Власть закона - читать онлайн книгу. Автор: Андрей Воронин cтр.№ 84

— Я спросил, — признался Юрий. — А они в ответ рассказали глупую историю о каком-то крокодиле. Тогда я подумал, что вы по каким-то причинам держите его отдельно. Я прав?

— Ты ошибаться, — сказал Бвамбе. Судя по тону, он был сильно огорчен потерей целого миллиона евро, который мог бы получить, не ударив палец о палец. Взяв со стола фотоаппарат, он протянул его Юрию. — Смотреть сам. Хозяин этот камера — твоя Саранцев. Я найти ее в кабинет М’бутунга, когда тот бежать. Я не знать зачем, но этот наемник, Аль-Фахди, застрелить его, сфотографировать и принести камера М’бутунга. Я думать, М’бутунга дать ему такой приказ. Потом М’бутунга застрелить араб и рассказать твои земляки сказка про большой злой крокодил.

Юрий просматривал снимки, чувствуя затылком прикосновение пистолетного ствола. Ствол был не холодный, а теплый, как все в этих насквозь прожаренных никогда не остывающим солнцем местах, но на убойную силу пули это, к сожалению, никак не влияло. Снимки были как снимки — просто иллюстрации к путевому дневнику человека, впервые попавшего в Африку и восторженно фотографирующего все, что попадется на глаза. Один из кадров запечатлел аэропорт Лумбаши таким, каким тот был до обстрела с воздуха и танковой атаки. Далее следовало несколько панорамных снимков саванны, а затем — серия сделанных крупным планом фотографий человека, убитого выстрелом в затылок. Лицо этого человека было Юрию хорошо знакомо — его портрет он видел еще в Москве, получая инструкции от генерала Алексеева. Вероятность инсценировки была близка к нулю ввиду ее полной бессмысленности, так что о Саранцеве, видимо, и впрямь следовало забыть.

— Нет Саранцев, — отнимая у него камеру, подвел неутешительный итог майор Бвамбе, — нет миллион евро, нет твоя сохранить жизнь.

— А если за меня тоже заплатят? — спросил Юрий.

Иссиня-черная физиономия майора скривилась в пренебрежительной ухмылке.

— Кто платить за наемник? Кто отдать много деньги за жизнь человека, который сам ею не дорожить?

— Туше, — сказал Якушев, отдавая должное опыту собеседника и его способности к логическому мышлению.

Переговоры явно зашли в тупик, и, честно говоря, надеяться теперь оставалось только на желтые ботинки — вернее, на то, что их новый владелец до сих пор находится где-то здесь, в лагере. Да и эта надежда, если разобраться, представлялась достаточно зыбкой. Данилыч не пойдет на штурм без разведки; разведка требует времени, а как раз его-то, похоже, и не осталось. Кто же мог знать, что и. о. президента майору Бвамбе приспичит устраивать казнь ни свет ни заря? Не терпится ему, до утра подождать не мог…

— Может быть… — начал Юрий.

— Нет, — отрицательно качнув лоснящимся черепом, отрезал майор, — не может быть. Ты не иметь, что мне предложить. Ты не уметь хорошо лгать, не уметь торговаться. Ты — воин и умереть, как воин.

— Уж я постараюсь, можешь не сомневаться, — по-русски ответил Якушев.

После взрыва, заставившего Дашу вздрогнуть и насторожиться, в поселке начали стрелять. Где-то через минуту отдельные хлопки и короткие очереди слились в сплошной яростный перестук, а по истечении еще нескольких мучительно долгих секунд Даша поняла: что-то пошло не так и, если ей суждено увидеть обещанную мужем зеленую ракету, произойдет это только после того, как там, внизу, все кончится.

Юрка Якушев сто раз говорил ей, что в бою Роман Быков один стоит взвода, если не целой роты, и она не просто верила, а твердо знала, что так оно и есть — ну, по крайней мере, теоретически. Практика же неоднократно доказывала, что ее драгоценный супруг не изготовлен из легированной стали, как мог бы подумать человек, наслушавшийся восторженных речей Якушева, а зачат обыкновенным, естественным порядком и сделан, как все простые смертные, из плоти и крови. Плоть его была закалена и жестка, как волокна твердой древесины, но оставалась уязвимой для огня и металла. С учетом плотности стрельбы, доносившейся из-за гребня холма, шансы на то, что, сидя здесь, Даша чего-нибудь дождется, представлялись ничтожными. Какая уж там ракета!..

Все это она додумывала, уже усевшись за руль и терзая стартер. Мотор завелся, огласив ложбину сердитым ревом, и ровно заурчал. Даша включила фары, воткнула первую передачу и дала газ. Педали здесь были непривычно тугие, с очень большим ходом, и, когда Даша чересчур резко бросила сцепление, грузовик конвульсивно дернулся и едва не заглох. Она увеличила подачу топлива, двигатель снова взревел, как разбуженный посреди зимней спячки медведь, и тяжелый трехосный «мак», хрустя соскальзывающими с капота и ложащимися под колеса ветвями, тяжело пополз к дороге.

А что такого, сказала она себе, вертя большой непослушный руль и до боли в глазах вглядываясь в освещенное фарами каменистое дно заросшей колючим кустарником ложбины. Что я такого сделала? Сказано было: от машины ни на шаг. Вот она я, вот машина — что не так? Сказано было: жди зеленую ракету, — я и жду. Никто ведь не говорил, что по ходу ожидания мне нельзя сидеть за рулем и потихонечку ехать, правда?

Не доезжая до гребня, она выключила фары. В небе горел прожектор полной луны; почитать газетку при таком освещении вряд ли удалось бы, но светлая лента дороги впереди машины была видна превосходно, и Даша, переключив передачу, поехала быстрее.

Перевалив гребень, она поняла, что шансов дождаться зеленой ракеты на деле еще меньше, чем ей казалось минуту назад. Над поселком лениво качались подсвеченные оранжевым пламенем дымы, в темноте, скрещиваясь и чуть ли не переплетаясь, носились светящиеся пунктиры трассирующих пуль. Даша заметила короткую неяркую вспышку, над тростниковыми крышами вспухло новое облако дыма, а мгновением позже в уши толкнулся тугой громовой раскат очередного взрыва.

— Мамочка, — жалобно сказала Дарья Алексеевна Быкова, переключаясь на четвертую передачу.

Хлопая дырявым тентом и волоча за собой посеребренное луной облако пыли, тупорылый армейский «мак» мчался вниз по склону холма. Приблизившись к палатке КПП на въезде в поселок, Даша едва преодолела желание зажмуриться, но, вопреки ее ожиданиям, никто не выскочил ей наперерез из темноты, паля из автомата по кабине.

Въехав в поселок, она была вынуждена снова включить фары, чтобы не заплутать в путанице лунного света и глубоких черных теней и не закончить путь, врезавшись во что-нибудь массивное. С выбором направления проблем не предвиделось. Роман не обманул, говоря, что местонахождение «парадного подъезда» Даша определит без труда: «подъезд» был там, где Быков, а Быков — там, где стреляли.

Фары выхватили из темноты небольшую группу солдат, бежавших впереди в попутном направлении. Один из них тащил под мышкой длинную трубу противотанкового гранатомета. Услышав позади себя хриплое рычание мощного мотора, «бурундуки» обернулись, посторонились, давая дорогу, и замахали руками — просили подбросить, торопясь поспеть к месту событий раньше, чем кончится увеселение. Эти ребята, в особенности тот, который с гранатометом, очень не понравились Даше, поскольку все навешенное на них железо предназначалось для ее драгоценного супруга. Сунув руку под сиденье, где стоял обнаруженный Романом Даниловичем ящик, она достала гранату, вынула, на пару секунд бросив руль, чеку и, поравнявшись с голосующими «бурундуками», выбросила гранату в открытое окно. Темнота позади грузовика озарилась оранжевой вспышкой, от грохота заложило уши; боковое зеркало слева от Даши вдруг сорвалось с кронштейна и, обогнав машину, улетело куда-то во мрак, по крыше кабины что-то лязгнуло, и что-то лохматое, дымящееся, упав с ночного неба на дорогу перед грузовиком, в мгновение ока исчезло под колесами.