– Ты гораздо смелее, чем сам думаешь, – сказала
Оливия, глядя на Питера снизу вверх, и он обнял ее, спрашивая себя, как он
выдержал эти три с половиной месяца разлуки. Теперь он и представить себе не
мог, что можно оставить ее, пусть даже на одно мгновение.
– Нет, это ты смелая, – тихо сказал он, с
восхищением глядя на нее. Она отказалась от всего, что было у нее в жизни, и
ничем не поступилась. И вдруг Питер понял, что только что сделал то же самое.
Он отказался от жены, работы и всего остального ради своих убеждений. Теперь
они оба были свободны. Конечно, цена за эту свободу была велика, но игра стоила
свеч – для обоих.
– Что ты делаешь сегодня днем? – улыбнувшись
спросил он, перебирая в уме тысячу возможностей:– памятник Вашингтону, мемориал
Линкольна, прогулка вдоль Потомака, номер в гостинице… или полет в Париж.
– Ничего, – улыбнулась она и тихо добавила: – Я
приехала к тебе. – Она не рассчитывала на то, что ей удастся поговорить с
ним. – Завтра утром я возвращаюсь.
Она даже родителям не сказала о своем приезде, лишь Эдвину,
а он пообещал никому не говорить. И все это ради того, чтобы только взглянуть
на Питера, даже если он этого не заметит.
– Можно ли угостить вас кофе? – церемонно спросил
он, и они оба улыбнулись, вспомнив площадь Согласия и их первую ночь на
Монмартре.
Питер взял ее за руку, и они сделали первые шаги к так
дорого доставшейся им свободе.