Любовь стоит того, чтобы ждать. - читать онлайн книгу. Автор: Дарья Вознесенская cтр.№ 45

Синхронно щелкнули специальными браслетами, распределяя ручку по ладони.

Мы использовали…

Длинные ленты взвились вверх под первые аккорды.

Боевое оружие.

Лазерные плоские и широкие хлысты несли смерть и трагедию. Они использовались не для развлечения — для наказания. Когда не было возможности кричать. Когда нужно было уничтожить…

Одним только взмахом.

Щелк.

Мы припадаем и раскручиваем вокруг себя смертельно опасную светящуюся ленту, вращая на огромной скорости и сами превращаясь в вихри.

Нервная, быстрая, жесткая музыка из сотен стонущих струн. То вверх, то вниз. И щелчки о платформу вторят и разделяют. Вместе с надрывно звучащей мелодией…

Друг против друга, друг напротив друга…

Щелчки все уверенней… И вот ленты летят вперед, достигая инертности, но не наших тел, завиваясь спиралями и змеями, как живые, облепляя воздух, подпрыгивая и слетая шлейфом…

Мы оба сосредоточены.

На желании убить.

На потребности не убивать.

И это противоречие накаляет атмосферу до предела.

Игра лентой хлыста похожа на рисование в воздухе, без вздохов, без остановок. Двигаться приходится одновременно корпусом и рукой, иногда делать резкие движения с малой амплитудой без движения туловищем.

Музыка на несколько ударов замедляется, и мы отгибаемся назад… А потом одновременно выбрасываем вперед руки, обмениваясь оружием, отправляя жалящих змей в свободный реющий полет…

Рев зала достигает моих ушей даже сквозь вкладыши с музыкой. И я отвлекаюсь на микроудар… но все-таки успеваю перехватить летящую чужую рукоятку, закрутив почти идеальным кругом, одновременно делая мах ногой и… отступая. Потому что белый вихрь из лент и смертельных объятий на огромной скорости с рваными изменениями ритма движения, амплитуды, эмоций и темпа наступает и захватывает все большую часть площадки.

Меня.

Струны заходятся истерическим воплем.

Я не фиксируюсь в промежуточных положениях тела, молниеносно перетекаю то в одну позу, то в другую, позволяю уничтожать и сминать пространство возле меня, а потом делаю замах…

Чтобы закрутить светящуюся спираль вокруг неподвижно замершего воплощения Света.

И едва не теряю равновесие, слыша первые строчки влившегося в гармонию уничтожающей музыки вокала.

Помолчи,

Ты не рань тишину словами.

Каждый вздох —

Это магия между нами.

Темнота

Опускает стыдливо веки.

Мое сердце

Бьется тобой навеки

Уходя,

Ночь тихонько закроет двери…

Мне удается не задеть её, не ранить, как бы ни хотелось на крохотный миг отпустить кнут и вырвать кусок мяса из предавшего тела… Но вот я уже сам в подчиненной позиции, а девушка летит вокруг меня, циклично повторяя сложную схему движений, демонстрируя гордую осанку, идеально выточенные ноги, силу мышц. Шагая то мягко, перекатываясь, то остро, совершая взмахи, похожие на волну, но с неравномерной скоростью, все затухая к концу этого беспощадно прекрасного рисунка, подсвеченного бросками острого жала по воздуху: сначала вокруг моих ног, потом вокруг плеч, головы…

Крохотная ошибка — и меня не спасет ни один медицинский регенератор. Что спасать в отлетевшей голове?

Щелк. Щелк.

Мы возвращаемся в исходную позицию, теперь сплетаясь то свободными ногами, то руками, балансируя на грани равновесия, взмывая вверх, превращая кнуты в единый механизм со сложными узорами, оставляющими след.

За тобою шла без оглядки

Вся опутанная словами.

Подарила и душу, и тело,

Но внутри у тебя-камень.

Под землею, как не старайся,

Невозможно увидеть звезды,

Ты оставил на сердце раны,

Возвращаться уже поздно.

Что-то неправильное в происходящем.

Я пытаюсь понять ускользающую мысль, но не могу сконцентрироваться, я слишком сосредоточен на последних движениях то динамически выносящих почти на край круга, то заставляющих застыть в статике.

Щелк.

Мы уже почти не закручиваем хлысты. Они лишь осторожно дрожат рядом с нами, идущими друг другу навстречу скользящим шагом, не отрывая ступней от платформы. Глаза в глаза…

Потому что в борьбе Света и Тьмы не бывает победителей, они слишком важны для Вселенной.

Я не знаю, что она видит в моих глазах, потому что чувствую лишь боль и опустошение… Снова. А в ее… Прощение?

Глаза Аррины вдруг меняют цвет на фиолетовый, я слышу последние аккорды. И, оказавшись на нужном расстоянии, мы синхронно взмахиваем хлыстами и на один удар замираем неподвижно. Пока к голове каждого из нас летит светящийся кончик.

Вокруг шей у нас специальный толстый обруч, способный защитить даже от лазерного хлыста. Но он выглядит частью одеяния, потому зрители не знают, что мы не собираемся погибать.

Кажется.

Потому что в последнее мгновение, перед тем как меня коснулась лента, я понял, что Аррина чуть сменила траекторию. И хлыст, вместо того чтобы плотно обхватить шею и притянуть меня — в то время, как я притягиваю партнершу, — самым кончиком заденет одну чувствительную точку.

И падая — бесконечно долго — на пол, слышу в голове последние слова песни.

Буду сильной, высушу слезы,

Разорву любовь свою в клочья,

И она осыплется пеплом,

Лишь бы ты не приснился ночью…

И ярким озарением я уже знаю, что будет, когда я очнусь…

Я не ошибся. Все посчитали, что такое окончание танца мы и репетировали — и судьи даже добавили нам баллов. Но Аррина улетела, пока я был в отключке. А меня отправили на транзитный пункт, откуда я на следующий день отправился на околопланетную станцию Академии.

Двенадцать космических лет спустя.

Планета Расси-17, главное отделение КККС (Космическая корпорация Красного Сектора)

Аррина Лан

(Чтобы не возникало путаницы по поводу возраста героев. Космический год равен примерно пяти земным месяцам. Аррине на момент первого курса Академии было 20–21 год по земным меркам, на момент нынешнего повествования — 25–26)

— Уже скучаю по тебе, — голос Бариса прозвучал неожиданно, когда я засовывала голову в ворот.