Крепкие мужчины - читать онлайн книгу. Автор: Элизабет Гилберт cтр.№ 90

Все, кто вступил в артель, получали солидную прибыль, а за год рыбаки экономили по несколько недель, не имея необходимости каждый улов доставлять в Рокленд. Поначалу, конечно, было кое-какое сопротивление. В окна дома отца Рут швыряли камни, на нее холодно поглядывали на улицах, а однажды кто-то пригрозил, что спалит музей естествознания. Ангус Адамс не разговаривал ни с Рут, ни с ее отцом два года, но в конце концов даже он вступил в артель. На островах издавна шли друг за дружкой, и как только на борт взошли лидеры, остальные потянулись за ними. Система заработала. Она заработала просто отлично. Миссис Поммерой занялась секретарской работой в конторе артели округа Скиллет. У нее все получалось очень хорошо: спокойно и организованно. Помимо всего прочего, она прекрасно умела успокаивать рыбаков, когда они были усталые, когда ими овладевала паранойя или они начинали спорить друг с другом. Стоило только в контору вбежать рыбаку и начать орать, что Рут его разоряет или что кто-то залез в его ловушки, он обязательно уходил радостным и умиротворенным – и к тому же со свежей стрижкой.

Отец Рут и ее муж сколотили состояние, занимаясь ловом омаров совместно. Оуни прослужил у Стэна помощником два года, а потом купил собственную лодку (фиберглассовую, первую на обоих островах, его Рут уговорила), но они со Стэном до сих пор делили прибыль. Они со Стэном сформировали собственную корпорацию. Из Стэна Томаса и Оуни Вишнелла получились превосходные напарники. Они были волшебниками своего дела. Им не хватало времени в сутках, чтобы вытаскивать всех омаров, попадавшихся в их ловушки. Оуни был талантливым рыбаком, прирожденным ловцом омаров. Каждый вечер он возвращался домой, к Рут, сияющий, негромко напевая от радости и успеха. Он каждый вечер возвращался домой довольный и гордый и желающий буйных страстей, и это очень нравилось Рут. Это ей просто ужасно нравилось.

Рут тоже была счастлива. Она была счастлива и невероятно гордилась собой. На ее взгляд, все складывалось как нельзя более удачно. Рут любила мужа и маленького сынишку, но больше всего она любила свой бизнес. Она любила омаровый склад и продажу наживки, и она была страшно рада тому, что ей удалось создать артель, что ей удалось убедить здоровенных, сильных мужиков вступить в эту артель. Всех этих мужиков, которые раньше друг о друге доброго слова не говорили! Она предложила им нечто такое умное и деловое, что даже они увидели в этом смысл. И дело пошло. Теперь Рут подумывала о том, чтобы установить на пристанях обоих островов бензозаправочные автоматы. Вложение средств предстояло немалое, но затраты наверняка должны были вскоре окупиться. И Рут могла себе это позволить. Она получала кучу денег. Этим она тоже гордилась. Порой она с немалой издевкой гадала: что стало со всеми ее одноклассницами из дурацкой школы в Делавере? Наверное, они только-только закончили колледж и выскочили замуж за каких-нибудь тупоумных слабаков. Кто знал? Да и кого это волновало?

Но больше всего чувство гордости охватывало Рут, когда она думала о матери и Эллисах, которые так старались увезти ее с родного острова. Как упорно они твердили, что для Рут здесь нет будущего, а оказалось, что ее будущее именно здесь. Да, она была совершенно счастлива.

Рут вновь забеременела в начале зимы тысяча девятьсот восемьдесят второго года, когда ей было двадцать четыре, а Дэвид был тихим, спокойным пятилетним мальчиком, основным занятием которого было прятаться от гигантского сына Робина и Опал Поммероев, Эдди, который мог его поколотить.

– Теперь нам придется съехать с этой квартиры, – сказала Рут мужу, когда уверилась в своей беременности. – Я не желаю жить в одной из старых лачуг около гавани. Мне надоело все время мерзнуть. Давай построим свой дом. Давай построим хороший дом. Большой.

Она точно знала, где должен стоять ее дом. Ей хотелось жить на Эллис-Хилл, на самой вершине острова, выше каменоломен, с видом на пролив Уорти и остров Корн-Хейвен. Ей хотелось иметь роскошный дом, и не стыдно было признаваться в этом. Ей хотелось иметь красивый вид из окон. Конечно, землей владел мистер Эллис. Он владел почти всей самой хорошей землей на Форт-Найлзе, поэтому Рут следовало поговорить с ним, если она всерьез собиралась развернуть строительство там, где хотела. А она собиралась всерьез. Беременность развивалась, квартирка стала казаться все более и более тесной, и серьезность планов Рут возрастала.

Вот почему на седьмом месяце беременности, взяв с собой сына, Рут Томас-Вишнелл как-то вечером в июне тысяча девятьсот восемьдесят второго года села за руль отцовского грузовичка и отправилась к Эллис-Хаусу. Она решила наконец встретиться с мистером Лэнфордом Эллисом.

В этом году Лэнфорду Эллису исполнилось сто лет. Его здоровье оставляло желать лучшего. Он жил совершенно один в Эллис-Хаусе, массивном особняке из черного гранита, годящегося на постройку мавзолея. Он уже шесть лет не выезжал с Форт-Найлза. Он проводил дни, сидя у камина в своей спальне, укутанный в одеяло с ногами. Он сидел в кресле, которое принадлежало его отцу, доктору Жюлю Эллису. Каждое утро, независимо от времени года, Кэл Кули разводил огонь в камине, потому что мистеру Эллису всегда было холодно. Там он и сидел в тот день, когда Кэл Кули привел к нему Рут.

– Здравствуйте, мистер Эллис, – сказала Рут. – Рада вас видеть.

Кэл провел Рут к обитому плюшем креслу, подбросил дров в камин и вышел. Рут усадила сына на колени, а это было не так просто, потому что мешал живот. Она посмотрела на старика. С трудом верилось, что он жив. Он выглядел как мертвец. Его глаза были закрыты. Руки у него были бледно-голубые.

– Внучка! – выговорил мистер Эллис. Его глаза раскрылись.

Они были смешно увеличены громадными, выпуклыми, как глаза насекомого, линзами очков.

Сын Рут, мальчик не робкого десятка, вздрогнул. Рут достала из сумочки леденец, развернула и сунула в рот Дэвиду. Сладкое успокоительное. Она гадала, зачем взяла с собой сына, чтобы он увидел это привидение. Наверное, она совершила ошибку, но она привыкла всюду брать с собой Дэвида. Он был таким славным малышом, таким послушным, совсем не капризным. И все же надо было представить себе, что он тут увидит. А теперь было слишком поздно.

– Ты должна была прийти поужинать в четверг, Рут, – сказал старик.

– В четверг?

– В четверг, в июле тысяча девятьсот семьдесят шестого года.

Мистер Эллис криво усмехнулся.

– Я была занята, – сказала Рут и одарила старика победной улыбкой. По крайней мере, ей хотелось верить, что улыбка получилась победная.

– Ты подстриглась, девочка.

– Да.

– И поправилась.

Он едва заметно покачал головой.

– Что ж, на то есть веская причина. Я снова жду ребенка.

– Я еще не знаком с твоим первенцем.

– Это Дэвид, мистер Эллис. Это Дэвид Томас-Вишнелл.

– Приятно познакомиться, молодой человек.

Мистер Эллис протянул дрожащую руку к сыну Рут, намереваясь обменяться с ним рукопожатием. Дэвид в страхе прижался к матери. Леденец выпал у него изо рта. Рут подняла конфету и снова сунула в рот Дэвиду. Мистер Эллис положил руку на колено.