Тетя Мэв потребовала, чтобы он вернулся домой вместе с ней, Гримо и Банни, но Кэлин отказался. Поблизости, обхватив голову руками, сидел Тайбард Джакел. Юноша подошел к нему и присел на камень.
— Ты не виноват.
Тайбард поднял голову. В его глазах блестели слезы, плечи словно поникли под тяжестью внезапно обрушившегося горя.
— Я виноват… виноват. Она пошла со мной, а я позволил Биндо увести ее. Я любил ее, Кэлин, И я ее подвел.
— Мы оба подвели ее, Тай, — тихо сказал Кэлин.
— Как она умерла?
— Не знаю.
— Не могу поверить. Это какой-то кошмар. — Тайбард Джакел поднялся. — Я не могу здесь оставаться. Мне надо побыть одному. Посмотри, плачу, как ребенок.
Он побрел по направлению к Старым Холмам, предоставив Кэлину в одиночку разбираться с собственными чувствами. Чувство вины становилось все сильнее. Нужно было найти Чару. Подождать у входа, когда Биндо заставил ее пройти в соседний сектор,
Биндо!
Перед ним встало неприятное, грубое лицо сержанта. Дважды Биндо обвиняли в нападениях на женщин, и дважды ему удавалось уйти от ответственности. Тайбард видел, как сержант увел Чару Вард. Гнев коснулся души юного риганта, обжигающий, лютый гнев, рвущий сердце огненными когтями.
Кэлин прислонился к забору, разделяющему две половины поля, и через какое-то время увидел идущего по склону седовласого Мулграва. Рядом с ним был аптекарь Рамус. За ними шли несколько человек с носилками. Тело на носилках было укрыто одеялом, но из-под него выглядывал край юбки
Чары Вард. Что-то сжалось у него внутри. Но время для печали еще не пришло.
— Капитан Мулграв!
Офицер повернулся и, увидев юношу, подошел ближе:
— Чем могу помочь?
— Мы с вами встречались в Старых Холмах. Ваш хозяин спас меня, когда…
— Да, помню. Кэлин, если не ошибаюсь?
— Верно. Чара… я… мы были друзьями. Как она умерла?
— Вы видели ее сегодня?
— Да. Мы вместе пришли на праздник, но ей не разрешили войти на нашу территорию. Мы уговорились встретиться позже.
— Мне очень жаль, Кэлин. Вашу подругу убили. Мы ищем убийцу.
— Думаете, найдете?
— По крайней мере одного она успела сильно поцарапать. Полагаю, мы его найдем. А уж он расскажет нам все и назовет имена сообщников.
Кэлин задумался:
— Вы знаете сержанта Биндо?
— Я слышал это имя, — ответил Мулграв.
— Видели, как он уводил Чару куда-то от толпы.
— Понятно. Откуда у вас такие сведения?
— Мне рассказал один варлиец, его зовут Тайбард Джакел. Это один из тех парией, с которыми я тогда подрался. Он любил Чару Вард.
— Я проверю.
— Вы-то проверите, но будет ли все по справедливости? Слова сорвались с языка прежде, чем Кэлин успел остановиться.
— А почему должно быть иначе?
— Она из бедной семьи и дружила с горцем. К таким людям здесь особое отношение. Правосудие не часто смотрит в их сторону. Биндо дважды насиловал наших женщин, и оба раза его признавали невиновным. У меня нет никакой уверенности в том, что теперь будет по-другому.
— Я не собираюсь говорить о вине того или иного человека, пока сам не побеседую с ним, — сказал Мулграв, — но послушайте меня, юноша. Когда я найду виновных, их повесят. Даю вам слово. И по-другому не будет.
Кэлин поблагодарил офицера. Мулграв нравился ему, но это мало что меняло, потому что Биндо уже дважды уворачивался от петли. Кто может дать гарантию, что это не произойдет и в третий раз?
Все еще размышляя о справедливости мира, он покинул Пять Полей и зашагал к Старым Холмам. Шок, вызванный страшным известием, постепенно проходил, уступая место острому ощущению утраты. Кэлин вспоминал Чару, ее добрую, светлую улыбку, чистый, звонкий голос. Девушка ушла из дому на праздник, предвкушая наслаждение теплого дня, общение с друзьями, а вместо этого нашла смерть в темном лесу.
Он остановился и заплакал.
Чей-то тихий шепчущий голос раздался совсем рядом, и Кэлин оглянулся. На дороге никого не было. Голос прозвучал снова, и принадлежал он Ведунье.
— Кэлин. Ты слышишь меня?
Ему показалось, это ветер донес дальнее эхо.
— Да, — сказал он, отходя к краю дороги и раздвигая ветви кустов. Никого. — Где вы?
— Я в лесу Древа Желаний и не могу говорить долго. Поэтому молчи и только слушай. Я видела, как ее убили. Я хотела обратиться к духу седоволосого офицера, но он чужой на этой земле, и мои слова остались не услышанными. Иди к нему. Заставь его найти Биндо. Он сейчас в казармах, но долго там не задержится. Он собирается ехать по дороге в Скардайк. Если не задержать его сейчас, то к рассвету он доберется до старого моста и перейдет в провинцию Пинанса. Ты понимаешь меня, Кэлин? Найди офицера.
Голос умолк.
Кэлин застыл, решая, что делать. Да, он мог побежать в Эльдакр и попытаться отыскать Мулграва. Но что потом? Биндо уходил уже от обвинений. Женщина, обвинившая его в изнасиловании, понесла наказание за «лжесвидетельство под присягой». Где справедливость? Мулграв, возможно, и честный человек, но таков же и Галлиот Приграничник, выступивший тем не менее в защиту Биндо и давший показания в его пользу.
Выбор, стоявший перед юным горцем, был прост: довериться правосудию варлийцев или самому найти Биндо и восстановить справедливость по-горски. Странный покой снизошел вдруг на Кэлина Ринга.
— Сможешь? — спросил он себя.
Старый бревенчатый мост находился в девяти милях к юго-востоку от Старых Холмов. Если поторопиться, то можно вернуться домой и добраться до моста до рассвета.
Кэлин побежал легко и быстро, и уже менее чем через час, преодолев расстояние от Пяти Полей до Старых Холмов, прокрался через заднюю дверь в дом тети Мэв. В доме было тихо, если не считать храпа, издаваемого спящим Гримо. Он прошел к старинному шкафу в гостиной и открыл дверцу. Внизу лежали запасенные Мэв бутылки с настойкой бузины. Осторожно, стараясь не шуметь, Кэлин выставил их на стол. Затем отодвинул деревянную панель, за которой хранился запыленный ящик из каштанового дерева, имевший примерно восемнадцать дюймов в длину. Кэлин вынул его и перенес на стол возле окна. Когда он поднял крышку, лунный свет упал на два красивых серебряных дуэльных пистолета. Рядом с ними, в специальных отделениях, лежали серебряный рожок Для пороха, пузырек с маслом, пакетик с набивочной ватой и коробочка со свинцовыми шариками. Однажды, когда Мэв ушла по делам в Эльдакр, Гримо показал ему и тайник, и оружие.
— Пистолеты принадлежали твоему отцу, — сказал он. — Настанет день, и они будут твоими.