Обещания богов - читать онлайн книгу. Автор: Жан-Кристоф Гранже cтр.№ 12

Его единственным козырем была осведомительская сеть Geheime Staatspolizei ^[39]. Начиная с 1933 года Германия представляла собой не страну, а паутину. Она была разбита на Gaue (административные округа). Каждый Gaue в свою очередь подразделялся на Kreise (круги). Каждый Kreise на Ortsgruppen (местные группы). Каждая Ortsgruppen на Zellen (ячейки). Каждая Zellen на Blocks (блоки).

Краеугольным камнем сети был Blockleiter — блокляйтер. Он отвечал за шестьдесят домашних хозяйств и ежедневно шпионил за всем, что происходит. Функционер низшего звена, чьи донесения были самыми ценными.

Как в этой хитросплетенной сети надзора могли произойти два убийства? Как убийца мог проскользнуть сквозь столь частый невод? Не говоря уж о том, что весь Берлин прослушивался, все публикации в прессе ежедневно отфильтровывались, а на каждого работника в доме 8 по Принц-Альбрехтштрассе имелось досье. За последнюю неделю Бивен перерыл всю свою картотеку, вытряс душу из всех осведомителей и стукачей, поставил на ноги всех своих блокляйтеров — и совершенно безрезультатно.

Этот убийца был человеком-невидимкой.

Бивена ждал еще один сюрприз: когда он решил переговорить с Максом Винером, то обнаружил, что гауптман исчез. Уволен? Сослан? Убит? Никакой возможности узнать, но это было недобрым знаком.

Бивен впрягся всерьез. Он заново опросил мужей жертв, промышленника Вернера Бонштенгеля и группенфюрера СС Германа Поля. Ничего особенного это не дало, кроме одной детали: генерал поведал, что его супруга боялась Мраморного человека. Что еще за вздор?

Зарывшись поглубже, Бивен накопал еще одну информацию: Маргарет Поль, которая вечно недомогала, в конце концов призналась мужу, что консультировалась у психиатра. Франц без труда отыскал Симона Крауса и оказался нос к носу с этим мелким засранцем.

Хотя Бивен и сам был преступником, тут он впал в полную растерянность и не мог нащупать ориентиры. Он имел дело с убийцей-психопатом, который нападал на этих женщин и, очевидно, наслаждался тем, что кромсал их. Ничего общего с самим Бивеном: тот скорее был убийцей прагматичным, профессиональным, без всякого умопомешательства или душевных порывов…

Он поднял глаза и заметил, что они давно уже выехали за город. День клонился к закату, и поля вокруг заливал оранжевый, слегка тошнотворный свет.

— Остановись здесь, — велел Бивен.

Прежде чем прибыть в Брангбо, гауптштурмфюрер всегда совершал один и тот же ритуал.

Стоя посреди картофельного поля, Франц Бивен начал раздеваться. Он расстегнул ремень и снял китель. Потом стянул сапоги и избавился от брюк. Тщательно сложил одежду, прежде чем убрать ее в багажник «мерседеса». Освобождаясь от одежды со всеми погонами, нашивками и свастиками, он будто возвращался вспять во времени, снова становясь тем, кем был когда-то.

Движущей силой Франца Бивена всегда было единственное топливо: ненависть. Только благодаря этой внутренней ярости, этому желанию прикончить всех и вся он сумел подняться по служебной лестнице и стать тем, кем являлся сегодня.

Но не будем торопиться. Сначала даты и место. Родился в 1904 году, в маленьком городке под названием Цоссен, в сорока километрах к югу от Берлина. В семье полунищих крестьян. Унылая ферма, почти разоренная прокатившимися над ней политическими катаклизмами, и, однако, в глубине курятника всегда можно было найти кое-что для пропитания.

Первые свои десять лет он был обычным мальцом с фермы, пещерным ребенком из тех, что делают домашние задания под коровье мычание, сидя на перевернутом цинковом ведре среди навоза.

Успеваемость средняя, зато страсть к приключенческим романам. 1914 год. Начало Большой войны. Отца мобилизовали, Францу с матерью пришлось самим заниматься фермой. Сначала его затянуло в беспросветную рутину пахоты и непонимания, когда сам он стоил не больше, чем ломовая скотина, на которую он орал целыми днями.

1917 год. Отец пережил газовую атаку. Поездка в военный госпиталь в Эссенхайм, недалеко от Майнца. Франц возвращается оттуда потрясенный, оглушенный горем, вне себя от ненависти. На ферме ничего не изменилось, кроме его уверенности: придет день, когда он отомстит за отца.

В то время у Франца было единственное развлечение. В десяти километрах от фермы, рядом с Цоссеном, располагался лагерь военнопленных, который прозвали «лагерем полумесяца», потому что там было много арабов, негров и турок. Когда у него находилось немного времени, Франц брал велосипед и отправлялся туда — просто посмотреть, как враг медленно подыхает. Не единожды он пробирался под колючей проволокой и пытался поджечь палатки пленных. Безуспешно.

1919 год. Возвращение к нормальной жизни, или почти. Отец по-прежнему в госпитале, ферма заложена (чтобы оплатить уход за отцом), в хозяйство наняли батрака. Mutter ^[40] теперь хочет, чтобы Франц получил Abitur ^[41], и отсылает сына в интернат при потсдамском лицее. Новые горизонты.

Прежде всего, спорт.

Работа на ферме выковала тело. До сих пор это было лишь знаком его рабства. Теперь же мускулы становятся символом силы, победы.

Соответственно, Франц меняет и свой внешний вид. Он, чья шевелюра всегда походила на спутанные землистые корни, сейчас решительно становится на сторону дисциплины. Волосы гладко зачесаны назад, затылок выбрит.

Франц тренируется. Он думает о Большой войне. Он думает об отравленном отце. Разрабатывает каждый мускул, каждую клеточку своего тела, чтобы стать боевой машиной. Настоящим орудием мести.

Он слышит разговоры об арийцах, о расе господ. Ему это нравится. Высший народ. Мистическое происхождение. Селянин или нет, он понимает, что принадлежит к Volk ^[42].

1923 год. Получив, против всяких ожиданий, свой Abitur, он возвращается к себе. Дела Германии идут все хуже. Французы, не довольствуясь тем, что унизили и выжали немцев, вернулись оккупировать рейх, конфискуя промышленные центры и воруя уголь.

По всей стране голод и холод. Ферма Бивенов загибается под гнетом долгов. Мать и работник надрываются почем зря. Но опять-таки у них, по крайней мере, есть еда. И дрова, чтобы согреться.

Вскоре оголодавшие берлинцы собираются в шайки и начинают совершать набеги на деревни. Франц встречает их выстрелами из ружья. Убивает многих. Эти столкновения научили его одному: он рожден для стрельбища. Для битвы. Для войны. Ему девятнадцать лет. Пора переходить к действию.

Он записывается в НСДАП под номером 24336, оставляет ферму и идет в СА, штурмовые отряды. Вспомогательная полиция, которая колотит всех, кто попадется под руку, во имя неких идей, столь примитивных, что вызвали бы хохот на школьном дворе. Не важно. Он слышит зов судьбы. Мундир, дисциплина, приказы — все это тоже ему нравится. К тому же это вгоняет его ярость в рамки.