– Мне тоже так показалось. Именно поэтому я не
позволила господину Франко сразу позвонить вам.
– Вы поступили разумно, изменив свое намерение, – снова
заговорил старший полицейский утешительно и с сочувствием. Он был специалистом
по похищениям в римской полиции. И к сожалению, за последние годы у него
накопился слишком богатый опыт.
– Нам поможет то, что они любители? – Изабелла с
надеждой посмотрела на него, молясь, чтобы он сразу же ответил «да».
– Возможно. Подобные дела очень деликатные. И мы будем
действовать соответствующим образом. Доверьтесь нам, синьора. Я вам обещаю
сделать все от нас зависящее. – Затем он немного помолчал, вспоминая, о чем еще
забыл спросить. – Вы куда-то собирались пойти сегодня вечером? – Он взглянул на
ее драгоценности и платье.
Она кивнула.
– Нас пригласили на ужин... на вечер... О, какое это
теперь имеет значение?
– Все имеет значение. На вечер к кому?
– К принцессе ди Сант-Анджело. Вы и ее станете
допрашивать? – О Господи, бедная горгулья.
– Только если это будет необходимо. – Инспектору было
знакомо это имя. Самая грозная вдова в Риме. – Но на данный момент разумнее
всего, если вы никому ничего не будете рассказывать. Не выходите и ничего не
говорите друзьям. Скажите всем, что вы больны. Но на звонки отвечайте сами.
Скорее всего похитители захотят разговаривать только с вами. Нам нужно как
можно скорее узнать все их требования. У вас есть маленький сын? – Она молча
кивнула. —Пусть он тоже остается дома. Весь дом будет окружен охранниками.
Незаметно, но надежно.
– Мне следует и слуг держать в доме?
– Нет. – Он решительно покачал головой. – Ничего им не
говорите. И возможно, кто-нибудь из них выдаст себя. Пусть они уходят, как
обычно. Мы проследим за всеми.
– Вы думаете, это кто-то из них? – Изабелла выглядела
мертвецки бледной, но не теряющей надежды. Ее не волновало, кто это мог быть,
только бы они нашли Амадео вовремя, прежде чем эти фанатики что-либо сделают с
ним, пока они... Она не могла даже подумать о возможных последствиях и не
хотела. Только не с Амадео. Только не с ним. Слезы снова навернулись ей на
глаза, и инспектор отвел взгляд.
– Нам просто надо проверить. А для вас, к сожалению,
это будет очень трудное время.
– А что насчет денег? – Но, сказав это, она тотчас же
пожалела о вырвавшихся у нее словах.
Лицо инспектора вдруг стало строгим.
– Что насчет них?
– Нам... мы...
– Все ваши счета и счета вашего дома мод будут
заморожены в понедельник утром. Мы уведомим ваш банк до его открытия.
– О Боже! – Она с ужасом взглянула на Бернардо, а затем
гневно посмотрела на него и на полицейского: – А как, по вашему мнению, нам
работать?
– В кредит. Некоторое время. – Лицо инспектора тоже
казалось застывшим. – Я уверен, у дома Сан-Грегорио с этим не будет проблем.
– То, в чем уверены вы и в чем уверена я, – две разные
вещи. – Она резко встала, сердито сверкая глазами. Изабелла хотела быть
уверенной в том, что в любой момент сможет воспользоваться деньгами, когда ей
понадобится платить выкуп за Амадео, если планы полицейских не сработают. Черт
их возьми, черт подери Бернардо, черт...
– А теперь мы позволим вам немного поспать. Впервые в жизни
ей захотелось громко крикнуть:
«А пошел ты...», – но она этого не сделала. Изабелла только
стиснула зубы и сжала кулаки, а через мгновение они удалились, и она осталась в
комнате наедине с Бернардо.
– Вот видишь, черт тебя подери! Вот видишь! Я же говорила,
что они сделают это. Что мы теперь будем делать, черт возьми?
– Ждать. Пусть они делают свою работу. Молись.
– Разве ты не понимаешь? Амадео у них. Если мы не
отдадим десять миллионов долларов, они убьют его! Тебе это не приходило в
голову? – В какой-то миг она подумала, что сейчас даст ему пощечину, но
выражение его лица говорило, что она уже сделала это.
Она злилась, буйствовала и плакала. В ту ночь Бернардо
остался ночевать в их доме. Они ничего не могли предпринять. Были выходные, их
счета заморожены. А самое главное, они все равно не смогли бы набрать требуемой
суммы. Им оставалось только ждать, молиться и надеяться на судьбу.
Изабелла так и не ложилась в ту ночь. Она сидела, плакала,
искала выход. Ей хотелось перебить все кругом или упаковать и предложить в
качестве выкупа... все, что угодно... лишь бы вернуть его домой...
Им пришлось ждать целые сутки до следующего звонка. Они
по-прежнему требовали десять миллионов долларов ко вторнику, а сегодня был
субботний вечер. Изабелла пыталась убедить их, что этот срок нереален, ведь
сейчас выходные и невозможно достать всю сумму, когда банки и учреждения и даже
их дом мод закрыты. Но их это ничуть не волновало. Вторник – крайний срок. Они
считали, что и так дали ей слишком много времени. Позже они укажут место. На
сей раз они не позволили ей поговорить с Амадео.
– Откуда мне. знать, что он еще жив?
– Ниоткуда. Но он жив. И будет жить, пока вы не
свяжетесь с полицейскими. А если мы получим деньги, с ним все будет в порядке.
Мы вам позвоним. До свидания, синьора.
– О Боже... что же теперь?
К утру воскресенья она была похожа на призрак – с темными
кругами под глазами и смертельно бледным лицом. Бернардо приходил и уходил,
стараясь поддерживать впечатление, что все нормально, и бросая фразы о том, что
Амадео звонил ему из поездки. Было легко поверить в то, что она больна. Она и
выглядела больной. Но никто из слуг ничем себя не выдал. Казалось, никто не
знает правду. И полиция ничего не выяснила.
В воскресенье к вечеру Изабелла была уверена, что сойдет с
ума.
– Я не могу, Бернардо, я больше не могу. Они ничего не
делают. Должен быть какой-то другой выход.
– Какой? Очевидно, даже мои личные счета будут
заморожены. Завтра мне придется занять у матери сотню долларов. Полицейские
сказали, что я не могу получить деньги даже по чеку в моем банке.
– Они собираются заморозить и твои счета? Он молча
кивнул.
– Проклятие.
Но все же оставалось нечто такое, что они не могли
заморозить, то, до чего они не могли добраться. Изабелла пролежала без сна всю
воскресную ночь, подсчитывая, прикидывая, гадая, а утром пошла к сейфу. Не
десять миллионов, но хотя бы один. А может, даже и два. Она отнесла длинные
зеленые бархатные коробочки, в которых хранила драгоценности, в свою комнату,
заперла дверь и разложила все на постели. Изумруды, новое кольцо в десять
каратов от Амадео, рубиновое колье, которое она не любила за его вычурность,
жемчуга, обручальное кольцо с сапфиром, подаренное ей Амадео десять с половиной
лет назад, бриллиантовый браслет ее матери, бабушкины жемчуга. Она сделала тщательную
опись и молча сложила лист. Затем она вывалила содержимое всех коробочек на
большой шарф от Гуччи и засунула тяжелый узел в большую старую коричневую
кожаную сумку. Она ужасно оттягивала ей плечо, но это ее не волновало. К черту
полицию с их бесконечным наблюдением, проверками и ожиданием того, что будет
дальше.