Никто не видел Мандей - читать онлайн книгу. Автор: Тиффани Д. Джексон cтр.№ 6

Я неспешно выбираю правильный оттенок. Есть четкое различие между барвинково-голубым и кобальтово-синим цветом. Оттенок должен быть правильным, иначе вся гармония рисунка будет разрушена.

Такой же разрушенной я чувствовала себя без Мандей.

– Разве тебе не нужно делать домашнее задание? – спросила мама, держа в руках охапку свежей стирки.

– Сегодня суббота, – с улыбкой ответила я, валяясь на диване с раскраской на коленях и наслаждаясь громкой музыкой. Я бы посмотрела телевизор, но папа еще не починил его. Наш телик стоял на двух старых корпусах от динамиков, и никто не трогал его черт знает сколько времени.

– Это не значит, что тебе не нужно делать домашнее задание, чтобы не заниматься этим завтра после церкви.

– Мам, мне просто… – Зазвонил телефон, и я спрыгнула с дивана. – Я возьму!

Мама отскочила с моего пути, когда я ринулась за телефонной трубкой.

– Алло? Алло!

– Алло, Клодия? Здравствуй, это сестра Бёрк из церкви. Как дела? Твоя мама дома?

Мое сердце сдулось быстрее, чем проколотый воздушный шарик.

– Здравствуйте, мисс Бёрк. Подождите секунду, она здесь, рядом.

Когда я передала маме трубку, мои руки бессильно повисли. Мама сочувственно улыбнулась мне.

– Ждешь кого-нибудь, Горошинка?

Я вздрогнула, покачав головой, и потопала обратно на свое место.

– Здравствуйте, сестра Бёрк, – произнесла мама, пристраивая корзину с бельем на бедро. – О, у нее все хорошо. Очень хорошо. Сейчас эта лентяйка валяется на диване, но все равно помолитесь за нее, ладно? А как у вас дела? И у Майки? Хорошо, хорошо… Значит, вы звоните насчет того заказа? Да, завтра вам доставят те пироги.

Мама развивала свое дело по приготовлению и доставке еды, которым занялась несколько лет назад. Людям нравились ее картофельные салаты, пироги с курицей и свиные ребрышки-барбекю.

– Черт… – Спеша поднять телефонную трубку, я ободрала себе ноготь. Пришлось бежать наверх, чтобы достать из органайзера жидкость для снятия лака. Мой органайзер – это что-то с чем-то. Назовите цвет – и я выдам его вам. Земляничное мокко, светлая мята, гранитно-серый… Я так хорошо умела красить ногти, что могла бы открыть собственный салон. Однажды я сказала об этом маме, и на следующий день она притащила мне кучу буклетов из соответствующего колледжа.

Этот цвет назывался «дьявольская слива» – глубокий матовый пурпурный оттенок, который я подчеркнула крошечными лавандовыми стразами; в цвет дневника, который Мандей в прошлом году подарила мне на Рождество. Он стоял нетронутый на полке рядом с телевизором. Это был странный подарок. Я имею в виду, Мандей знала, как сильно я ненавижу английский язык. А писать что-то за пределами школы было для меня настоящей пыткой. Но мне так много нужно было ей сказать, так много поведать! Не раздумывая, я открыла этот дневник. Сжимая ручку вспотевшими пальцами, попыталась накорябать несколько слов. Просто для того, чтобы ничего не забыть.

Дорогая Мандей!

Где ты? Бабужка купила мне новый ливчик. А у нас сейчаз один розмер груди, да?

– О боже, поверить не могу, что так похолодало! И как будто всего за одну ночь. Посмотри, какая темень. Как это называется – переход на зимнее время? Когда он снова будет?

Мандей обернула шею толстым красным шарфом, дрожа в своей джинсовке. По правде говоря, это была моя куртка, которую я одолжила ей несколько месяцев назад. У Мандей не было куртки, да и вообще на ней моя джинсовка смотрелась лучше. Мы шли домой из школы, и проносящиеся мимо машины обдавали холодным ветром наши голые ноги. Пора было надевать теплые колготки.

– Подруга, ты меня вообще слушаешь? Ты слышала, что я сказала? Пастор хочет, чтобы я – я! – в это воскресенье зачитывала в церкви отрывок из Писания. Перед всеми людьми! Я не могу! Я все испорчу, опозорюсь, и тогда…

Взгляд Мандей смягчился, она почесала себя за косичкой «рыбий хвост» под красной банданой. Мандей могла заплести чьи угодно волосы так, что это смотрелось круто. Когда она оставалась у меня с ночевкой на выходные, то заплетала мои волосы так же, как свои, так что в школе мы выглядели, словно близняшки.

– Ну так просто притворись больной, – посоветовала она, пожав плечами. Потом сунула в рот вишневый леденец, пока я разворачивала свой яблочный.

– Я не могу. У нас в приходской танцевальной группе выступление. Мы репетировали его несколько недель. Мама уже подогнала на меня костюм и все такое.

Мандей ухмыльнулась липкими красными губами.

– Черт, тебя в этой церкви заставляют потрудиться ради Иисуса… Тебе хоть платят что-нибудь? Может, мне тоже поучаствовать?

– Заткнись! – засмеялась я и шутливо толкнула ее.

– Я могу выступать в приходской танцевальной группе. Смотри!

Она побежала впереди меня, на каждом шагу взмахивая длинными руками и покачивая бедрами. За лето перед седьмым классом Мандей каким-то образом ухитрилась подрасти, обогнав меня. Ее грудь выпирала под блузкой, а под клетчатой юбкой обрисовывались округлые формы. Дважды в неделю дежурные на входе заставляли ее проходить проверку на длину юбки. Рядом с ней я выглядела плоской, как доска.

Она остановилась, развернулась, изображая бесстрастное лицо, замедленным движением воздела руки к небу, потом склонилась, как в молитве.

Я засмеялась.

– Лучше не шути с этим, не то Иисус поразит тебя на месте!

Мандей подпрыгнула, ухмыляясь.

– Йо, но это было типа круто! Когда придем домой, надо добавить это к ежедневным занятиям.

– Ага, – согласилась я.

Мимо прополз заниженный «Кадиллак».

– Эй, Клодия, какого он цвета? – Мандей хихикнула.

– М-м-м… вроде как смесь ржавого и абрикосового с желтым оттенком.

Она засмеялась.

– Ты ужасно странная… О-о-о! Давай зайдем в кафешку. Я умираю с голоду.

Мандей затащила меня в «Гуд хоуп кэрриаут», где продавали навынос китайскую еду. Она находилась в нескольких кварталах от нашего дома, и мы часто забегали туда по пятницам после школы перекусить.

– Значит, ты действительно думаешь, что мне нужно просто… притвориться больной? – спросила я, пока мы стояли в очереди.

– Ты не можешь просто притвориться больной. Тебе нужно бросить все это. Только так ты сможешь избавиться от этого.

– Бросить? Не ходить в церковь? Ты с ума сошла! Мама убьет меня!

– Ну а какой еще выбор у тебя есть? Ты собираешься встать и читать Писание перед всеми? Читать столько всяких слов?

Я сглотнула и покрепче ухватилась за лямку своего школьного рюкзака. Мандей была права. Они попросят меня, а я не могу рисковать своим позором перед прихожанами.