Западный Берлин и советская дипломатия (1963-1969 гг.) - читать онлайн книгу. Автор: Ростислав Долгилевич cтр.№ 17

На визит Кеннеди активно реагировали также и в ГДР — и правительство, и средства массовой информации, и население. Министр иностранных дел ГДР Л. Больц призвал президента не давать повода «боннским и западноберлинским реваншистам» для злоупотребления его визитом в Западный Берлин. Глава восточногерманской дипломатии вновь подчеркнул, что «интересы мира и разума требуют исходить из факта существования двух германских государств и необходимости ликвидации ненормального положения в Западном Берлине». Предложение о вольном городе Больц назвал «компромиссным», а согласие с ним ГДР — «великодушной уступкой» с ее стороны. «Германская Демократическая Республика, — заявил он, — ожидает от Соединенных Штатов такой же позиции разума и понимания» ^[150].

За день до визита Кеннеди, 25 июня, газеты ГДР опубликовали обращение руководителя СЕПГ Западного Берлина Г. Данелиуса к президенту США, в котором он призвал Кеннеди использовать свой визит для разрядки обстановки в городе. В обращении говорилось: «Даже в Вашем государстве видные представители общественности требуют поставить иностранные войска в Западном Берлине под флаг ООН, признать существующие германские границы и Германскую Демократическую Республику и превратить Западный Берлин в независимую территорию… Вы, господин президент, могли бы оказать делу мира большую услугу, если бы поддержали предложения о заключении мирного договора с обоими германскими государствами и о превращении Западного Берлина в вольный и нейтральный город» ^[151]. Разумеется, это обращение имело чисто пропагандистский характер. Текст обращения был вывешен на станциях городской железной дороги в Западном Берлине.

На следующий день после визита Кеннеди «Нойес Дойчланд» опубликовала редакционную статью, озаглавленную «Язык холодной войны», в которой давалась негативная оценка выступлениям Кеннеди в Западном Берлине, и подчеркивалось, что его заявления в этом городе очень отличаются от заявления в Вашингтоне перед студентами, в котором он развивал «стратегию мира» ^[152].

Что касается населения Восточного Берлина, то, по мнению советского посольства в ГДР, оно «сравнительно спокойно отнеслось к визиту Кеннеди в Западный Берлин» ^[153]. Правительство ГДР предприняло ряд мер по усилению охраны границы, особенно на контрольно-пропускных пунктах. Некоторое скопление людей во время осмотра Кеннеди стены наблюдалась в двух местах: у Бранденбургских ворот и около КПП Фридрихштрассе (по данным посольства — примерно по 200 человек). Служащие пограничных войск без особого труда рассеяли собравшихся. По сообщению МВД ГДР, в день визита «имело место усиление деятельности враждебных элементов: распространялись листовки, предпринимались попытки убежать в Западный Берлин, провоцировались пограничники ГДР». По имевшимся у советского посольства сведениям, «большое число жителей демократического Берлина и ГДР смотрели пребывание Кеннеди в Западном Берлине по телевидению и слушали по радио» ^[154].

Оценка итогов визита Кеннеди советским посольством не была однозначной. С одной стороны, оно считало, что президент «пошел на поводу» у Аденауэра и Брандта и попытался приспособиться к тону и содержанию политических заявлений руководящих деятелей ФРГ и Западного Берлина. «Тот факт, — подчеркивало посольство в информации в МИД от 23 июля 1963 г., — что в поездке в Западный Берлин Кеннеди сопровождали Аденауэр и министры ФРГ, открытые заявления Аденауэра о том, что Кеннеди находится в Берлине, как части ФРГ, показывают, что американцы в угоду ФРГ все далее отходят от своих официальных заявлений о непринадлежности Западного Берлина к ФРГ… В этом плане визит Кеннеди в Западный Берлин, безусловно, послужит новым стимулом для усиления незаконных притязаний ФРГ на Западный Берлин и все более полного включения этого города в экономическую, политическую, административную и правовую систему ФРГ» ^[155].

Но, с другой стороны, посольство полагало, что выступления Кеннеди в Западном Берлине отнюдь не означали какого-либо заметного изменения курса администрации Кеннеди в германском вопросе и в вопросе советско-американских отношений. «Они преследовали цели стабилизировать положение Западного Берлина и поднять престиж США, который вследствие „бездействия“ американцев в Западном Берлине значительно упал в глазах населения этого города… Кеннеди сыграл на чувствах западноберлинцев, выступая с осуждением „стены“ и общими разглагольствованиями о преимуществах „свободного мира“, учтя при этом высокий накал антикоммунистических настроений, характерный для населения Западного Берлина» ^[156].

Посольство считало важным не переоценивать политические результаты визита Кеннеди и, ссылаясь на мнение американских и западногерманских обозревателей, подчеркивало, что его заявления в Западном Берлине были в значительной мере рассчитаны на пропагандистский эффект ^[157].

Суммируя, подчеркнем два аспекта, касающиеся визита Кеннеди. Первый: США еще раз подтвердили, что они не уйдут из Западного Берлина и будут решительно защищать свои позиции в городе. Это делало надежды на превращение Западного Берлина в вольный город, если их кто-либо еще имел, совсем призрачными. Второй аспект: США добились в Берлине психологического и пропагандистского эффекта, который нельзя было не принимать в расчет. Ответный ход был за советской стороной. Он не заставил себя долго ждать.

28 июня в восточноберлинский аэропорт Шенефельд прибыл Н. С. Хрущев. Целью его визита было объявлено участие в торжествах, посвященных 70-летию В. Ульбрихта. Но это был государственный визит. Об этой поездке было сообщено за несколько дней до ее начала.

Уже 26 июня газета «Нью-Йорк Геральд Трибьюн» под заголовком «Хрущев спешит к своей стене» опубликовала статью, посвященную предстоящему визиту советского лидера. «В обычных условиях, — говорилось в статье, — 70-летие Ульбрихта было бы событием, которое его кремлевские хозяева предпочли бы игнорировать… Но на арене неожиданно появился молодой гость из Соединенных Штатов, и все изменилось. Сообщение о том, что президент Кеннеди приедет сегодня в Берлин, вызвало тревогу, которая из Восточного Берлина передалась в Москву…Положение стало столь серьезным, сто Никита Хрущев счел себя вынужденным предпринять контратаку». Он даже ускорил свою поездку, чтобы прибыть в Берлин всего через два дня после отлета Кеннеди и за два дня до юбилея Ульбрихта. «Может быть, — продолжала газета, — контрвизит Хрущева поможет замазать трещины в стене. Однако, несомненно, что сами эти трещины будут все больше углубляться, пока стена не рухнет» ^[158].