Врата в рай - читать онлайн книгу. Автор: Энн Райс cтр.№ 85

Мартин придвинулся ко мне поближе, так что на лицо его упал слабый свет, идущий из холла, и успокаивающе сжал мне руку.

— Можешь ничего не говорить. Ты все сама прекрасно знаешь. Однако есть в создавшейся ситуации нечто действительно неправильное.

— Да…

— Так или иначе, но ты чувствуешь, что любовь эта лишает права на существование тайную жизнь, жизнь в Клубе. И невозможно смешивать одно с другим. Если это настоящая любовь — между тобой и Эллиотом, — тогда то, что ты делала раньше, действительно плохо. Хотя все не так просто. Не так однозначно. Ты не имеешь права строго себя судить!

Я прикрыла глаза рукой и отвернулась. Я чувствовала: мы уже идем по краю пропасти, и сама испугалась этого, поскольку не ожидала, что подобные разговоры могут нас так далеко завести.

— Лиза, не пытайся убежать от себя, — увещевал меня Мартин. — Не ищи объяснений, не задавайся лишними вопросами и не вздумай убегать! Возвращайся в Клуб и скажи Эллиоту все, что говорила мне, все, что он хотел услышать в ответ, признаваясь тебе в любви.

— Мартин, это невозможно! — воскликнула я.

Мне необходимо было остановить распад собственной личности, подавить жуткое чувство, будто я разваливаюсь на куски.

Но тут мне в голову пришла странная мысль: а что, если Мартин прав и мы с Эллиотом сможем любить друг друга? А что, если то, что было хорошо с расчетом на один год, будет еще лучше с расчетом на десятилетия? Ради такого стоило умереть и воскреснуть обновленной! Но в этом-то и была загвоздка.

— Мартин, ты ведь знаешь, через что мне пришлось пройти! — продолжала упорствовать я.

— Ну как ты не понимаешь?! — рассердился Мартин. — Ведь то же самое можно сказать и об Эллиоте. Лиза, эта любовь зародилась в Клубе. Зародилась в укромном уголке твоей тайной жизни. Думаешь, с тобой могло случиться нечто подобное где-то еще? А как насчет Эллиота? Думаешь, с ним такое раньше случалось?

— Не знаю.

— Ну а я знаю. Эллиот любит тебя, прекрасно понимая, кто ты такая, и ты его тоже любишь, прекрасно понимая, что он собой представляет. Здесь вовсе не та ситуация, когда на одной чаше весов нормальная любовь, а на другой — экзотическая. У вас все наоборот, и об этом можно только мечтать: рядом любимый человек, от которого у тебя нет секретов.

Тут я остановила Мартина взмахом руки. Не так быстро! Я просто не поспеваю за ходом его мысли.

— Тогда отчего мне так трудно вернуться обратно? Какого черта я до смерти боюсь снова увидеть Клуб?

— Скажи, почему ты решила его увезти? — спросил Мартин.

Потому что там я не могла узнать его так хорошо, как здесь! Не умею смешивать два своих «я». Один Бог знает, как это удается другим! Скотту, например. Или Ричарду. Даже тебе. Ты можешь спать со своими любовниками, разговаривать с ними и спокойно переключаться с одного на другое…

— Но ведь все наши ритуалы для того и созданы, чтобы защитить тебя.

— Да! — вое кликнула я и сразу же замолчала. прижав руку к губам. Я сама от себя такого не ожидала, но на меня нахлынуло чувство обиды из-за того, что все так сложно, и одновременно будто снизошло озарение от этого простого «да». — У меня уже голова не работает, — пролепетала я дрожащим голосом, чувствуя, что вот-вот опять разрыдаюсь. В который раз. — Я не могу мыслить разумно, не могу поверить в то, что человек, прошедший, как и я, огонь, воду и медные трубы, способен полюбить!

В ответ Мартин не произнес ни слова, а только что-то промычал себе под нос.

Я стала судорожно рыться в сумочке в поисках носового платка и на секунду закрыла лицо рукой. Впервые за весь этот бесконечный день мне захотелось остаться одной.

— Понимаешь, у меня такое чувство, будто я поспешила сделать выбор, будто…

— Нов этом не было никакой необходимости… — начал Мартин, но остановился, не закончив фразы. Затем продолжил уже гораздо мягче: — Мне даже в голову не приходило, что тебя гложет чувство вины. Не знал, что тебе так плохо…

— Да нет же, — не сдавалась я. — Только не тогда, когда я в Клубе и выполняю свою работу. Тогда я вовсе не считаю себя плохой. Я верю в то, что делаю. Клуб — это воплощение в жизнь моей мечты. Клуб — это мое призвание.

Тут я остановилась, точно сама не ожидала. что смогу такое сказать. И все же это были те самые слова, которые я много лет произносила, обращаясь к другим, и которые постоянно звучали в моей голове. Клуб — это мой монастырь.

Но ведь все наши ритуалы для того и созданы, чтобы защитить тебя.

Невидящими глазами я долго вглядывалась в темноту, но потом повернулась к Мартину. Он сидел неподвижно, лицо его оставалось таким же спокойным и понимающим. Ему и сейчас явно не изменила его обычная жизнерадостность.

— Но, согласись, призвание требует и изрядной доли самоотречения! — произнес Мартин.

— Я об этом как-то не думала, — ответила я безразличным тоном, хотя в глубине души была польщена, даже очень польщена, и почему-то слегка взволнована.

— Может быть, дело в нравственной стороне вопроса? — поинтересовался он.

Я кивнула, но промолчала.

— А ведь все было задумано иначе, — продолжил Мартин. — Все совершалось во имя свободы и, как мы тысячу раз себе твердили, во имя любви!

Я покачала головой, снова сделав ему знак помолчать.

— События развиваются слишком стремительно, — сказал я. — Мне нужно время, чтобы подумать.

Хотя это, конечно, было неправдой. Теперь я уже была абсолютно не способна думать, находясь в одиночестве. Вот почему я вызвала Мартина. И чтобы дать ему это понять, я протянула руку и крепко сжала его ладонь. Причем так крепко, что ему, должно быть, стало больно, но он продолжал сидеть как ни в чем не бывало.

— Знаешь, Лиза, мало кто из нас прожил жизнь, хоть раз не вступив в драматическую борьбу за свободу. И эта драматическая борьба — знамение нашего времени. Но, к сожалению, большинство из нас так и не достигли цели. Мы словно застряли на полпути, увязнув в трясине: мы успели отринуть мифы о морали, но так и не сумели хоть на шаг приблизиться к желанной утопии, притягивающей наши жадные взоры. И вот мы здесь: между Сциллой и Харибдой, между гнетущей, унылой католической моралью, впитанной нами с молоком матери, и призрачной картиной нового мира, где любовь во всех ее проявлениях не является грехом. Ты одержала множество впечатляющих побед, но если откажешься от Эллиота, поскольку, по-твоему, не имеешь права его любить, это будет непомерно высокой ценой!

Я продолжала упрямо молчать. Но каждое его слово находило отзвук в моей душе. Однако у меня не было сил ни говорить, ни двигаться, ни даже обдумать его слова. Мне было так грустно, ужасно грустно, и в то же время отчаянно хотелось избавиться от тоски, прогнать ее прочь.

И вот так в полной тишине томительно тянулись минуты.

На садик опустилась сладкая субтропическая ночь, только листья папоротников подрагивали в рассеянном свете фонариков да сонно клонились книзу ветки бананового дерева. Небо над головой было как черный бархат — и ни одной звезды.