Один день - читать онлайн книгу. Автор: Дэвид Николс cтр.№ 110

Отец в коридоре говорит с его сестрой по телефону; он кричит. Декстер садится на край ванны. Не подслушивать сложно. Вообще говоря, даже при всем желании не слышать крик отца невозможно.

— Он разбудил соседей — пытался выломать собственную дверь. Они его и впустили… Сильви нашла его на полу… Видимо, просто напился… да так, синяки, порезы… Без понятия. Мы его вымыли. Утром придет в норму. Не хочешь приехать, повидаться с ним? — Декстер в ванной мысленно произносит: нет, только не это! Но к счастью, его сестра тоже не рада такой перспективе. — Ну, как хочешь, Кэсси. Тогда, может, позвонишь ему утром?

Убедившись, что отец ушел, Декстер выходит в коридор и ковыляет в кухню. Пьет теплую водопроводную воду, наполнив из крана пыльную пивную кружку; выглядывает в сад, залитый вечерним солнцем. Воду из бассейна спустили и накрыли его голубым брезентом, который провис; теннисный корт зарос травой. На кухне тоже стоит затхлый запах, точно что-то где-то маринуется. В большом семейном доме отец постепенно закрыл комнату за комнатой и теперь обитает в кухне, гостиной и своей спальне, но даже эти три комнаты для него слишком велики. Сестра говорит, что иногда он спит на диване. Раньше, тревожась за него, они пытались уговорить его переехать, купить жилье, которое не будет требовать таких забот — к примеру, маленькую квартиру в Оксфорде или Лондоне. Но отец и слышать ничего не хотел. «Я хочу умереть в своем собственном доме, если не возражаете», — ответил он, и в его словах было столько боли, что с ним трудно было поспорить.

— Тебе уже лучше?

Отец стоит у него за спиной.

— Немного.

— А это что? — Он кивает на кружку в руках Декстера. — Джин?

— Просто вода.

— Рад слышать. Вот, решил приготовить суп, раз сегодня у нас такой случай. Тарелку супа осилишь?

— Пожалуй.

Отец демонстрирует ему две банки:

— Индийский рисовый или куриный суп-пюре?

И вот в кухне, пропитавшейся запахом плесени, двое вдовцов подогревают две банки супа, испачкав при этом намного больше посуды, чем требуется. С тех пор как отец живет один, он питается наподобие амбициозного бойскаута: фасоль из банки, сосиски, рыбные палочки; однажды он даже наварил целую кастрюлю желе.

В коридоре звонит телефон.

— Подойдешь? — спрашивает отец, неумело намазывая масло на хлеб. Декстер мнется на месте. — Он не кусается, Декстер.

Он идет в коридор и снимает трубку. Звонит Сильви. Декстер садится на лестницу. Его бывшая жена теперь живет одна; ее отношения с Кэллумом закончились полным крахом незадолго до Рождества. Теперь и Декстер, и Сильви несчастливы и оба пытаются скрыть это от Жасмин; как ни странно, это сблизило их, и впервые со дня их свадьбы они стали почти друзьями.

— Как ты себя чувствуешь?

— О, ну, ты знаешь. Стыдно мне. Извини.

— Ничего.

— Кажется, я помню, как ты и отец меня купали.

Сильви смеется:

— Его это ничуть не смутило. Можно подумать, я что-то там раньше не видел!..

Декстер улыбается и морщится одновременно.

— Жасмин в порядке?

— Кажется. Да всё нормально. Всё у нее будет хорошо. Я ей сказала, что ты отравился.

— Я ей всё возмещу. Еще раз прости.

— Бывает. Только не надо никогда больше так делать, ладно?

Декстер хмыкает, точно хочет сказать: не знаю, посмотрим… Следует пауза.

— Мне пора, Сильви. А то суп подгорит.

— Тогда увидимся в субботу вечером?

— Конечно. Скажи Жасмин, что папа ее любит. И еще раз извини.

Он слышит, как она перекладывает трубку в другую руку.

— Мы любим тебя, Декстер.

— Было бы за что, — смущенно бормочет он.

— Может, и не за что. Но мы все равно тебя любим.

Спустя некоторое время он кладет трубку и идет к отцу, который сидит перед телевизором и пьет лимонад, разбавленный водой в гомеопатической пропорции. Тарелки с супом стоят на подставках с мягким низом, чтобы удобно было есть, сидя в кресле. Это новое изобретение отца, которое нагоняет на Декстера легкую тоску, прежде всего потому, что его мать никогда бы не допустила ничего подобного в доме. Суп горячий, как солнце; он обжигает его рассеченную губу. Нарезанный белый хлеб, который всегда покупает его отец, намазан маслом неумело, он раскрошился и превратился в бледно-желтое месиво. Но, как ни странно, это вкусно — толстый слой масла, тающий на языке вместе с липким супом, — и они едят и смотрят «Истендерз» [65] — еще одно недавнее папино увлечение. После титров отец кладет поднос на пол, выключает звук, поворачивается и смотрит на Декстера:

— Значит, ты намерен сделать это ежегодной традицией?

— Пока не решил.

Проходит несколько секунд; отец поворачивается к немому телеэкрану.

— Извини, — прибавляет Декстер.

— За что?

— За то, что вам пришлось меня вымыть, и…

— Да уж, не хотелось бы делать это снова. — Не включая звук, он начинает переключать каналы. — К тому же и тебе скоро придется делать то же самое для меня.

— О боже, надеюсь, не придется, — говорит Декстер. — А Кэсси не сможет?

Отец улыбается и снова поворачивается к нему:

— Что-то не хочется затевать разговор по душам. А тебе?

— И мне.

— Тогда не будем. Я просто хочу сказать, что тебе лучше попытаться жить так, как будто она по-прежнему рядом. Тебе не кажется, что так было бы лучше?

— Не знаю, получится ли у меня.

— Что ж, надо стараться. — Отец направляет пультом на телевизор. — А как, по-твоему, я живу последние десять лет? — Он наконец находит ту программу, которую искал, и устраивается в кресле удобнее. — Ага, «Билл» [66] . Так-то лучше.

Они сидят и смотрят телевизор в летних сумерках, в комнате, уставленной семейными фотографиями, и, к своему смущению, Декстер понимает, что снова плачет, правда очень тихо. Он незаметно вытирает глаза, но отец слышит его беззвучный всхлип и поворачивает голову:

— Все нормально?

— Извини, — бормочет Декстер.

— Неужели ужин такой невкусный?

Декстер смеется и шмыгает носом:

— Кажется, я еще не протрезвел до конца.

— Это ничего, — говорит его отец и снова поворачивается к телевизору. — А в девять начнется «Безмолвный свидетель».

Суббота, 15 июля 1988 года