— А я не жалею. Я рада. И я люблю тебя. Мне только
жаль, что твоего друга… — Люк смягчился и снова обнял Кизию. Он чувствовал, как
она необходима ему. Внутри его души боролись страстное желание быть рядом с ней
и понимание того, что не следует вовлекать ее в свои дела.
— Кое в чем вы правы, леди. — Он поцеловал ее и
выпрямился. — Приготовься. Я иду звонить Эрнестине, чтобы она забрала тебя
отсюда через пять минут, а позже позвоню и проверю. Сегодня я буду звонить тебе
в Нью-Йорк. Но это может быть очень поздно. Перед тем как начать звонить, я
должен вернуться в Чикаго.
— С тобой все будет в порядке? — Бессмысленный
вопрос, и Кизия отлично это понимала. Кто мог поручиться за то, что с ним или
вообще с кем-либо случится? Она хотела только спросить, когда сможет снова
увидеть его, но не хватило смелости. Просто смотрела огромными влажными
глазами, как он шел от дверей отеля к такси. Через десять минут она и Эрнестина
проделали то же самое. Сидя в самолете, который летел в Нью-Йорк, Кизия сильно
напилась.
Глава 19
Прошла неделя с тех пор, как Люк и Кизия расстались в
Сан-Франциско. Теперь он был уже в Чикаго и звонил Кизии по два-три раза в
день. За время разлуки острое чувство страха не покидало Кизию. Люк по телефону
успокаивал ее, говорил, что ^сейчас все в порядке, он может приехать в Нью-Йорк
в любой день. Но когда? И что там происходит на самом деле? Кизия этого не
знала. Она понимала, насколько Люк осторожен в словах. По телефону он просто не
мог сказать ей правду. Поэтому сейчас она чувствовала себя гораздо хуже, чем в
прошлый раз. когда им пришлось тоже расстаться на время. Тогда ей было одиноко,
а сейчас еще и страшно. Отчаянно стараясь держать себя в руках, она даже
предложила Люку сделать что-нибудь для центра Алехандро.
— Для этой мусорной кучи, которой он управляет?
— Да. Симпсон говорит, что там найдется кое-какая
работенка и для меня. Думаю, мне понравится. А Алехандро согласится?
— Уж он-то не откажется. Небольшое паблисити поможет
ему получить фонды для работы.
— Вот и отлично. Этим я и займусь. — Кизии было
абсолютно все равно, где и чем заниматься, лишь бы не сойти с ума от страха и
одиночества.
— Хорошо. А сейчас что ты делаешь? Считай это маленьким
интервью, — сказал Алехандро. Кизия нервно рассмеялась, глядя на него. Они
сидели в его центре и беседовали.
— Ладно, Алехандро, так и быть, давай разберемся.
Правда, это только второе мое интервью по личным вопросам. Обычно я предпочитаю
не распространяться по этому поводу. Так, своего рода трусость. —
Алехандро задумчиво смотрел на Кизию. В джинсах и светлой кофточке она была
похожа на девчонку. Сущий ребенок. Такая редкость в этих местах.
— Трусость? Почему ты боишься? — Его глаза широко
раскрылись от удивления. Такая решительная женщина. Казалось совершенно
невозможным, что она будет увиливать от какой бы то ни было опасности.
— Главным образом потому, что живу ненормальной жизнью.
Люк совершенно определенно мне это доказал. Я всегда поступаю по-своему и часто
страдаю от этого.
— А Люк правда для тебя много значит?
— Очень много. Мне даже кажется, что раньше я вообще не
жила.
— Тебе не нравится твоя жизнь? В ответ Кизия только
отрицательно покачала головой.
— Алехандро, мне почти стыдно за ту, прошлую жизнь.
— Но, Кизия, это безумие. Та жизнь — это часть тебя
самой. Ты не можешь отречься от нее.
— Но это все отвратительно. — Кизия отвела глаза и
смотрела на свои руки, поигрывая карандашиком.
— «Все» не может быть отвратительно. И вообще, что
значит «отвратительно»? Для большинства людей жизнь довольно
привлекательна. — Голос Алехандро прозвучал очень мягко.
— Это совершенно пустая и никчемная жизнь. Она
высасывает из тебя все соки, ничего не давая взамен. Люди топят друг друга и
все время лгут, тратят тысячи долларов на роскошные наряды, вместо того чтобы
вложить их в стоящее дело, как твое, например. Теперь такая жизнь не имеет для
меня смысла. Я чувствую себя чужой в том мире.
— Боюсь, ты плохо представляешь себе этот мир.
— Ну, конечно, мне не сравниться с тобой.
— Ты просто глупенькая девочка. — Протянув руку,
Алехандро приподнял лицо Кизии за подбородок и заставил ее смотреть себе прямо
в глаза. — Пойми, Кизия, это часть тебя, и совсем не плохая часть. Неужели
ты и правда думаешь, что наш мир намного лучше твоего? Люди здесь так же лгут,
воруют и ненавидят друг друга. Убивают за кусок хлеба. Они насилуют своих
детей, избивают матерей и жен. Все их надежды пошли прахом, поэтому они злы на
весь мир. Они невежественны: у них не было времени и возможности получить такое
образование, какое получила ты. Тебе следует понять эту истину и принимать
жизнь такой, какая она есть на самом деле. И не надо тратить время на сожаление
о прошедшем, просто используй этот опыт в будущем.
Кизия посмотрела на Алехандро с благодарной улыбкой. Как
доходчиво он умел все объяснить. И был прав. Ее мир многому ее научил, и это
действительно неотъемлемая часть жизни. Поразмыслив, Кизия сказала:
— Наверное, я ненавижу все это из-за страха. Я боюсь,
что так и не смогу вырваться оттуда. Это как спрут, который не выпускает свою
добычу.
— Девочка, ты сейчас уже большая и должна знать: если
тебе что-то не нравится — надо тихо и спокойно отойти в сторону, а не пробивать
себе дорогу с боем. И никто не сможет остановить тебя. Неужели ты до этого еще
не додумалась?
— Честно говоря, нет. Я никогда не думала, что у меня
есть выбор.
— Конечно, есть. У всех нас всегда есть выбор, просто
иногда мы этого не замечаем. Даже у меня с моей «мусорной кучей», как говорит
Люк. Я могу уйти отсюда в любое время. Но я никогда этого не сделаю.
— Почему?
— Потому, что я нужен людям. И потому, что я люблю свою
работу. Я чувствую, что не могу уйти, хотя на самом деле, конечно, могу. Просто
не хочу. Может быть, и ты не хочешь покидать свой мир, еще не хочешь. Может
быть, ты еще не готова. Там ты чувствуешь себя в безопасности. И почему бы тебе
не чувствовать себя так? Там все привычно и знакомо, а раз знакомо, значит,
легко и просто. Даже если все там пустое и никчемное, то это необременительная
пустота, потому что привычная. А вот с чем ты можешь встретиться, уйдя оттуда,
неизвестно. — Алехандро неопределенно помахал рукой, и Кизия кивнула,
соглашаясь. Он все прекрасно понимал.
— Да, ты прав. Но сейчас мне кажется, я уже готова
вылезти из этой клоаки. К своему стыду, должна признать — раньше я не была
готова. Сейчас, в моем возрасте, уже пора подвести некоторые итоги и
разобраться с тем, что осталось позади.
— Черт возьми, это всегда занимает много времени.
Помнится, мне было уже тридцать, когда я наконец осмелился перестать быть
маленьким чикано из латиноамериканских кварталов Лос-Анджелеса и переехать
сюда, в Нью-Йорк.