Олимпионик из Ольвии. «Привидения» острова Кермек (сборник) - читать онлайн книгу. Автор: Иван Головня cтр.№ 69

Не проходит и получаса, как канал (а на самом деле канава длиной добрых двадцать метров) прорыт и готов к «эксплуатации». Летят в стороны последние лопаты песка, и вода, пенясь и шипя, устремляется в канаву, а по ней — в ложбину к палатке. Несколько минут — и ложбина начинает наполняться водой.

Только теперь запыхавшиеся аргонавты позволяют себе кратковременный отдых. А отдохнув и немного успокоившись, начинают преображаться: помогают друг другу привязывать на лица маски, сделанные из белых пластиковых тарелок, найденных среди хлама, оставленного нерадивыми туристами. Эти маски с искривленными ртами и большими круглыми глазами при изменчивом свете месяца, который то появляется, то тут же исчезает среди тёмных туч, оставляют довольно зловещее впечатление. Самым страшным оказывается Лёня, у которого аж две маски: одна на лице, другая на затылке. Затем мальчишки берут по большой пластиковой бутылке с обрезанными донышками и шейками и окружают палатку, в которой безмятежно храпят браконьеры.

Вода уже заполнила ложбину, превратив её в небольшое озерцо, посреди которого стоит палатка. Вот она уже достаёт ребятам до колен. В палатке кто-то обеспокоенно ёрзает, слышится сонное бормотание:

— Что такое? Разве мы уже плывём?

Гриша поднимает руку, подавая условный сигнал. И вслед за этим перерезает вокруг палатки шнуры. Юра дёргает за брезент, и полотно медленно, словно купол опускающегося парашюта, складываясь, ложится на воду. Точнее, на браконьеров.

И тотчас палатка, вернее, то, во что она превратилась, словно оживает: движется, дёргается, подскакивает, будто что-то живое и беспомощное, то в одну сторону, то в другую, то вверх, то вниз. Из-под неё слышится хлюпанье и чавканье воды, испуганные выкрики, проклятья и ругань. Это барахтаются ошалевшие от страха браконьеры.

А вокруг них, прыгая и извиваясь в каком-то причудливом диком танце и разбрызгивая во все стороны воду, мечутся какие-то ужасные существа на двух ногах с жуткими белыми мордами, на которых застыли зловещие улыбки. К тому же эти существа дико визжат и смеются. Этот визг и смех, усиленный прозрачными рупорами, среди ночи при то появляющемся, то пропадающем месяце наводит на браконьеров особенный ужас. Не отстаёт от ребят и Султан. Глядя на них, он носится вокруг палатки, будто сорвался с цепи, и беспрерывно лает. Если кому-то из браконьеров удаётся выбраться из палатки, то он, увидев диковинные существа, которые извиваются перед ним, и большую собаку, тут же ищет спасение под брезентом палатки. Такого светопреставления остров не слышал, наверное, даже во время нападения на него дикарей Буребисты.

Продолжается «Варфоломеевская ночь» недолго. Через несколько минут Гриша подаёт условный знак, и тотчас «привидения» останавливаются и умолкают. А в следующее мгновение исчезают в высокой траве.

Однако в палатке ещё долго после этого не утихают возня и галдёж. И даже освободившись в конце концов из палаточного плена, мокрые и грязные с головы до ног браконьеры не сразу приходят в себя. Они продолжают бесцельно бегать вокруг палатки, падать в воду, натыкаться друг на дружку, толкаться и отпускать крепкие словечки.

Смотреть на всё это неприятно, и аргонавты, прихватив лопаты, маски и рупоры, отправляются к своему «пятизвёздочному». Возвращаются усталые, грязные, но с чувством выполненного долга. Придя в «отель», кое-как умываются остатками воды и сразу же укладываются спать. Какое-то время лежат тихо. Но вот Гриша поднимает голову и, затаив дыхание, прислушивается.

— Что там? — шёпотом спрашивает Лёня.

— Как будто движок заработал... Выйду послушаю.

Гриша поднимается и, не зажигая свет, выбирается в потёмках из пещеры. За ним — Юра и Лёня. На востоке уже зеленеет небо и ярко горит, помаргивая, какая-то большая звезда, а несколько тучек, которые висят далеко над горизонтом, выкрашены снизу в нежно-розовый цвет.

На юге, там, где Песчаный залив, тарахтит в ночной тишине двигатель. Вот он набирает обороты и начинает сердито реветь. Это — двигатель катера районной рыбной инспекции. Обойдя западную оконечность острова, он берёт курс на север, в сторону Бережанки. Рёв двигателя постепенно затихает и спустя минут десять пропадает вовсе.

— Вот и всё, — нарушает молчание Гриша. — Своё дело мы сделали. Думаю, это было хорошее и полезное дело, — в словах капитана «Арго» чувствуется скорее облегчение, чем радость. Такое впечатление, что он скинул с плеч тяжёлый груз и всё ещё не может окончательно прийти в себя. Но вот его голос становится бодрее и увереннее: — Поскольку искать сокровища нет больше необходимости, с завтрашнего дня, точнее, с сегодняшнего, делаем лишь то, что следует делать на таком чудесном острове: купаемся, ныряем, ловим рыбу, загораем.

— И исследуем остров, — добавляет Юра.

— ... и исследуем остров, — соглашается Гриша.

— И давайте всё же составим карту, — предлагает Лёня. — Компас у нас есть, так почему бы её не сделать?

— Покажем на уроке географии и, кто знает, может, по пятёрке заработаем, — поддерживает брата Юра.

Браконьеры забыты окончательно. С мыслями, более приятными и светлыми, аргонавты возвращаются в пещеру, чтобы наконец вволю поспать и по-настоящему отдохнуть.

В воскресенье, после напряжённой «трудовой» субботы и ещё более напряжённой «трудовой» ночи, аргонавты спят непробудным сном до полудня. Пушечная канонада — и та вряд ли смогла бы нарушить их богатырский сон.

Вторую половину дня ребята посвящают активному отдыху: купаются, исследуют вокруг острова дно, ловят рыбу, варят уху. Однажды даже подходили к пещере с сокровищами, но в неё не полезли.

В понедельник с утра аргонавты принимаются за составление карты острова. Работа оказывается не такой уж и сложной. А всё благодаря тому, что с Храмовой горы, которая возвышается посреди острова и служит ребятам наблюдательным пунктом, Кермек и его берега видны, как на ладони.

Труднее определить точные размеры острова. Для этого необходима хоть какая-никакая рулетка. Но рулетки нет. Собираясь на Кермек, о плане острова никто и не помышлял. Однако и это, казалось бы, безвыходное положение мальчишкам удаётся преодолеть.

Для начала с помощью вырванного из блокнота листка, две клетки которого равны сантиметру, они определяют десять сантиметров. После этого не составляет большого труда определить один метр. На найденной на берегу длинной планке аргонавты отмеряют два метра, лишнее отрезают и с полученной таким способом меркой принимаются за обмер острова. С востока на запад Кермек растянулся ровно на 1020, с севера на юг — на 765 метров.

Нанести на бумагу береговую линию острова оказывается делом не таким уж сложным. Проходит половина дня, и план Кермека почти готов. Остаётся пометить и уточнить лишь кое-какие детали.

В полдень, когда мальчишки уже покидают Храмовую гору, чтобы в своём «отеле» перекусить и малость отдохнуть, Юра краешком глаза замечает на западном берегу острова какое-то движение. Присмотревшись, удивлённо говорит: