Симпсон подождал, пока она бегала выключать воду. Кизия
нервничала — видно, в Чикаго ей было нелегко. Но полезно. Сомнений быть не
может. Она вела себя смело, взяла-таки интервью и лишь по случайности осталась
неузнанной. Теперь Кизия сможет делать столько интервью, сколько захочет. И
Джонс был явно доволен ее работой. Он, кажется, сказал, что они проговорили
четыре часа. Кизия была, без сомнения, на высоте: говорил Лукас о «мисс
Миллер», значит, он не имеет представления, кто она на самом деле. Нет никаких
поводов для волнений.
— Вы не утонули? — спросил он, когда Кизия снова
взяла трубку.
— Нет. — Она устало рассмеялась. — Даже не
знаю, Джек, простите, что собиралась на вас наброситься, но мне действительно
страшно проделывать подобные штуки рядом с Нью-Йорком.
— Но ведь интервью прошло удачно.
— Да, очень. Как думаете, без этого моратория и правда
не обойтись или Лукасу Джонсу понадобилось привлечь побольше внимания к своему
«звездному» турне?
— Думаю, он дело говорит. Это обозначит еще одну сферу
его деятельности и придаст материалу значимость. Атмосферу создаст, на худой
конец. Конечно, смотрите сами, но мне кажется, хуже не будет. Я знаю, чего вы
боитесь, но посудите сами, в Чикаго все было в порядке, а вы — вы для него
К.-С. Миллер, и только.
— Кейт. — Она улыбнулась.
— Что?
— Ничего. Так, вспомнила. Может быть, вы и правы. Когда
начало? Он сказал?
— Нет. Он вылетает из Чикаго завтра утром. Она
задумалась на минуту, потом кивнула, говоря в трубку:
— О'кей, решено. Только на скоростном поезде, так
безопаснее. А вечером успею вернуться.
— Отлично. Сами позвоните Джонсу или мне
позвонить? — Он хотел знать ответ.
— Зачем? Чтобы успеть найти другого биографа?
— Ну, Кизия, не стоит язвить. — Симпсон хмыкнул
неожиданно для самого себя. — Он, кажется, хотел встретить вас в
аэропорту.
— К черту!
— Что? — Симпсон опешил. Меньше всего он ожидал от
Кизии Сен-Мартин подобных выражений. Безусловно, он и сам позволял себе
кое-что, но все же был несколько старомоден.
— Прошу прощения. Я сама позвоню. Будет лучше
встретиться с ним на месте, не в аэропорту.
— Разумно. Подыскать вам жилье? Если остановитесь в
отеле, счет пошлем в редакцию, а заодно и билет на самолет пусть оплачивают.
— Не надо. Я вернусь домой, А та квартира в Чикаго
просто шикарная. Если ее привести в порядок, получится неплохое жилище.
— Когда-то было неплохое… Было когда-то. Рад, что вам
понравилось. Хорошие были времена… — Он задумался на мгновение, но вскоре опять
заговорил по-деловому: — Значит, завтра ночью вернетесь?
— Если пронесет.
Ей вдруг захотелось навсегда вернуться в Сохо, к Марку. Вот
была жизнь! А сегодня придется идти на прием в «Эль Марокко» с Уитом. Хантер
Форбиш и Джулиана Ватсон-Смит объявляли о своей помолвке. Будто и так никто не знал.
Двое самых скучных, самых богатых людей в городе. К несчастью, Хантер
приходился Кизии троюродным братом. Вечер ничего хорошего не предвещал, одно
радовало: «Эль Марокко» — забавное место. Она не была там с прошлого лета.
Но эти бессловесные уроды не просто решили объявить о
помолвке, они придумали тему для приема: черное и белое. Как здорово было бы
тогда же показаться с Джорджем, ее партнером по танцам в Сохо. Черное и белое…
Или попросить этого Лукаса сопровождать ее — его черные волосы и ее белая кожа…
Придет же такое в голову! Да, тогда лавины сплетен хватило бы газетам на год.
Нет, ей, видно, придется остановиться на Уитни. Хотя с Люком было бы
интереснее. Он наверняка смутил бы всех и сразил наповал. Кизия рассмеялась в
голос и залезла в ванну. Она решила позвонить ему, когда оденется, сказать, что
встретится с ним завтра в Вашингтоне. Но сначала надо одеться, это отнимет уйму
времени. Она уже давно решила, в чем пойдет на прием. Кремовое платье,
отделанное кружевом, лежало на кровати. Сильно декольтированное, умеренно
роскошное, с черной муаровой накидкой. Новое колье и серьги, которые она купила
на прошлое Рождество. Гарнитур из оникса в сочетании с благородными камнями —
есть и бриллианты. Лет в двадцать восемь она перестала ждать, что, кто-то подарит
ей подобные вещи. И стала покупать сама.
— Лукаса Джонса, пожалуйста. — Она подождала,
когда его позовут к телефону. Голос у нее был сонный. — Люк? Ки…
Кейт. — Она чуть не сказала «Кизия».
— Не знал, что вы заикаетесь. Оба рассмеялись.
— Просто я тороплюсь. Мне звонил Джек Сим-пеон. Я
приеду завтра и напишу про мораторий. Почему вы утром не сказали о своих
планах?
— Не пришло в голову, пока вы не уехали. — Он
улыбался. — Я подумал, что выйдет неплохая концовка для материала. Хотите,
я встречу вас в аэропорту?
— Нет, спасибо. Было бы здорово. Но лучше скажите, где
все будет проходить, — там и встретимся.
Она записала под диктовку адрес, стоя перед зеркалом в
кремовом с кружевом платье и черной муаровой накидке, в изящных шелковых
туфлях, в маминых бриллиантовых браслетах, по одному на руке. Ей вдруг стало
смешно.
— Что смешного?
— Так, ничего особенного. Посмотрела на себя в зеркало.
— И что так рассмешило, мисс Миллер? — Он очень
удивился.
— Странный у меня вид.
— Вы меня заинтриговали. Теряюсь в догадках — вы имеете
в виду, наверное, пижонские кожаные ботинки с плеткой или усыпанный
бриллиантами пеньюар.
— Что-то среднее. Увидимся завтра, Люк.
Когда она положила трубку, продолжая смеяться, раздался
звонок в дверь — приехал Уитни, свежий, элегантный, как всегда. Ему-то ничего
не стоило одеться в черно-белое: пиджак да одна из тех рубашек, которые он
четыре раза в год заказывает в Париже.
— Где ты была весь день? Восхитительно
выглядишь! — Они обменялись обычными сдержанными поцелуями. Не выпуская ее
рук из своих, он спросил: — Новое? Не помню это платье.
— В общем, да. Я не часто его надеваю. Весь день
проторчала с Эдвардом. Он оформлял мое новое завещание. — Они улыбнулись
друг другу, и она взяла сумочку.
Ложь, ложь, ложь… Раньше — такого не было. Но она поняла,
идя по коридору, что дальше будет еще хуже. Врать Уиту, Марку, Люку… «Может,
поэтому вы и стали писать, скажите честно, Кейт? Чтобы развлечься?» Она
вспомнила вопрос Лукаса и нахмурила брови. Он не обвинял — он спрашивал. Но к
черту все! Не забавы ради она взялась за перо. Это настоящее.
Но насколько настоящее — вот вопрос. Если приходится
прикрываться ложью.
— Готова, дорогая?
Уит ждал ее внизу. Она остановилась рядом, замерев на
мгновение, глядя на Уита, но… видя перед собой глаза Люка, слыша его голос.