— Я даже не знаю, что сказать, — призналась она. Джордан отодвинул еду.
— Я к этому еще не готов.
— Ты о чем?
— Я не могу позволить этому процессу закончиться вот так. — Милый, — заметила Селена, — после того, что было сегодня спасти твоего клиента не поможет даже отряд военных.
— Я не могу просто сдаться. Я говорил Питеру, что у него есть шанс. — Он поднял искаженное болью лицо и посмотрел на Селену. — Это я позволил ему давать показания в суде, хотя знал, что этого делать не стоит. Должен быть какой-нибудь выход… что-то, что я могу сказать, чтобы слова Питера не оказались последним, что услышат присяжные.
Селена вздохнула и взяла тарелку. Она забрала нож и вилку Джордана, отрезала себе кусочек мяса и обмакнула его в вишневый соус.
— Гусь очень вкусный, Джордан, — сказала она. — Ты не знаешь, от чего отказываешься.
— Список свидетелей, — пробормотал Джордан, вскочил И начал рыться в бумагах на другом конце обеденного стола. — Должен быть кто-то, кого я еще не вызывал, кто может нам помочь. — Он просмотрел список. — Кто такая Луиз Герман?
— Она была учительницей Питера в третьем классе, — ответила Селена с полным ртом.
— Какого черта она делает в этом списке?
— Она нам позвонила, — сказала Селена. — Она сказала, что если нам понадобятся ее показания, то она с удовольствием расскажет, каким хорошим мальчиком он был в третьем классе.
— Нет, это не сработает. Мне нужен кто-то не из такого далекого прошлого. — Он вздохнул. — Здесь больше никого нет… — Перевернув страницу, он увидел одно оставшееся имя. — Кроме Джози Корниер, — медленно проговорил Джордан.
Селена опустила вилку.
— Ты собираешься вызвать дочь Алекс?
— С каких это пор ты называешь судью Корниер «Алекс»?
— Девочка ничего не помнит.
— Ну, тогда меня ничего не спасет. Возможно, она уже что-нибудь вспомнила. Давай вызовем ее и посмотрим, что она расскажет.
Селена покопалась в бумагах, которые лежали на кухонном столе, на каминной полке, на детском стульчике для кормления.
— Вот ее показания, — сказала она, передавая бумагу Джордану.
В первой странице были письменные показания под присягой, которые принесла ему судья Корниер и где было указано, что он не будет вызывать Джози в суд, потому что она ничего не помнит. На второй — протокол последнего разговора детектива Дюшарма с Джози.
— Они дружат с детского сада.
— Дружили.
— Все равно. Диана уже подготовила почву — Питер был влюблен в Джози, он убил ее парня. И если мы сможем услышать от нее что-нибудь хорошее в его адрес — может быть, даже что она его простила, — это сможет изменить мнение присяжных.
Он встал.
— Я еду обратно в суд, — сказал он. — Мне нужно выписать повестку.
Когда в субботу утром в дверь позвонили, Джози все еще была в пижаме. Она спала что называется без задних ног, и это неудивительно, потому что не могла уснуть целую неделю. Ей снились дороги, по которым ездили только инвалидные кресла, кодовые замки без цифр, королевы красоты без лиц.
Она осталась одна в комнате свидетелей, а это значило, что все уже почти закончилось, что скоро она снова сможет спокойно дышать.
Джози открыла дверь и увидела высокую красивую женщину афроамериканку, которая была замужем за Джорданом МакАфи и, улыбаясь, протягивала ей лист бумаги.
— Я должна передать тебе вот это, Джози, — сказала она. — Твоя мама дома?
Джози посмотрела на сложенный лист голубого цвета. Может быть, это приглашение на что-то вроде вечеринки по поводу окончания суда? Это было бы интересно. Она крикнула через плечо, зовя маму. Появилась Алекс, а за ней следом и Патрик.
— О, — удивилась Селена.
Алекс невозмутимо скрестила руки на груди.
— Что происходит?
— Госпожа судья, мне очень неловко беспокоить вас в боту, но мой муж хотел бы знать, сможет ли Джози поговори с ним сегодня.
— Зачем?
— Потому что он вызывает Джози в суд в качестве свидетеля в понедельник.
Комната закружилась.
— В суд? — переспросила Джози.
Мама сделала шаг вперед, и по ее виду стало понятно, что она могла бы ударить собеседницу, если бы Патрик не обнял ее за талию и не удержал. Он выдернул лист голубой бумаги из руки Джози и пробежал глазами.
— Я не могу идти в суд, — пробормотала Джози. Мама покачала головой:
— У вас есть заверенные показания под присягой, где сказано, что Джози ничего не помнит…
— Я понимаю, что вы расстроены. Но Джордан в самом деле собирается вызвать Джози в понедельник, поэтому нам лучше прорепетировать, что она будет говорить, заранее, чем бросить ее на произвол судьбы. Так будет лучше для нас, и так будет лучше для Джози. — Селена помолчала. — Это можно сделать либо так, либо более неприятным способом.
Мамин подбородок вздернулся вверх.
— В два часа, — прошипела она и захлопнула дверь у Селены перед носом.
— Ты обещала! — закричала Джози. — Ты обещала мне, что я не буду давать показания в суде. Ты говорила, что мне не нужно будет этого делать.
Мама схватила ее за плечи.
— Солнышко, я знаю, это страшно. Я знаю, что ты не хочешь идти туда. Но никакие твои слова ему уже не помогут Все у дет быстро и не больно. — Она посмотрела на Патрика. — Зачем он вообще это делает?
— Потому что его дело — дерьмо, — сказал Патрик. — Он чтобы Джози его спасла.
И этого было достаточно: Джози расплакалась.
Джордан открыл дверь своего кабинета, держа в руках Сэма, слово футбольный мяч. Часы показывали ровно два часа, и приехали Джози Корниер и ее мать. Лицо судьи Корниер было непроницаемо, как каменная стена, а вот ее дочь дрожала как осиновый лист.
— Спасибо, что пришли, — сказал он, нацепив широкую дружелюбную улыбку на лицо.
В добавок ко всему прочему он хотел еще и подбодрить Джози. Ни одна Корниер не сказала ни слова.
— Простите за это, — сказал Джордан, показывая на Сэма. — Моя жена должна была уже прийти и сидеть с ребенком, чтобы мы могли поговорить, но на трассе перевернулся грузовик. — Он растянул губы еще шире. — Она будет с минуты на минуту.
Он махнул рукой в сторону дивана и стульев в его кабинете, приглашая садиться. На столе стояли тарелка с печеньем и кувшин с водой.
— Хотите что-нибудь пить или есть?
— Нет, — сказала судья.
Джордан сел, качая ребенка на коленке.
— Хорошо.
Он смотрел на часы, думая, как долго могут тянуться шестьдесят секунд, если ты хочешь, чтобы они пролетели быстрее. Вдруг дверь распахнулась и вбежала Селена.