Волчья ухмылка - читать онлайн книгу. Автор: Иван Стрельцов cтр.№ 22

Вскоре при «поддержке» спонсоров муниципальная милиция получила новую форму, портативные радиостанции и даже автомобили для патрульных экипажей и микроавтобусы для групп быстрого реагирования. В муниципальную милицию набирались лишь спортсмены и бывшие офицеры, уволенные из армии, зарплата у них была в два с половиной раза выше, чем у государственной милиции, да и льгот побольше, так что от кандидатов отбоя не было. 

Патрульные экипажи контролировали центр города, где расположились банки, казино, рестораны, офисы крупных фирм. Постепенно оттуда была вытеснена вневедомственная охрана, их место заняли муниципалы. 

Начальник милиции слишком поздно сообразил, что мэр обвел его вокруг пальца, и единственное, что он смог сделать, — отказать муниципальной милиции в получении автоматического оружия, защищаясь от нападок городских властей, как щитом, законом о частных охранных организациях. Как ни силился мэр, но убедить главного милиционера города, что муниципальная милиция — государственная служба, а не частная, не получилось. Но того, что разрешило МВД, вполне хватало. Каждый патрульный экипаж, состоящий из двух человек, имел два пистолета и помповое ружье. Каждый охранник был вооружен пистолетом или ружьем в зависимости от объекта охраны. Каждый боец группы захвата имел и пистолет, и ружье. 

Через полгода своего существования муниципальная милиция имела в своих рядах "больше трехсот активных бойцов, хорошо вооруженных и умевших обращаться с оружием. Это была реальная сила, с которой должны были считаться и Бармалей, и остальные авторитеты... 

Вальтер Тыхен, начальник муниципальной милиции, сидел один в своем кабинете. Держа в руке трубку телефона, задумчиво смотрел на стоящий перед ним стакан с теплым молоком и тарелку с печеньем. Несмотря на гориллоподобную внешность, бывший сотрудник эстонской милиции был человеком интеллигентным, образованным и даже утонченным. Он играл в теннис, в шахматы, музицировал на рояле и читал самую разнообразную литературу. При всем этом оставаясь ментом до мозга костей. Несмотря на договоренность с начальником городской милиции о структурном разграничении, Тыхен создал (тайно, конечно) оперативно-следственный отдел из профессионалов высшей пробы, собранных на задворках некогда огромной империи. Кроме этого, имелась и совсем особая структура «Блиц» — это были профессионалы, боевики, готовые выполнить любое задание, которых не интересовали ни моральные, ни уголовные аспекты. 

Мэр был весьма доволен своим начальником муниципальной милиции. Не было такого задания, которое не мог выполнить Тыхен. Главное, во что свято верил Беркович: этот человек ему беззаветно предан. Он дал беглому эстонцу кров, высокооплачиваемую работу и, главное, вернул ему власть, полагая, что однажды вкусивший этого плода всю жизнь только его и желает. 

На самом деле мэр сильно ошибался, Вальтер не был ему предан ни душой, ни телом. Холостяк, он почти все время проводил на службе. Влюбленный в Веру Калинину, он иногда добивался ее расположения, но обычно физиологические потребности он удовлетворял с помощью проституток. Он был человеком Профессора и в муниципальной милиции был «засланным казачком», он исправно выполнял все распоряжения Троцкого только до той поры, пока это не мешало его главной задаче. 

Наблюдая, по приказу мэра, за мероприятиями на кладбище из квартиры девятиэтажного дома, Тыхен держал в руке пульт дистанционного подрыва, и, если бы мины не обнаружили, он в нужный момент их активизировал бы. 

Сейчас Вальтер получил новое задание, и на этот раз провалить его никак нельзя было. Взглянув на зажатую в руке трубку, он произнес вслух: 

— Значит, ты не понял, не внял доброму совету. Придется объяснить популярно. 

Положив трубку на аппарат, он нажал на кнопку селектора и обратился к своей секретарше: 

— Раиса, код «Блиц» к исполнению.

Что ответила секретарша, Вальтер слушать не стал. Отключив селектор, он взял стакан с молоком и подвинул к себе тарелку с печеньем. 

Если день не заладился с самого утра, то до следующего утра и не жди перемен. Сидя среди пенсионеров в парке, Дымок умудрился проиграть в домино больше сотни. Деньги вроде небольшие, но неприятен сам факт проигрыша, а еще больше неприятны насмешки победившей стороны. 

Чем больше старый вор проигрывал, тем больше злился и нервничал, чем больше нервничал, тем сильнее тряслись его руки. В конце концов, Дымок не выдержал, встал и, ни с кем не прощаясь, направился домой. 

К дому было две дороги: кружная, через центральную аллею и дальше вдоль парковой ограды, либо напрямую через густо заросшую часть парка. Там достаточно пролезть через дырку в заборе — и ты в двух шагах от дома. 

Дожив до преклонного возраста, Дымок никого не боялся. Как и в голодные годы отрочества, носил в кармане небольшой кнопочный нож, который открывался с громким щелчком, производя пугающий эффект на хулигана. 

Бормоча себе под нос проклятия в адрес победителей, Дымок быстро шел по парку. Узкая протоптанная тропа петляла между деревьями, до заветной дырки в заборе оставалось каких-нибудь полсотни метров, когда старик увидел молодого человека, справляющего малую нужду под деревом. Не обращая на парня никакого внимания, старик последовал дальше, он уже дошел до высокого густого куста дикой сирени, когда молодой человек его окликнул: 

— Эй, дед!

Дымок остановился и, медленно поворачиваясь, спросил: 

— Чего тебе?

В следующую секунду его локти были сжаты крепкими, как тиски, руками. За спиной старика стояли двое верзил, видимо, прятавшихся в кустах. 

Молодой человек не спеша приблизился к старику, внимательно посмотрел ему в глаза, где не увидел ни страха, ни паники. Он даже улыбнулся, потом тихо и немного театрально произнес: 

— Извини, дед, ничего личного. Работа такая.

Сжав правый кулак так, чтобы углом выпирала фаланга среднего пальца, он нанес на выдохе крученый удар «леопардовой лапой» в область солнечного сплетения. 

От удара Дымок едва не подпрыгнул, его глаза закатились, раскрытым ртом он пытался вдохнуть немного воздуха, но не мог. Держащие его за руки бугаи отпустили, старик медленно повалился на траву, дернулся в агонии раз, другой и затих. 

Убедившись, что старик мертв, троица не спеша направилась к лазу в заборе. 

Через час мертвого Дымка обнаружили дети, забравшиеся в парк играть в индейцев, и тут же сообщили родителям. Приехавшая милиция констатировала ненасильственную смерть от остановки сердца. 

— Из-за проигрыша так разнервничался, горемычный, — негромко произнес кто-то из заядлых доминошников. 

С крепостной стены открывалась великолепная панорама. Ровная гладь изумрудного моря вдалеке сливалась с бледно-голубой кромкой безоблачного неба, создавая вечную картину спокойствия. Замершая в небе чайка с раскинутыми крыльями так и просилась на полотно, достойное кисти Айвазовского. 

Профессор любил в свободное время сидеть в глубоком кресле и любоваться морем. Только вот по-настоящему оценивать красоту природы он был не в состоянии. После пяти минут созерцания Профессор, как истинный профессионал, принимался за работу.