Зачарованный книжник - читать онлайн книгу. Автор: Кристофер Сташеф cтр.№ 3

Ее сарказм не дошел до Грегори, юноша ответил вполне серьезно:

— Место Силы. Такое место на земле, которое в силу резонанса с моим сознанием многократно увеличило бы мои природные способности.

Морага имела возможность наблюдать кое-какие его природные способности. При мысли об их многократном увеличении мурашки пробежали у нее по спине.

— И что бы… что бы вы сделали, если б обнаружили такое место?

— О, обосновался бы там лет этак на двадцать и изучал бы пока еще никем не исследованные аспекты пси-магии.

Морага уставилась на него, не веря своим ушам. При его-то способностях, найти путь для их многократного увеличения и потратить все это на какие-то исследования! Немыслимо!

Но только не для этого книжного червя! Морага с облегчением улыбнулась:

— Какая грандиозная задача! И как, должно быть, приятно иметь возможность так долго не делать ничего, кроме как размышлять и исследовать!

— Вы действительно так думаете? — Грегори впервые посмотрел на нее с интересом.

Это навело Морагу на счастливую мысль. Она улыбнулась пошире и, потупив взор, проговорила:

— Конечно! Кто же отказался бы, имея такую возможность?

— Именно так! — обрадовался Грегори.

Затем его взгляд снова затуманился и устремился куда-то вдаль, словно ему в голову пришла какая-то новая мысль.

Морага подавила стон разочарования. Этот человек был невозможен! Он был настолько не от мира сего, что и человеком-то его трудно назвать! Морага отвернулась и снова принялась смотреть на дорогу, надеясь, что мягкое покачивание в седле успокоит ее. Однако этого не случилось. Нет, ну в самом деле, Место Силы! В ее понимании Грегори был не просто молокососом с преобладанием мозгов над чувствами, но и доверчивым, суеверным дураком, вдобавок — практически евнухом!

Какие действия ей еще предпринять, чтобы привлечь и удержать его внимание, — раздеться догола?

Данную мысль стоило обдумать. Хотя Финистер подозревала, что ей прежде пришлось бы подсыпать ему в пищу афродизиак, иначе и этот фокус не сработает!

Она на мгновение закрыла глаза, постаравшись сосредоточиться и подслушать мысли Грегори. Эта попытка ничего не дала, как и все прочие, — внутри она обнаружила лишь непроницаемое ничто. С псионической точки зрения Грегори был невидимкой. Если б Финистер не испытала ранее на себе самой его интеллект и психическую мощь, то решила, что перед ней ментальный «овощ». Иногда Грегори казался даже менее чувствительным, чем обычный человек. Однако, зная его как могущественного эспера, Финистер была уверена, что психическая невидимость юноши была вполне намеренной, этаким хорошо сработанным щитом.

Возможно, она тратила время зря. С точки зрения Финистер, ее миссия представлялась вообще излишней: Грегори был начисто лишен полового чувства! Однако ей требовалась гарантия, абсолютная уверенность в том, что у этого Гэллоугласса не будет детей. Даже в том случае (хотя это и не укладывалось в ее голове), если какая-нибудь женщина возжелает его.

Ну и, помимо всего прочего, у ведьмы оставалась надежда, что подвернется случай попросту убить его.

Когда они остановятся на ночь, она, пожалуй, поищет цикуту или беладонну.

Конечно, можно было бы попробовать среди ночи прокрасться в его постель, но Грегори и это сделал невозможным. Они разбили лагерь и поужинали, развлекаясь ленивой беседой. По крайней мере Морага старалась говорить. Грегори довольствовался ролью вежливого слушателя. Уделяя девушке все свое внимание (ну, или почти все), он отмалчивался и в поддержание разговора лишь задавал ни к чему не обязывающие вопросы. Финистер охотно рассказала ему о прошлом Мораги — эта история, особенно в ее исполнении, могла смягчить самое жестокое из сердец. Грегори, однако, продолжал слушать, сочувственно улыбаясь и роняя время от времени приличествующие междометия.

Финистер тем временем дюйм за дюймом придвигалась к нему. При этом она медленно и осторожно меняла свою внешность, пока не стала выглядеть весьма привлекательной и, несомненно, соблазнительной. Она повествовала так мастерски, что под конец вполне искренне всплакнула. Любой другой мужчина обнял бы ее, чтобы утешить, а там уж ведьма смогла бы превратить утешение в поцелуй, а объятие в ласку. Но Грегори только вытащил из рукава носовой платок и протянул ей со словами:

— Дайте волю слезам, мадемуазель. Они не повредят вам, а лишь облегчат сердце. Конечно, у вас на душе тяжело, ведь вас использовали самым отвратительным образом.

Эта фраза вызвала у Финистер кое-какие воспоминания, касающиеся ее собственной юности. Но она усилием воли подавила их, оттеснив назад, в глубины памяти, — кто ж осмелится открыто думать в присутствии опытного телепата? Подавив разочарование, она взяла кусок шелка и высморкалась.

— Благодарю, сэр Грегори. Я вовсе не хотела отягощать вас своими печалями.

— Когда делишь тяжесть с другим, на сердце становится легче, а будущее кажется светлее, мадемуазель, — заверил ее Грегори. — Если я могу как-то компенсировать то зло, которое причинили вам мужчины, будьте уверены, я сделаю это.

Итак, направление снова было выбрано неверно: попытка разжалобить собеседника своими бедами нисколько не приблизила Финистер к цели. Когда она осушила слезы, Грегори произнес:

— А теперь спите, и пусть сон исцелит вашу душу.

Ведь вы направляетесь туда, где ваш талант будет оценен по достоинству. Вы будете жить среди единомышленников, приобретете истинных друзей и забудете про одиночество. Ложитесь спать, мадемуазель, и пусть сон принесет сладкое забвение.

На мгновение Морага ощутила панику (ей прекрасно было известно, какой смысл вложила бы в подобную фразу она сама или ее приятели-убийцы). Но ведьма напомнила себе, что эти слова прозвучали из уст слабака-Грегори, и преспокойно принялась устраиваться на ночлег. На самом деле она рассчитывала бодрствовать до тех пор, пока ее противник не заберется под свое одеяло и не окажется более уязвимым, чем когда-либо, перед ищущей утешения женщиной.

Но что это? Грегори продолжал сидеть у костра, все так же выпрямив спину и вперив отсутствующий взгляд в ночь, его руки лежали на коленях ладонями вверх.

— Милорд, — позвала Морага, попытавшись сменить негодование в голосе на робость. — А вы не собираетесь ложиться?

— Нет, мадемуазель, — его голос доносился как будто издалека, словно принесенный ветром. — Кто-то должен следить за огнем и охранять лагерь от волка или медведя.

Морага выпрямилась:

— Тогда я буду сторожить первая! — она бы тут же отказалась от подобного занятия, как только Грегори уляжется.

— Спасибо, но не стоит. Я проведу эту ночь в трансе, который восстановит мои силы не хуже сна, но позволит оставаться начеку. А вы отдыхайте, нужды в ином часовом, кроме меня, нет.

— Как… как скажете, милорд, — побежденная на данный момент Морага снова улеглась.