно ведущееся следствие, тогда дело другое. Знаешь, садись, пиши
заявление на мое имя, изложи факты.
– Зачем? – искренне удивилась я.
– Милиционеры жуткие бюрократы, –
ухмыльнулся приятель, – зарегистрирую бумагу и с полным основанием сделаю
отбивную котлету из оригиналов, определивших причину смерти на глазок.
Так и поступили. Александр Михайлович позвонил
в местное отделение милиции и устроил жуткий разнос, пообещав взять дело под
личный контроль.
– Все, – сказал он, опуская трубку
на рычаг, – теперь по крайней мере произведут вскрытие. Возвращайся
спокойно назад.
И я снова покатила к Войцеховским. В доме
творилась жуткая суматоха. Внизу у входа стоял небольшой фургон, санитары
запихивали в него носилки. На улице толпились зеваки. Я загнала «Пежо» под
навес и вошла в дом.
– Вот она, – заорал Петька, весьма
невежливо тыча в меня пальцем.
– Объясните, зачем побежали в уголовку с
дурацкими заявлениями, – крикнула Анна.