Сладость на корочке пирога - читать онлайн книгу. Автор: Алан Брэдли cтр.№ 28

Кондитерская в Бишоп-Лейси на Хай-стрит втиснулась между домом гробовщика с одной стороны и рыбной лавкой — с другой. Я прислонила «Глэдис» рядом с зеркальным окном и дернула дверную ручку.

Я с трудом сдержала проклятия. Магазин был заперт.

Почему вселенная устраивает заговор против меня? Сначала чулан, потом библиотека и вот теперь кондитерская. Моя жизнь превращалась в длинный коридор запертых дверей.

Я приставила ладони к окну и всмотрелась в темноту.

Мисс Кул, должно быть, вышла куда-то или, как у любого другого в Бишоп-Лейси, у нее какие-то срочные семейные дела. Я взялась за дверную ручку обеими руками и постучала ею по двери, хотя знала, что это бесполезно.

Я припомнила, что мисс Кул живет в комнатах позади магазина. Может быть, она забыла открыть дверь. Старики часто делают что-то в таком духе: они выживают из ума и…

Но что если она умерла во сне? Я призадумалась. Или еще что похуже…

Я посмотрела направо и налево на улицу, но Хай-стрит пустовала. Но постойте! Я забыла о Болт-Элли — темном-темном переулке, мощенном булыжником и кирпичом, который вел во дворы позади магазинов. Конечно же! Я сразу устремилась туда.

Болт-Элли пах прошлым, рассказывали, что когда-то здесь была печально известная пивная. Я невольно вздрогнула, когда эхо моих шагов отразилось от поросших мхом стен и мокрых крыш. Я пыталась не прикасаться к кирпичам по обе стороны дороги и не вдыхать кисловатый воздух, пока не выйду на солнце в дальнем конце переулка.

Маленький задний двор мисс Кул был огорожен низкой стеной из осыпающегося кирпича. Деревянная калитка запиралась изнутри. Я перебралась через стену, подошла прямо к двери и громко постучала ладонью.

Я приложила ухо к дверной филенке, но изнутри не доносилось ни шороха.

Я сошла с тропинки, ступила на неухоженную траву и прижалась носом к покрытому копотью оконному стеклу. Вид мне загораживал комод.

В углу двора находилась гниющая собачья будка — все, что осталось от колли мисс Кул, Джорджи, которого задавила несущаяся машина на Хай-стрит.

Я дергала покосившийся каркас будки, пока он не высвободился от налипшей земли, потом протащила его через двор и поставила прямо под окном. И забралась на будку.

С крыши будки оставалось сделать лишь один шаг, чтобы ступить на подоконник, я осторожно балансировала на облупившейся краске, раскинув руки и ноги, словно витрувианский человек Леонардо да Винчи, одной рукой вцепившись в ставень, второй пытаясь оттереть стекло от копоти, чтобы заглянуть внутрь.

В маленькой спальне было темно, но света хватало для того, чтобы разглядеть тело, лежащее на кровати, увидеть белое лицо, уставившееся на меня с округлившимся ртом: «О!».

— Флавия! — воскликнула мисс Кул, сползая с постели, сквозь стекло ее голос звучал искаженно. — Что, боже ж ты мой…

Она выхватила вставные зубы из стакана и пихнула их в рот, потом скрылась на мгновение, и я, спрыгнув на землю, услышала звук отодвигающегося засова. Дверь открылась внутрь, и в проеме появилась она — словно пойманный барсук — в домашнем платье, прижимая нервно дрожащую руку к горлу.

— Боже ж ты мой… — повторила она. — В чем дело?

— Передняя дверь заперта, — ответила я. — Я не могла войти.

— Конечно, она заперта, — сказала она. — Она всегда заперта по воскресеньям. Я дремала.

Она потерла маленькие черные глазки, щурясь на свету.

Меня с запозданием осенило, что она права. Сегодня же воскресенье. Хотя казалось, что миновали эоны с той поры, но только сегодня утром я сидела с семьей в Святом Танкреде.

Должно быть, я выглядела потрясенной.

— Что случилось, дорогуша? — спросила мисс Кул. — Это из-за ужасного происшествия в Букшоу?

Так она знает!

— Я надеюсь, у тебя хватило здравого смысла держаться подальше от места…

— Да, конечно, мисс Кул, — сказала я с извиняющейся улыбкой. — Но меня просили не говорить об этом. Я уверена, вы поймете.

Это была ложь, но первоклассная.

— Какая замечательная деточка, — умилилась она, бросив взгляд на занавешенные окна соседних домов, выходившие в ее двор. — Но здесь не место для разговоров. Тебе лучше войти.

Она завела меня в узкий коридор, по одну сторону располагалась ее крошечная спальня, по другую — миниатюрная гостиная. Внезапно мы оказались в магазине, за прилавком, служившим также местной почтой. Мисс Кул была не только единственным продавцом сладостей в Бишоп-Лейси, она также являлась почтмейстером и в качестве оного знала все, что стоило знать, — за исключением химии, естественно.

Она внимательно меня рассматривала, пока я с интересом изучала ряды полок, на каждой из которых стояли стеклянные банки с плитками из конской мяты, красными лакрицами «бычий глаз» и кучей других вкусных вещей.

— Прошу прощения. Я не могу заниматься делами в воскресенье. Иначе меня привлекут к суду. Это закон, ты знаешь.

Я печально покачала головой.

— Простите, — сказала я. — Я забыла, какой сегодня день недели. Я не хотела испугать вас.

— Ладно, ты ничего плохого не сделала, — произнесла она, неожиданно обретая привычную болтливость и суетясь в магазине, бесцельно трогая то одно, то другое. — Скажи отцу, что скоро придет новая коллекция марок, но ничего такого, от чего можно было бы прийти в восторг, во всяком случае с моей точки зрения. Те же старые изображения короля Георга, благослови его Господь, только раскрашенные в новые цвета.

— Благодарю вас, мисс Кул, — сказала я. — Я, разумеется, передам ему.

— Я уверена, что на Центральном почтамте в Лондоне могли бы придумать что-нибудь получше, — продолжила она, — но я слышала, что они приберегают свои мозги для следующего года, для празднования Фестиваля Британии.

— Я хотела поинтересоваться, знаете ли вы, где живет мисс Маунтджой, — выпалила я.

— Тильда Маунтджой, — ее глаза сузились. — Что тебе от нее надо?

— Она очень помогла мне в библиотеке, и я подумала, что будет вежливо отблагодарить ее конфетами.

Я изобразила милую улыбку для пущего правдоподобия.

Это была бессовестная ложь. Я не дала себе труда подумать заранее, но сейчас поняла, что могу убить двух зайцев зараз.

— Ах, да, — сказала мисс Кул. — Маргарет Пикери уехала присматривать за сестрой в Незер-Вулси: «Зингер», иголка, палец, близнецы, заблудший муж, бутылка, счета… Миг неожиданной, принесшей плоды полезности для Тильды Маунтджой… Кисло-сладкие леденцы, — внезапно добавила она. — В воскресенье или нет, это будет идеальным выбором.

— Я возьму на шесть пенсов, — сказала я и добавила: — И на шиллинг плиток из конской мяты.

Конская мята была моей тайной страстью.