Ключ от всех дверей - читать онлайн книгу. Автор: Софья Ролдугина cтр.№ 105

Я опускаю глаза.

Прочь, сомнения. Я должна испытать Ларру. Ошибусь — значит, такова моя судьба. Она и так уже слишком замарана и изломана, чтобы бояться лишней трещины…

Сейчас — или никогда.

— Прилив — не просто бедствие, что приходит из моря. Это сила, которой можно овладеть… если найдется человек, готовый взять на себя кровь многих и многих, пойти на предательство и убийство, умеющий лгать с улыбкой… Безумец, так отчаянно желающий власти, что перед этим желанием меркнут любые доводы рассудка… — перевожу взгляд с одного лица на другое, пока не впиваюсь глазами в государя Дома Раковин и Песка. — О, Ларра Ночной Бриз, Лорд Волн… ты — этот безумец?

Он открывает рот — мне кажется это страшно медленным — нахмуривает брови… и вместо гневного «нет» произносит:

— Да.

— Ты желал призвать прилив, завладев раскладом Дома Камней и Снов? — повторяю вопрос иначе.

В глазах Ларры появляется ужас, но непослушный язык вновь подводит владыку:

— Да.

— Ты… — начинаю я в третий раз, но меня заглушает ропот голосов. Гневные выкрики, презрительные шепотки.

Ларра вдруг теряет королевскую самоуверенность и величественность. Он зажимает рот руками, а из глаз его текут слезы, мерцающие, словно жемчужины.

Мальчишка. Запутавшийся мальчишка, которого чуть не свело с ума обещание невероятной силы Прилива. Ларра не изображал из себя несведущего в интригах юнца — он и был таковым.

— Смерть предателю! — кричит кто-то из совета.

— Я невиновен! — сквозь слезы восклицает Ларра, и синие локоны рассыпаются по плечам. Но ему все равно — он смотрит лишь на королеву, бледную, потемневшую лицом, разгневанную, сурово поджавшую губы. — Я не знал, что придется убить тебя, Тирле! Теперь я ничего не хочу! Я ведь не успел ничего сделать… ты простишь меня?

Мне становится горько. Каждое его слово — правда. Но он прибыл в Дом Камней и Снов только с одним желанием — подчинить расклад и принести его в жертву Приливу.

А Тирле не прощает предателей. Мне ли не знать.

— Смерть! — кричит кто-то вновь.

Королева опускает ресницы. А губы беззвучно повторяют:

«Смерть!»

Вокруг стоит такой шум и гам, что я почти упускаю мгновение, когда из Ларры начинает хлестать сила… а дворец содрогается под упругими ударами подземных потоков.

Несмотря на то, что многие ожидали такого исхода — поднимается паника. Небо набухает грозой, врываются в окна потоки воды… Волшебник пытается утихомирить стихию, Держатель Мечей и Страж Покоя оберегают беззащитных людей… но все идет не так, не так! Слишком велика оказалась сила Ларры, слишком он испуган, а совет ведет себя, как стадо баранов.

Тирле вскидывает руки, призывая тени. Но могущество первой в раскладе не делит на своих и чужих, оно поражает всех… Пятна мрака выползают из углов, как уродливые слизняки. Скользят — быстро, так быстро! — к Ларре…

Хохочу сквозь слезы. Неужели судьба королевы еще злее моей — заточить в тенях возлюбленного собственными руками?

Кричит Кокетка, которую задело краем силы Тирле. Нанеле затягивает в сгусток мрака медленно, но неотвратимо… На какое-то мгновение зал замирает в суеверном ужасе, но попытаться спасти леди Хрусталь — значит, занять ее место. Мрак хищен — он поглотит любого, кто окажется рядом. Расклад знает это, а люди совета слишком дорожат своими жизнями… Нанеле обречена — никто не окажется настолько безрассудным, что…

— Держитесь! — растрепанный светловолосый волшебник падает на колени рядом с пятном и протягивает руку Нанеле. И — оглядывается на меня. Со странным выражением лица — сомнение, торжество, боль, надежда. — Держитесь, леди! Я вытащу вас, не оставлю здесь… одну!

Сердце мое осыпается каменной крошкой.

Мило. Благородный идиот.

Только не он. Кто угодно, только не он!

Бросаюсь вперед без раздумий — под серебряный перезвон колокольчиков.

Я быстрее человека. И сильнее. Я могу и успеть.

А если и не успею… Наплевать. Моя жизнь не стоит ничего. Чем вечное ожидание в одиночестве — лучше погружение в мир теней, ночных кошмаров и пророческих снов.

Тоже — вечное…

Успеваю в последний момент — выдернуть и извивающегося от боли Мило, и потерявшую уже сознание Нанеле… отбросить их подальше, прямо в руки подоспевшему Стражу — в безопасность…

…и замереть у края темной бездны, ловя взгляд Мило.

Ты простил меня? Мило…

Светлые, слипшиеся от влаги ресницы поднимаются.

Тьма манит обещанием покоя.

Прошу, скажи, что я нужна тебе. Помани за собой.

Но в его глазах — все та же тень обиды и непонимания. Мило хочет что-то сказать — губы шевелятся беззвучно… и он отводит взгляд.

Я… не нужна ему больше?

Осколки сердца превращаются в пыль. Нет ничего в груди…

Шагаю назад — и, раскинув руки, падаю навзничь.

Тьма принимает меня… и в самый последний миг чудится — только чудится, я не смею себе лгать — звонкий крик:

— Госпожа, нет! Лале!

И — на самой границе сознания:

— Не лезь за ней, дурак! Ее уже не вернешь…

Раньше я считала, что тьма — это подобие света. Нечто неощутимое, эфемерное, зрительный эффект… Теперь мрак для меня обрел запах и вкус — горький миндаль и соль. На ощупь — словно ласковый бархат.

Я плаваю в тенях, как в речном потоке. Без сомнений, без раздумий… Я — воплощенный покой.

Просыпаюсь резко — от пощечины, злой и обидной.

— Поднимайтесь, леди, — надменно возвещает голос. — Сколько можно лежать без дела.

Открываю глаза и сажусь. Вокруг меня — черное ничто, в котором вьется серебряная дорожка. На ней я и лежу, а рядом стоит и стучит нетерпеливо каблуком девушка с синей повязкой на глазах. В руках ее белый веер из резной кости.

— Слепая Судьба? — еще один бесполезный осколок разбитого витража.

— Верно, — склоняет она голову. — Поднимайтесь, леди. Вам предстоит нелегкий путь, если вы желаете вернуться.

Ответ рождается на губах прежде, чем я могу его осознать:

— А если не желаю?

Твердая рукоятка веера пребольно бьет мне по лбу.

— Желаете, леди, желаете. Так что поднимайтесь немедленно и идите вперед, — она брезгливо поджимает губы. — Благодарите этого несносного мальчишку, Шута. Он останется мне должен за ваше возвращение.

Желание спорить пропадает. Встаю на ноги, оглядываюсь… Дорога ведет лишь в одну сторону. Пара шагов назад — и обрыв в ничто.

— Где я?