Прежде чем ехать в расположение боевых частей, он должен был выполнить еще одно задание, которое ему поручил Тимур.
Пройдя через шумный вокзал, кишащий разномастной говорливой толпой, Анатолий вышел на привокзальную площадь. Здесь выстроились два десятка легковых машин разных моделей и разного цвета, возле которых толпились смуглолицые, длинноносые таксисты. Выбрав не особенно наглого, уже немолодого низкорослого кавказца в большой кепке «аэродром», он подошел поближе:
— Едем, отец, на Комиссарскую улицу?
— Дэньги платишь, едем хоть в Грозный, — учуяв потенциального клиента, весело проговорил таксист.
— В Грозный не надо, — ответил Сафин, демонстрируя сторублевую купюру.
— Тогда поехали...
Некогда оранжевая тридцать первая «Волга» теперь была блеклая, как старая цветная фотография с мятыми боками и гнилыми крыльями. Несмотря на столь неказистый вид, двигатель машины работал как часы. Шурша шинами по асфальту, «Волга» неслась по улицам Назрани, подобно торпедному катеру, легшему на боевой курс. Кавказские водители еще со времен благословенного застоя слыли лихими наездниками, не считающимися ни с дорожными знаками, ни с сигналами светофора.
Откинувшись на спинку сиденья, Анатолий с любопытством рассматривал мелькавшие картинки местного быта. Восточный город, несмотря на близость к зоне боевых действий, сохранил свой колорит. Женщины в цветастых платках и длинных черных юбках с огромными кошелками важно шествовали по улицам... Старцы в каракулевых папахах, опираясь на трости, сидели на скамейках возле домов... Молодежь, спешащая на учебу и работу... Все это было так похоже на обычный российский город и так неуловимо не похоже, как бывают не похожи близкие родственники.
Близость войны тоже чувствовалась — среди прохожих часто мелькали зеленые и камуфлированные бушлаты солдат и офицеров. Чинно двигались небольшими группами военные патрули. По дорогам неслись ядовито-зеленые грузовики и БТРы. Даже постовые милиционеры были экипированы, как будто в любую секунду им предстояло вступить в бой.
Такси проскочило центр города, затем заюлило по узким улочкам окраины. Заехав на неприметную пустынную улицу, машина остановилась.
— Твоя Комэссарская, — сказал таксист единственную фразу за все время поездки.
— Отлично, — Сафин протянул ему заранее приготовленную купюру, подхватил свою сумку со сменным бельем и журналистскими аксессуарами и выбрался из салона.
Уверенным шагом он пересек улицу и зашел в ближайший двор. Так же уверенно прошел вдоль длинного трехэтажного дома, свернул за угол и вышел на соседнюю улицу. Пройдя по ней еще два квартала, Анатолий свернул обратно на Комиссарскую.
Необходимая квартира находилась в обычном пятиэтажном доме, всесоюзно окрещенном «хрущоба». Выполнив все меры предосторожности (заученные еще с прошлой войны), журналист вошел в грязный, обшарпанный подъезд и не спеша поднялся на третий этаж. На лестничной клетке было темно — либо жильцы экономили электроэнергию, либо скупились заменить перегоревшую лампочку. Впрочем, свет был и не нужен, Анатолий отлично помнил дверь, в которую нужно было позвонить.
Он на ощупь нашел кругляк звонка и трижды на него надавил, через секунду еще раз. Это был условный сигнал, поэтому дверь открыли сразу. Бронированная дверь снаружи были замаскирована под обычную деревянную, она тяжело отворилась, и на Анатолия уставилась морщинистая, горбоносая физиономия старухи.
— Меня прислал дядя Джо, — вместо приветствия произнес Сафин, старуха ничего не ответила, лишь сняла с двери цепочку и распахнула ее чуть-чуть шире. Анатолий в этой квартире был не один раз и хорошо в ней ориентировался. Он быстро пересек коридор, зашел в спальню, заставленную убогой мебелью. Подойдя к громоздкому шифоньеру, ухватил его за бронзовую ручку. Несмотря на внешнюю громоздкость и массивность, шкаф легко отошел в сторону, открыв проход в соседнюю квартиру.
Эта трехкомнатная квартира располагалась в соседнем подъезде, и при необходимости из нее можно было выйти незамеченным. В этой обычной квартире и размещалась конспиративная явка чеченской резидентуры. Постоянного состава здесь не было, за исключением хозяйки (которая, видимо, и была резидентом) и ее сына, двадцатилетнего парня, вечно сидящего за компьютером. Остальные были переменным составом, неизвестно откуда появлялись и неизвестно куда исчезали. В последний раз, когда Анатолий здесь был, в квартире жила молодая чеченка. Через полгода ее показывали по всем программам новостей, говоря о взрыве на железнодорожном вокзале.
Войдя в квартиру, Сафин негромко поздоровался поместному:
— Салам аллейкум.
Хозяйка — грузная, но еще молодая женщина — внимательно посмотрела на вошедшего и коротко сказала:
— Проходи.
Несмотря на свои габариты, хозяйка двигалась легко, как будто плыла над полом. Проходя по коридору, она прикрыла дверь в зал. По раздававшимся мужским голосам журналист догадался, что там находится приличная компания.
Пройдя еще немного по коридору, они свернули в небольшую, тесную комнатенку. Единственное окно было плотно занавешано, все освещение исходило от работающего монитора. Перед компьютером сидел сын хозяйки.
Обернувшись на шум, юноша приветливо улыбнулся Анатолию, они были хорошо знакомы.
— С приездом, — не отвлекаясь от работы, произнес компьютерщик, его пальцы, как акробаты на арене цирка, легко бегали по клавиатуре.
— Спасибо, — ответил Сафин. В это время принтер выплюнул лист бумаги с ровными строчками текста.
— Это вам.
На листке была подробная инструкция поведения журналиста на ближайшую неделю. Будучи педантом, Тимур описал все до мельчайших деталей. Хотя ничего особенного и главное — сложного в инструкции не было. Объехать несколько военных гарнизонов в Грозном, Шали, Бамуте, сделать парочку репортажей о бойцах и командирах. Особое внимание уделить сводному отряду морской пехоты Северного флота. Все...
Прочитав инструкцию дважды, чтобы ничего не упустить, Анатолий смял листок и хотел его засунуть в карман. Но хозяйка квартиры показала на стол, на котором стояла большая металлическая пепельница со встроенной зажигалкой.
— Сожгите, — приказала женщина.
— Да там нет ничего секретного, — пытался отшутиться Сафин, но чеченка не приняла его манеру общения.
— Сожгите, таков порядок, — настойчиво повторила она.
— Без проблем, — Анатолий поднес листок к пепельнице, щелкнул зажигалкой и, когда бумага загорелась, бросил ее в пепельницу.
— У вас усталый вид. Может, кофе? — внимательно глядя на гостя, спросила женщина.
— Да, — кивнул Анатолий. И добавил: — В вагоне подобралась веселая компания, погудели на славу. К тому же проводница попалась — персик. В общем, вымотался...
Женщина молча вышла из комнаты. Вернулась минут через пять, держа перед собой на круглом подносе небольшую чашку с густым, ароматным кофе и граненый стакан, паполовину наполненный темно-коричневой жидкостью.