Россия, которой не было - 2. Русская Атлантида - читать онлайн книгу. Автор: Александр Бушков, Андрей Буровский cтр.№ 66

Скорее надо уж тогда говорить о национальной дискриминации литовцев. Им-то приходилось учить неродной язык для поступления на государственную службу, для занятия науками и искусствами.

И в Польше, как хотите, не вижу я никаких антирусских или там антиукраинских настроений. Для них, собственно говоря, не было и никаких оснований до того, как Юго-Западная Русь, будущая Украина, не оказалась в составе коронных земель. Пока совместное бытие под польской короной не оказалось чревато сплошными гражданскими войнами, да еще и прямым приглашением Московии поучаствовать в них (во внутренних, казалось бы, делах Речи Посполитой).

Естественно, антирусские настроения в Польше очень укрепились после разделов Польши и особенно после всего, что наворотили в Польше русские каратели, действовавшие и от лица Российской империи, и Советского Союза. В 1795, 1831, 1863, 1920, 1945. Но это все — дела только грядущих дней; то, что сбудется очень не скоро, после XVI века.

А вот в XV, XVI, даже начале XVII века — определенно не было в Польше никаких дурных чувств в отношении русских. Более того, русская шляхта составила очень заметный процент шляхты Речи Посполитой. Самые знатные, самые богатые магнаты всей конфедерации — русские по происхождению: Чарторыйские, Сапеги, Вишневецкие, Радзивиллы, Огинские, Острожские, Лисовские, Потоцкие. Некоторые из моих читателей наверняка встречали эти фамилии в числе «польских панов» и очень может быть — в числе злейших врагов Руси. Хотя бы в тексте озорной песенки времен Гражданской войны:

Сахар Бродского,

Шинель Потоцкого,

Красна армия жида Троцкого .

В этой песенке потомок русской шляхты князь Потоцкий выступает в роли то ли поляка, то ли еврея, но уж никак не русского человека.

Помнят псы-атаманы,

Помнят польские паны…

Песенка, в которой за одни скобки выносятся «псы-атаманы и польские паны», анекдотична до предела. Ни один уважающий себя «пес-атаман», что называется, не сел бы какать на одном гектаре с «польским паном», и это отношение вполне взаимное. А кроме того, «польские паны», если вдуматься, в лучшем случае наполовину русские.

Эти же фамилии «поляков» мелькают в тексте Алексея Константиновича Толстого, в его «Ночи перед приступом»:

Валя толпою пегою,

Пришла за ратью рать,

С Лисовским и Сапегою

Престол наш воевать.

Лисовский и Сапега — в качестве врагов русского престола, в качестве завоевателей… До чего грустно!

В исторической перспективе русская шляхта переходила в католицизм. При том, что для каждого семейства сроки были, разумеется, свои. Русская шляхта верно служила польским королям; так получилось, что служила даже вернее этнических, природных поляков (об этом — в следующих главах). В отношении русской шляхты Польское государство проявило исключительную терпимость, и именно эта терпимость, полное равноправие православного шляхтича и шляхтича-католика приводила к такой легкой, естественной полонизации.

Разумеется, русская шляхта постепенно смешалась с поляками, перешла в католицизм и постепенно перестала вообще от поляков отличаться.

Но, во-первых, процесс этот очень постепенный, занимающий буквально века. В XVI веке мы имеем дело с русскими православными магнатами. В XVII — начале XVIII века — с уже, как правило, окатоличенными, но все еще осознающими себя русской шляхтой. И только к середине XVIII века, к эпохе разделов Польши, понятие «русская шляхта» полностью утрачивает всякий смысл.

Как прикажете приписывать антирусские настроения, какую-то специфическую русофобию потомкам русских православных людей?! Даже Потоцким и Чарторыйским XX века, отстреливавшимся от банды Тухачевского и подумывавших о судьбе предков, отбивавших казачий «потоп» в XVII столетии, русофобия вряд ли так уж свойственна.

А еще в начале XVII века, как мы увидим, русская шляхта вполне могла мечтать о воссоединении всей Руси в едином униатском государстве… О чем — тоже в следующих главах.

Проклятым вопросом, расколовшим Великое княжество Литовское (да и Речь Посполитую), стал вопрос не национальный, а религиозный.

Волею судьбы вероисповедные проблемы оказались гораздо сложнее, чем проблемы национальные. Хотя, конечно, одна проблема легко накладывалась на другую: для огромной массы русских православных людей католицизм оказывается привилегированной религией привилегированного меньшинства завоевателей.

Ягелло принял католицизм не потому, что таково было его убеждение, а потому, что такова была цена за восшествие на польский престол.

Играло роль, несомненно, и желание принадлежать к богатому и энергичному западно-христианскому миру. Уж коли креститься, то чтобы стать частью этого мира, а не периферийного, все более поглощаемого мусульманами православного.

Возможно, была и еще одна причина…

«Ему самому ведь (Ягелло. — А. Б.), его братьям и литовскому окружению Польша импонировала своей культурой и своей позицией… Крещение по латинскому обряду… не только лишало крестоносцев аргумента, оправдывавшего их непрерывные походы на Литву, но и возвышало одновременно великого князя и его братьев… и литовскую знать над русскими князьями и боярами, устраняя присущее им ощущение неполноценности по отношению к русинам» — полагает современный польский историк Юлиуш Бардах.

Итак, религия самоутверждения…

Ну что с того, что часть католиков Речи Посполитой были не поляки, а русины?! Католицизм стал религией шляхты; религией барских фольварков, шляхетских сеймов, богатых городов, управлявшихся по Магдебургскому праву.

И что еще более важно — религией официальной, религией государственной. И притом религией насаждаемой, порой почти что насильственно… а бывало, что и без «почти что».

Кревская уния 1385 с Польшей уже включала такой пункт: переход в католичество всего Великого княжества Литовского. То есть, говоря более конкретно, окатоличивание тогда еще почти совсем языческой Аукшайтии и перекрещивание Руси в католицизм.

В 1387 году Ягелло дал привилей феодалам, исповедующим католичество. Подтверждались их вотчинные права, они освобождались от части натуральных повинностей в пользу великого князя, получали право заседать в сейме, получать должности, иметь гербы.

От положений этого привилея часто отступался Витовт, разумная политика которого удержала Литву от перспективы гражданской войны и выхода из состава Литвы всех православных земель.

Но и Витовт, скорее всего, не очень понимал, насколько серьезные проблемы стоят перед его православными подданными. Сам Витовт в 1382 году стал католиком. Получив во владение русские православные уделы Берестье и Городню, перешел в православие; в 1385 снова перешел в католицизм. Очень может быть, закоренелого язычника, глубоко равнодушного к вере, удивляло, даже раздражало упрямство его подданных. Ну что мешает им менять веру так же легко, как меняет веру он сам? Они что, считают себя лучше своего великого князя?!