У нас была тёплая компания: Роб, я, пять-шесть других ребят, которые в итоге разъехались по университетам и пропали с концами, и, наконец, Эми. Она никогда не была моей лучшей подругой, но являлась неотъемлемым членом нашей компашки. В то время она была тихоней, что-то типа серой мышки. Думаю, она была влюблена в Роба, но никогда на этот счёт не распространялась. Её застенчивое присутствие было столь неприметным, что иной раз её просто не замечали, но для вечера в пабе она была практически идеальным спутником. Пресса упорно подчёркивала её связь с исчезновением Эйдена, часто публикуя фотографии, на которых мы потягивали лагер в местном заведении, выгуливая новые не слишком аккуратно сделанные причёски с мелированием.
Я всегда думала, что ей неприятно подобное внимание.
Но я ошибалась.
На следующий день после нашего с Эйденом похода к зубному — той унылой субботой полиция всё ещё вела обыск в Уэтерингтон-Хаус — я взяла почитать газету и обнаружила в ней исповедь Эми, чёрным по белому. Может быть, она восприняла то, как я набросилась на неё на улице, ближе к сердцу, чем я предполагала. Возможно, Эми вообще не была такой уж тихоней, как я думала. А может быть, и кукла, которую она подарила мне на предрожденчик, была не знаком раскаяния, а свидетельством какой-то нездоровой одержимости… Иначе зачем ей продавать свой рассказ таблоидам?!
По её словам, Эйден был проблемным ребёнком. В школе от него были одни неприятности, в классе он был главным заводилой и рискованным острословом. Он был упрям и не осознавал опасностей. Вот что меня больше всего расстроило: она намекала на то, что я вообще не озадачилась тем, чтобы втолковать сыну, в чём следует проявлять осторожность.
«Эйден словно не замечал никаких опасностей. Во время школьных экскурсий я всегда вполглаза следила за ним, с ним было тяжело переходить дорогу, поскольку он мог броситься прямо под колёса машинам, — говорилось в статье. — Но ещё хуже была его способность убеждать других слепо следовать за ним. Однажды он уговорил пятилетнюю девочку залезть на самое высокое дерево на детской площадке. По счастью, нам с другими учителями удалось спустить её вниз целой и невредимой, но она могла пораниться. А Эйден всё это время спокойно стоял на земле у дерева».
Когда Джейк пришёл на кухню, я сидела, обхватив голову руками, склонившись над столом, на которым были разложены газеты. Было 7:30 утра, и Дениз уже хлопотала со свежей выпечкой и кофе. Я хотела, чтобы она исчезла, меня от неё уже тошнило. Полицейскому не пристало видеть моего мужа в халате, но она принесла с собой вкусняшки, прекрасно зная, что я уже не сплю. В те дни я вставала задолго до восхода солнца.
— Что случилось? — спросил он.
Я пододвинула к нему раскрытую газету и ткнула пальцем в лицо Эми.
Джейк потёр глаза, надел очки и принялся читать.
— Вот ведь сучка!
— Ну Джейк… — Я виновато посмотрела в сторону Дениз.
— С какого рожна она делает подобные заявления?!
— Наверное, из-за денег, — ответила я. Внутри я вся кипела, но категорически не хотела, чтобы Дениз снова лицезрела неприятные стороны моего темперамента. — Интересно, сколько они ей заплатили.
— Всё, что она говорит про Эйдена, — правда?
Позади нас Дениз продолжала возиться с тарелками и завтраком. Я знала о её присутствии и не хотела выглядеть так, будто мне есть что скрывать.
— Я помню тот случай с деревом, но тогда он не казался таким уж страшным. Эйден сказал, что наоборот, уговаривал её спуститься. — Рози Дэниэлс была чрезвычайно любопытным ребёнком и обожала забираться на самые высокие ветки. Я всегда думала, что она была неравнодушна к Эйдену и решила устроить показательное выступление, чтобы произвести на него впечатление. В свои пять лет Эйден, безусловно, был похож на маленькую обезьянку, тут не поспоришь: ему нравилось лазить по деревьям, он был авантюристом, но отнюдь не безрассудным, и не проявлял беспечности при переходе проезжей части. Я всегда держала его за руку.
Дочитав статью и свернув газету, Джейк ещё больше помрачнел:
— Только этого нам сейчас и не хватало.
— Почему они вообще пишут об Эйдене?! Лучше бы взялись как следует за этого герцога! Это он преступник! Он похитил моего сына. Он чудовище! — Сердце у меня забилось раза в два быстрее, в ушах зашумело. Малышка в животе задвигалась, и я наклонилась вперёд. Плод давил на мочевой пузырь, и за ночь приходилось два или три раза вставать в туалет, а это прилично изматывало.
— Вам без кофеина? — бодро осведомилась Дениз.
Я покачала головой и изо всех сил постаралась не смотреть на неё.
— Вы что-нибудь слышали о герцоге?
— Ещё нет, извините.
Всякий раз, когда я думала о Уэтерингтон-Хаус, нависавшем над Бишоптауном, у меня начинался столь сильный приступ ярости, что я в одиночку могла бы разнести его до основания. Грэм-Ленноксы были богаты, в этом не было никаких сомнений. Мы никогда не видели их в городе, а Уэтерингтон-Хаус был частично открыт для публики, и только некоторые части здания были отгорожены, создавая приватное жилое пространство. У герцога было достаточно денег, чтобы творить всё что ни пожелает — например, забить свои подземелья детьми под завязку.
— Эмма! Эмма, что с вами? — спросила Дениз.
Колени у меня слегка подкосились, и Джейк бросился ко мне:
— Сядь.
— Я в порядке. Просто устала.
— Съешьте круассан. — Дениз протянула мне золотисто-коричневый круассан на тарелке из тех, которые Джейк обычно приберегал для особых случаев, так что прежде чем взять тарелку в руки, я взглянула на Джейка. Он, по всей видимости, разрывался между желанием сделать всё для моего комфорта и желанием сделать Дениз внушение относительно того, чтобы она убрала эту тарелку на место и взяла вместо неё одну из тарелок для повседневного использования, покоящихся в передней части шкафчика с посудой.
— Ты сегодня давай поосторожнее, — сказал Джейк. — У меня должно быть совещание, мне по идее там надо быть, но я позвоню в школу и скажу, что не смогу.
— Нет, не делай этого! Пресса подумает, что это из-за Эми, а я не хочу, чтобы они решили, что она может на нас как-то влиять.
— Не хочу, чтобы ты сегодня была одна, — возразил Джейк.
— Ну, я попрошу Роба присмотреть за Эйденом, а сама прилягу.
— Может, лучше Джози? — предложил он.
— У Джо сейчас свои дела. Что-то там с Хью.
Джейк приподнял одну бровь, но ни о чём не спросил:
— Хорошо. Но только обязательно поспи. Дениз, вы приглядите за ней?
— Конечно! — И она снова пошла ставить чайник.
* * *
В тот день у меня не было повода выходить из дома, да я и сама, признаться, не хотела. В откровениях Эми упоминались люди из нашего городка, которые знали меня и которых знала я. Мама Рози Дэниэлс наверняка не очень обрадовалась насчёт того, что случай с её ребёнком фигурирует в газетном материале — хорошо хоть Эми проявила некоторую осторожность и не стала упоминать имена девочки или ее родителей.