Неповторимая весна - читать онлайн книгу. Автор: Мэри Джо Патни cтр.№ 67

Несмотря на других гуляющих, Кейт чувствовала себя так, словно они с Донованом были наедине.

– Ты когда-нибудь думаешь о будущем, Кейт?

Она смотрела вверх, на чайку, кружившую в небе.

– Не так чтобы очень…

– Неужели у тебя нет никакой цели?

Странно осознавать – за прошедшие годы она почти не ставила себе целей. Да, хотела получить профессию архитектора и открыть свое собственное дело, но это казалось обычным этапом в жизни. Работа в «Фениксе» была мечтой, а не целью, и исполнилась она случайно. Чувствуя себя неловко – будто ее поймали на том, что она плывет по течению, – Кейт проговорила:

– Моей главной целью сейчас является прожить этот год.

– И только?

Образы детишек, которых она хотела иметь от Донована, пронеслись в ее мозгу. Она почти ощутила мягкий сверточек в своих руках, услышала агуканье. И безжалостно вычеркнула этот образ.

– Зря ты недооцениваешь выживание. Иногда это максимум, чего можно добиться.

Он взял ее руку в свои ладони, погладил.

– Я обещал, что не прикоснусь к тебе. И выполнил обещание не полностью.

Кейт почувствовала себя так, словно ей всего четырнадцать, и впервые в жизни мальчик, который ей нравится, взял ее за руку. Ей хотелось вырваться и одновременно хотелось оказаться у него в объятиях.

– Первый раз ты нарушил свое обещание, когда я была на грани падения в шахту лифта, так что это я могу легко простить.

– Медленно, но стены между нами начали разрушаться.

Он продолжал ласкать ее руку. Это было не чем иным, как обольщением при свете дня. Потом его руки остановились.

– Честно предупреждаю тебя, Кейт, – для меня никогда не существовало никого другого, кроме тебя. Я не могу позволить тебе снова уйти, не попытавшись хотя бы переменить твое отношение.

Кейт попала в ловушку его напряженного взгляда. Паника охватила ее при мысли, что можно опять впустить этого человека в свою жизнь, и тело, и душу. И все-таки она не убежала.

– Предупреждение принято. Но, Патрик, мы оба изменились. Тебя действительно привлекаю я или воспоминания о золотой юности?

Он крепче сжал ее руки.

– Ты, Кейт. У тебя появилось множество новых черт характера, и не все они мне нравятся, но в душе ты по-прежнему та девчонка, в которую я безумно влюбился в девятнадцать лет.

– Не… не торопи меня. Я не знаю, могу ли дать тебе то, чего ты хочешь.

– Но ты не говоришь «никогда». Боже, Кейт, если есть хоть один шанс… хоть один.

Он поднял ее руку и начал целовать кончики пальцев с такой нежностью, что ей захотелось расплакаться.

– Я не знаю, есть ли у тебя шанс, Патрик! Может, нам никогда не удастся избавиться от багажа прошлого.

Донован переплел свои пальцы с ее пальцами, а другой рукой легко прикоснулся к ее щеке.

– Деревья вырастают из крохотных трещин в скале, Кейт. Трещинка может быть почти незаметной, но это – начало.

В дверь позвонили, когда Джулия ставила в духовку цыпленка с лимоном. Она поспешила к парадному входу, гадая, кто мог прийти поздно вечером в субботу.

На ступенях стоял Чарлз Гамильтон с букетом разноцветных гвоздик и двумя собаками.

– Ты явился на час раньше, Чарлз. Ужин еще только поставлен в духовку, а я не успела принять душ.

– Знаю. Но работа во дворе уже закончена, вот я и решил как последний эгоист притвориться, будто не ориентируюсь во времени.

Она спрятала улыбку в пряных гвоздиках.

– А у собак какой предлог?

– Они хотели навестить Оскара.

– Естественно. Ладно, заходите.

Псы не торопясь потрусили в дом. Подошел Оскар, и началось традиционное обнюхивание. Джулия проводила собак к задней двери, чтобы они смогли побегать во дворе. Чарлз взял ее за подбородок и поцеловал долгим поцелуем.

Она поставила гвоздики в вазу, думая, как быстро они с Чарлзом приобрели удобные для обоих привычки. Они ужинали вместе несколько раз в неделю, иногда в ее доме, иногда у него. Не избавляя от горя, вызванного смертью Сэма, такие отношения очень помогали ей держаться и днем, и ночью. Особенно ночью.

Чарлз усадил ее на диван рядом с собой.

– Давай пообнимаемся.

Она, смеясь, высвободилась.

– Чарлз, это глупо в нашем возрасте!

– Почему все лучшее должно доставаться детям?

– Хороший вопрос, но я считала, что объятия были запрещены еще во времена сексуальной революции.

– Это прекрасный старый обычай, и его стоит вернуть. – Он поигрывал верхней пуговицей ее рубашки. – Так же, как петтинг. Помнишь невыразимое волнение, которое могла пробудить одна-единственная пуговица в давно прошедшие дни нашей юности?

Слегка задыхаясь, Джулия проговорила:

– Неужели ты всегда был таким игривым, а я просто этого не замечала?

– Нет, это Барбара смыла с меня лишний крахмал. Невозможно было жить с ней и оставаться пуритански-чопорным. Тебя не раздражает, когда я упоминаю о ней?

– Я могу воспринимать наши отношения как подобие тайника, но упоминание о Барбаре, Сэме или наших детях возвращает меня к реальности.

– Тогда вернемся к объятиям и будем притворяться, что мы подростки. – Он подхватил ее и опустил на ковер, потом снова поцеловал. – Если бы нам было по шестнадцать, я могу представить, как бы мы возбудились – свалились бы с дивана и даже не заметили этого.

– Сейчас, однако, надо быть осторожными, чтобы не причинить вреда нашим стареющим суставам. – Ее руки обхватили его. – Должна сказать, что не все части твоего тела состарились.

Чарлз вернулся к пуговицам на ее рубашке.

– Интересно, смогу ли я добраться до второго слоя одежды до ужина?

Джулии всегда нравилось чувство юмора Чарлза, но эта глубоко скрытая, мило-глуповатая сторона его натуры была новой для нее. Приятно, что кто-то, кого она знала почти всю жизнь, еще мог удивлять ее. Дрожащим подростковым голоском она проговорила:

– Я хорошая девочка. Моя мама говорит, если я позволю мужчине прикасаться ко мне вот так, то он не будет уважать меня на следующее утро.

Чарлз поиграл бровями.

– Поверь мне, детка, чем больше я буду трогать тебя сегодня, тем больше буду уважать завтра.

Она хихикала, а он расстегивал последние пуговки, когда открылась входная дверь и вошли Кейт и Донован с касками в руках. Наступил всеобщий паралич. Кейт замерла, открыв рот, Донован был словно громом поражен, а Джулия жалела, что не умерла на месте.

Чарлз пришел в себя первым. Он быстро застегнул пару пуговиц, чтобы Джулия снова выглядела прилично, потом поднялся на ноги и помог подняться ей.