Странник с планеты Земля - читать онлайн книгу. Автор: Владимир Тимофеев cтр.№ 3

Вскрывать защитную дымку решили на третьем витке, после двукратной проверки и уточнения координат. О способе, как это сделать, я выяснил ещё в самом начале своего баронства, когда изучал архивы и расспрашивал Пао.

В документах упоминалось, что посадки на Флору звездолётов Торговой Лиги обеспечивались с помощью мощных скрут-пушек, а моя компаньонша, соратница и возлюбленная рассказывала, что в поместье барона Асталиса три таких пушки были всё время нацелены в небо — она сама это видела и всегда удивлялась, зачем… Кстати, диверсионный рейд на поверхность на челноке с «Два Би-Би» случился как раз у поместья Асталиса, и, вероятней всего, проникнуть под дымку нам удалось именно из-за экспериментов господина барона со скрутом и его влиянием на барьер.

Проверить, ошибся я в выводах или нет, можно было только одним способом — врезать по дымке сверху из сверхскрутобойки, той самой, с чьей помощью нам удалось выиграть битву у Мегадеи…

Орудие после памятного прыжка на Бохав не стреляло ни разу. Состояние гравилинз не позволяло использовать его просто так, для потехи. Каждый выстрел был теперь на вес золота. А возвращаться на Шугаду за новыми линзами или, вообще, за новой скрут-пушкой я сам себе запретил. Пусть работать с орудием могли только те, кто «отмечен барьером» (а из знакомых, кроме меня, под это определение подходили только Анцилла и Гас), но бережёного, как известно, бог бережёт.

Кто знает, кому попадёт в руки такая вот вундервафля. Даже если случайно. Или по недосмотру. Или шпионы сопрут. В любом случае, пускай лучше это орудие будет «слегка неисправным», нежели полностью боеготовым. Тем более что под нынешним руководством Империя и без моей скрутобойки с любым врагом разберётся. И, соответственно, если я вдруг захочу истратить ресурсы пушки на личные цели, обороноспособность державы от этого не изменится…

— Тридцать секунд до цели. Начинаю отсчёт…

Я слушал, как оператор отсчитывает секунды, и внимательно вглядывался в экран. Ладони уже лежали на сенсорах, вовремя нажать на них проблемы не представляло.

Проплывающая под нами земля казалась такой близкой, такой настоящей, что подспудно хотелось просто отдать команду на спуск и больше не думать о том, правильно ли установлены координаты, не попадём ли мы при снижении в зону сплошного тумана, где даже с таким индексом как у меня ловить нечего.

Защитный барьер, будь он трижды неладен, искажал реальность не хуже маскировочного поля самого продвинутого космического корабля с самым мощным реактором. Всё, что мы видели сейчас на экранах, являлось иллюзией. Качественной и смертельно опасной…

— Три… два… один… Ноль!

Стрелка визира соединилась с виртуальным крестиком на экране.

Выстрел скрут-пушки, как обычно, никто не услышал…

— Карстен! Принимайте командование, — бросил я, поднимаясь.

— Да, экселенц, — отозвался лейтенант-командор.

— Спускаемся на следующем витке, — сообщил я поднявшимся вместе со мной Анцилле и Гасу. — А вы, командор, — я опять повернулся к командиру «Авроры», — ждёте нас здесь четыре недели. Если с истечением этого времени мы не дадим знать о себе, возвращаетесь на Мегадею. Дальнейшие инструкции получите от капитана Дидрича. Приказ понятен?

— Понятен.

— Действуйте…

Ждать, когда крейсер снова пройдёт над тем местом, откуда мы принимали сигналы, пришлось около ста минут. Небесная механика, ничего не попишешь. Задействовать двигатели, чтобы увеличить скорость вращения, я запретил. Мало ли кто тут болтается возле планеты. Политический и промышленный шпионаж ещё никто во Вселенной не отменял. Мой личный опыт на Шугаду говорил об этом достаточно ясно.

Почти половину времени, пока корабль совершал виток, мы — я, Гас и Анцилла — провели внутри челнока. Кого-то ещё включать в экипаж смысла не было. Каждый из нас умел пилотировать, каждый умел воевать, у каждого внутри был барьер. Последнее — самое важное. Отвлекаться на спасение и защиту не владеющего барьерной энергией человека значило провалить миссию. Хотя миссия — это слишком расплывчато. В чём-то наши задачи и цели совпадали, в чём-то разнились.

Мне эта экспедиция требовалась, чтобы подтвердить догадки насчёт барьера и выполнить, наконец, то, что пообещал Пао — дать ей и другим обитателям Флоры ключ, открывающий им путь к звёздам. Шансы на это имелись, и неплохие. Насмешка судьбы заключалась в том, что окончательно решить «проблему барьера» я в одиночку не мог, а мог только с Анциллой… А, возможно, ещё и Пао к этому делу привлечь.

Как они отнесутся друг к другу, вопрос вопросов. Тем более что Паорэ, когда я её оставлял, должна была вот-вот родить, и какой теперь получится наша встреча, никто предсказать не мог.

Сам себе я временами казался каким-то жиголо. Тут герцогиня, там баронесса. Тут сын, там дочь. И оба раза папаша при родах отсутствовал и, мало того, даже не помышлял подать весточку, что, типа, безумно рад, мечтаю увидеть отпрысков, готов платить алименты. Насчёт алиментов — это, конечно, шутка, но, как известно, правда во всякой шутке, где больше, где меньше, присутствует обязательно.

Анцилла, по крайней мере, готовилась к нашему полёту на Флору весьма основательно.

Судя по её же словам, ей просто безумно хотелось встретиться со своей, типа, соперницей. По-моему, её даже тайна барьера интересовала постольку-поскольку. Получится разгадать — хорошо, не выйдет — и бог с ней. Что конкретно ей двигало — заочная ревность или извечное женское любопытство — сказать сложно. Сама она заявляла, что ей действительно интересны только две вещи: чем «эта баронесса» меня к себе привлекла и почему потом оттолкнула?

Вообще говоря, я и сам порой задавался этими же вопросами, однако серьёзно задумываться над ними никогда не пытался. Зачем раз за разом грызть себя изнутри, если Паорэ прямо сказала, что никакой любви у нас не было, а значит и горевать не о чем? А то, что другим это кажется странным… другим это объяснить невозможно. Что ни скажи, всё равно не поверят…

Вот и Анцилла не верила. Поэтому-то, наверное, и хотела лично во всём убедиться и разобраться…

Зато моего приятеля ни в чём убеждать не требовалось. Наши душевные терзания его не касались. Ему и своих хватало с избытком. А избавить себя от них, я уверен, он мог только на Флоре. Гас это, собственно, и не скрывал. Хотя и не говорил прямо. Но всякий, кто знал его по тем временам, сказал бы со стопроцентной уверенностью, ради чего или, точнее, ради кого он решил лететь вместе с нами на Флору. Отказать ему в такой малости я, безусловно, не мог…

— Челнок. Минута до сброса, — прозвучало в наушниках.

— Минута до сброса. Принято.

Я переключил интерком на «третьего»:

— Возьмёшь управление?

— Без вопросов.

— Забирай.

Пилотировать этот тип шаттлов можно было с любого сиденья, даже из десантного отсека. Из вооружений на нём имелся только курсовой плазмоган, но я полагал, что внизу он нам не понадобится. А то, что и вправду могло понадобиться, так это следящие и маскировочные системы. Сваливаться на аборигенов, как снег на голову, мне не хотелось. Пальнут от испуга из скрутобойки, сам потом будешь себя винить, если выживешь.