– Каким был ваш муж?
Она улыбнулась другу.
– Чудесным. – Вдруг она рассмеялась. – Хотя сначала мы
очень не ладили. Он был моим конкурентом и пытался купить мои рудники. – Андре
засмеялся, представив себе, какие летели искры. – В конце концов... –
усмехнулась Сабрина, – мы поженились. Знаете, – лицо ее вновь стало грустным, –
я до последнего дня не позволяла ему объединить наши рудники. Потом очень жалела
об этом. Я доставила ему немало трудностей... а зачем? – Она поглядела в глаза
Андре. – Потом, после его смерти, я сама объединила их. Как глупо, что я не
сделала этого раньше!
– А почему вы этого не сделали?
– Наверное, потому, что я все время пыталась доказать
ему, что я ни от кого, в том числе и от него, не завишу. Он уступал мне и
всегда делал по-моему, даже тогда, когда был убежден, что я не права. Он был
так терпелив! – Сабрина снова заглянула ему в глаза. – Только благодаря ему я
смогла стать вам неплохим компаньоном.
– Неплохим? Просто чудесным! – улыбнулся он и шутливо
добавил: – За исключением способностей к кулинарии и французскому...
– Да как у вас язык поворачивается! – захохотала
Сабрина. – На прошлой неделе я приготовила всем омлет, – высокомерно напомнила
она.
Они снова рассмеялись, забыв о том, что уже час ночи.
Одолевала усталость, но им было так хорошо вместе!
– А разве вы не видели, как им было плохо? – Ему
нравилось поддразнивать Сабрину.
Андре слегка потянул ее за косу. Она казалась ему совсем
молодой; да и тот, кто не так хорошо знал Сабрину, дал бы ей лет на двенадцать
меньше. – Знаете, вы очень похожи на индейскую скво.
Эти слова заставили Сабрину вспомнить Весеннюю Луну. Она
рассказала Андре о том, какой очаровательной была индианка и как она спасла ее
от Дэна.
– Да, дорогая, скучать вам не приходилось. Пожалуй,
после этого работа на виноградниках кажется вам пресной.
– Нет, виноградники – именно то, что мне нужно. Не
думаю, что сейчас мне хватило бы сил все это выдержать. Однажды с моего рудника
уволилось сразу триста рабочих. Не хотела бы я снова пережить что-нибудь
подобное.
– Не придется. Я обещаю: отныне вас ждет мирная жизнь.
Да, она заслужила это. Сабрина печально улыбнулась.
– Если бы она ждала нас всех... – Она снова подумала о
Джоне. – А вы, Андре? Чего вы ждете от жизни, кроме грандиозного успеха с
винами? – Она потрепала Андре за ухо, а тот снова потянул ее за косу.
– Не шалите, ma vieille
[10]
... Чего я
жду? – Его лицо стало серьезным.
У Андре был хороший ответ, но он не осмелился...
– Не знаю... Кажется, у меня все есть. За исключением
одного-единственного.
Сабрина удивилась. Он казался вполне довольным жизнью.
– Чего же это?
– Дружбы. Я тоскую по человеку, который бы разделил со
мной жизнь. Я не имею в виду Антуана, потому что это долго не продлится.
Когда-нибудь ему придется уехать, рано или поздно это случится. А вы... Вы не
испытываете ничего подобного?
Да, он должен был ощущать одиночество гораздо острее, чем
она, подумала Сабрина. Конечно, она тоже тосковала без друга, но она привыкла к
одиночеству. После смерти мужа у нее так и не было мужчины. Как-то она говорила
об этом.
– Как вам удалось так долго прожить в одиночку?
Через два года после смерти жены у него был серьезный роман,
а потом еще несколько связей. Нет, ничего особенного, но ему нравились женщины,
и теперь он тосковал об этом.
– Вы не находите, что одиночество невыносимо? – Он был
заинтригован.
Сабрина засмеялась.
– Нет. Не нахожу. Это очень просто, а иногда даже
приятно. Да, порой бывает тоскливо, но проходит время, и об этом перестаешь
думать. Знаете, – пошутила она, – это все равно что быть монахиней.
– Разве можно так! – как истинный француз, огорчился
Андре. Они переглянулись и рассмеялись. – Да, да, я не шучу. Сабрина, вы такая
красивая женщина и еще совсем молодая.
– Нет, мой друг, не сказала бы. Я уже далеко не
девочка. В мае мне исполнится сорок восемь.
– Вы женщина в самом расцвете лет.
– Вы с ума сошли, Андре...
– Ничего подобного!
Женщина, с которой он встречался во Франции, была старше
Сабрины и неизмеримо уступала ей в красоте. Сабрина была бы даром для любого
мужчины. Андре понимал, что жизнь свела его с необыкновенной женщиной. Нет, она
не из тех, с кем можно завести интрижку скуки ради: она слишком много для него
значила...
Они расстались в два часа ночи, а утром снова встретились за
завтраком, тщательно одетые и деловитые. Эта полуночная беседа сблизила их. Она
спокойно говорила с ним о покойном муже, он не скрывал от нее своих давних
романов. Похоже, они непроизвольно стремились исповедаться друг другу. Андре
поразил ее, заявив, что передумал возвращаться в Напу в пятницу вечером, и
пригласил в ресторан.
– А по какому поводу? – спросила она с удивлением.
Сабрина устала: неделя была длинная, а она еще не пришла в
себя после суда с Камиллой, хотя с тех пор прошел уже месяц.
– Черт побери, неужели для этого обязательно нужен
повод?
– Как это странно! – Однако идея пришлась Сабрине по
вкусу, и она поспешила в свою комнату, чтобы переодеться.
Вскоре они встретились внизу, под куполом. На Сабрине было
черное платье, которого он прежде не видел.
– Вы очень элегантны, мадам, – лукаво улыбнулся Андре,
и Сабрина вновь обратила внимание на то, как он красив.
Теперь она редко замечала это: они привыкли друг к другу и
стали приятелями; но сейчас взгляд Андре заставил ее вновь почувствовать себя
обворожительной женщиной.
Он привез Сабрину в ресторан. Они выпили в баре по коктейлю,
а после восьми заняли столик и чудесно провели время. Он рассказывал ей о своей
жизни во Франции, а она ему о рудниках и о себе. Полночь они, как обычно,
встретили в доме Терстонов. Однако сегодня она пригласила его в свою личную
маленькую гостинную, где было гораздо уютнее, чем в привычной библиотеке. Пока
она разжигала камин, он спустился вниз за напитками и налил им обоим по рюмочке
бренди. Они сидели у камина, смаковали бренди и смотрели на мерцающие языки
пламени, отблеск догорающих угольков. Наконец Сабрина подняла взгляд.
– Спасибо вам за вечер, Андре... Спасибо за все. Вы
были так добры... и так много для меня сделали...
Андре был тронут. Он нежно прикоснулся к ее руке.
– Сабрина, я готов сделать для вас все. Надеюсь, вы
знаете это.
– Вы это и делаете.