Хасинто. Книга 1 - читать онлайн книгу. Автор: Марина Аэзида cтр.№ 20

— А куда сеньор ездил в тот раз? Ты сказал, что после несчастья он куда-то уехал…

Диего пожал плечами.

— Это мои догадки… Не более.

— И все же.

— Может, просто странствовал. А что? В балладах у всех странствующих рыцарей в прошлом какое-то горе было. А сеньор наш к тому же не первую утрату пережил. Тогда, давно, он ведь уже терял и жену, и сына с дочкой. Да чего говорить — сам понимаешь…

Нет, Хасинто не понимал. Он даже не знал об этом. Отец, матушка — ну почему они ничего не рассказывали?!

— Понимаю, — протянул он. — А в прошлый раз из-за чего все случилось?

— Оспа, — проронил Диего. — Она тут пол владений выкосила. Женщин, детей, стариков. Ну и крестьян, конечно. Дона и рыцарей минула: они тогда в походе были. А вернулись… — он понизил голос до полушепота, — к могилам.

Оспа… Хасинто содрогнулся, передернул плечами. От этой дьявольской напасти нет спасения. Его старший брат Марсело, с которым так и не довелось познакомиться, тоже от нее умер. Но зато у отца позднее появились он и Санчито. А каково сеньору — остаться совсем без наследников? Разве что бастрюки где-нибудь бегают… Сына же Мариты, ясное дело, уже не найти. Скорее всего, он вообще мертв, раз ни служанка не вернулась, ни выкупа за ребенка никто не запросил. Оно и понятно: женщине с младенцем далеко не уйти — или дикие звери сожрут, или недобрые люди, разбойники погубят.

Какой все-таки Хасинто дурень! Ничего не зная, винил Иньиго Рамиреса — пусть даже мысленно, — в гибели Мариты, в том, что он якобы не грустит о ней. А тут… такое.

Сеньор-то, положа руку на сердце, не так чтобы молод. Даже если снова женится, неизвестно, будут ли еще дети. А если будут, то вдруг девочка? Хотя это все же лучше, чем совсем никого.

— А что вассал? Ну, тот, бывший? Что с ним стало? — Вот бы Диего сказал, что он поплатился, что он мертв! Нет, не просто мертв, а что его убил де Лара!

— Не знаю наверняка, что с ним… Дон Иньиго вместе с идальго де Рохесом — отцом доньи Табиты, — ему мстить отправились. Всех земель тот предатель лишился, это точно. Сеньор их потом своим идальгос раздавал.

Вот так известие! Ну как, как матушка посмела умолчать?! Идальго Рохес ведь их, Варгасов, вассал! Конечно, Хасинто пока не управлял своими владениями, но все-таки! Он имел право, обязан был знать обо всем, что творится с его людьми!

Подавив злость на мать, Хасинто спросил:

— Так а что с самим этим? Он жив?

— Понятия не имею, — Диего развел руками.

— Гореть ему в аду!

— Я надеюсь, что он уже там горит! Ох, видел бы ты их вместе, Чинто! Это я о доне Иньиго и донье Марие Табите! Я вот застал… до беды этой. Он — такой… высокий, сильный. Ну, ты знаешь. А она с ним рядом такая… маленькая, прекрасная, как цветок, тоненькая, как веточка. А глаза! Синие-синие, как… как озеро в солнечный день. А улыбка у нее знаешь какая была? Такая, что кажется, будто из-за туч солнце выглянуло, осветило, согрело.

Его лицо приняло отстраненное, мечтательное выражение, а в воздетых к небу глазах горели восторг и обожание.

Вот ведь! Неужто приятель был влюблен в Мариту? Похоже на то. Разумеется, влюблен безнадежно, безответно, и все-таки: как он посмел?!

Диего продолжил:

— Знаешь… Однажды я наблюдал: сеньор из поездки вернулся. Хмурый, усталый. А она его встречать вышла. И только господин ее увидел, и ушла угрюмость, заулыбался он, лицо разгладилось! Вот так-то вот… А через месяц ее не стало. Дон Иньиго когда с войны приехал, так сразу в новый бой отправился: тому мерзавцу мстить. А потом, как вернулся, скрылся в опочивальне и много, много дней не показывался. Когда наконец вышел, то был почти таким, каким обычно, до этого. Улыбался даже, чего-то говорил. Я подумал: успокоился, значит. Но осенью опять что-то с ним стряслось. Помрачнел, злым стал, как бык на корриде. Чем дальше, тем злее. А начиналось все вот как сейчас… И снова уехал он куда-то. Вернулся еще смурее. А весной в Саньтьяго-де-Компостела паломником сходил — и стал спокойный, радостный даже. Я подумал: хорошо, утешился наконец. Ага! Не тут-то было! Вот, опять… сам видишь, — юноша сморщил лоб, почесал подбородок и с сомнением протянул: — Хотя, может, надумал я все? Мало ли… вдруг он только сегодня не в духе? Надеюсь на это…

Диего зря надеялся. Увы, первая его догадка оказалась верной. Не прошло и нескольких дней, как сеньор отбыл, взяв с собой Гонсало и десяток воинов. Все дни до отъезда не выходил к трапезе, не тренировал их с Диего, даже не разговаривал с ними. Только в последний день, когда они вышли к воротам его провожать, сказал, чтобы хорошо ходили за лошадьми и собаками.

— Дон Иньиго! — вырвалось у Хасинто. — Позвольте спросить, когда мы увидим вас снова? Далеко ли вы уезжаете, надолго?

Как он только набрался смелости — или глупости? — спрашивать. Диего ведь предупреждал: когда сеньор в таком состоянии, вопросов лучше не задавать.

Словно подтверждая это, де Лара смерил Хасинто тяжелым недобрым взглядом. Тем удивительнее, что все-таки ответил:

— В Толедо и дальше. Я не знаю, когда вы меня увидите. Может, никогда…

«В Толедо и дальше»… Куда дальше? В Аль-Андалус, земли измаильтян? Отрядом всего в дюжину всадников?

Уточнять Хасинто не дерзнул. Склонил голову и проговорил:

— Мы все с нетерпением будем ждать вашего возвращения.

— Ждите. Или не ждите. Мне все равно.

Для Хасинто и Диего с отъездом сеньора мало что изменилось. Все те же утренние тренировки. Только теперь они упражнялись то сами по себе, то под присмотром идальго Мартинеса. Потом, днем, как всегда возились на конюшне и псарне. Хасинто давно познакомился с собаками, у него даже любимец появился — большой, шустрый Салвахэ.

Все свободное время Диего и Хасинто проводили вместе. Бились на мечах и палках, болтали, делились воспоминаниями, играли в шахматы. В последнем умении приятель оказался искуснее, Хасинто ни разу не сумел его победить.

Домочадцев сеньора встречали редко. Зато Хасинто наконец узнал, кому принадлежал четвертый силуэт, виденный тогда в часовне. Оказывается, дяде дона Иньиго — мужу его тетушки, — немощному, потерявшему в бою ногу. Понятно, отчего он жил в замке племянника и большую часть времени проводил в обществе святых отцов, а не рыцарей.

Доньи Беренгария и Бланка тоже нечасто попадались на глаза — в основном лишь в храме. В другое время они, если выходили из замка, то гуляли по саду. Оруженосцам же там делать было нечего — их жизнь протекала на подворье и воинской площадке.

Тем удивительнее, что однажды после обедни донья Беренгария подозвала их. Она стояла неподалеку от часовни вместе с прислужником, чье лицо полностью скрывалось за огромным букетом роз.

— Диегито, — проворковала сеньора, — я хочу попросить вас о помощи. Пожалуйста, не откажите.