Клинок белого пламени - читать онлайн книгу. Автор: Анна Тьма cтр.№ 43

– Вот дурной, – через силу улыбнулась она. – Тебе жить еще целую вечность.

Он мотнул головой, отрицая ее слова и показывая, что имел в виду другое.

– Сутью старею. Душой. Заешь, чем юность отличается от старости? – Поглядев на девушку, демон продолжил: – Готовностью к смерти… Юность хочет жить, старость готова без боя уйти в смерть. Скоро я буду готов к смерти…

– Не надо, – покачала головой Пламенная. – Дети Огня не стареют и перед смертью, Ал. Мы сгораем заживо, а не покорно ждем конца. Не надо…

Он не ответил, понимая, что она права и неправа одновременно. Прикрыл глаза, пытаясь уловить обрывки тяжело ворочающихся мыслей в затуманенном разуме. Хотелось спать. Лекарство начало действовать.

Повинуясь внезапному порыву, Алина потянулась к его голове и сняла застывшую Зерги.

– Нет! – тут же проснулся провалившийся было в сон Альтис. Даже попытался приподняться, но не вышло. – Нельзя ее снимать… не надо…

– Она тянет из тебя силы, – вдруг поняла Алина, чувствуя, как закололо тонкими иголочками пальцы.

– Пусть… так нужно… Лина!..

– Не отдам. – Девушка покачала головой, отступив на пару шагов. Погладила прозрачные чешуйки. – Если тебя это успокоит, пока что надену на себя.

– Линка…

– И не спорь! – Алина была непреклонна, несмотря на отчаяние, живо нарисовавшееся на бледном лице Пламенного. А LiiTtu’shot, не меняя цвета и не выходя из спячки, скользнула по руке воительницы, плотно обвилась вокруг предплечья, снова застыла стеклянным браслетом. – Вот видишь, она меня признала. Все будет в порядке.

– Ты не знаешь, что творишь!.. – Альтис еще пытался спорить. Но Алина видела – смирился.

– Не возражай мне сегодня, – вздохнула Пламенная. – Завтра будешь возражать, когда сможешь подняться на ноги.

Она осторожно примостилась на краю кровати, обняла его одной рукой, сосредоточилась, пробудив в себе особое чувство… То, что призывает настоящий изначальный Огонь, а не его подобие. Получилось не сразу…

Огонь жарко потрескивает в камине, совсем рядом. Он ласково что-то поет, отогревает, забирая боль старых ран. Родное плечо, в которое так хорошо уткнуться лбом, чувствуя бархат кожи, тепло и особый запах нагретого металла, который ни с чем не спутать. Любимый огонь. И в сердце рождается чистое, всесильное Белое Пламя…

Помоги. Защити его, Пламя всемогущее… Спаси… нас обоих… Сожги меня, но защити его, отогрей, убереги от холода смерти…

«Драконья пасть» закончилась неоправданно быстро. А откуда появились вторая и третья бутылки, побратимы внятно объяснить не могли. Мог бы подсказать Калигул, у теплого бока которого грелись боги в промозгло-холодную ночь, но его никто не спрашивал. Так что къяр спокойно лежал на сенной подстилке на чердаке конюшни и наблюдал за бессмертными.

Как и всякий демон, пусть и не высший, Калигул испытывал к богам чувство здорового презрения. Раньше испытывал. До встречи с нынешним хозяином. Когда-то сильнейший из къяров и представить не мог, что позволит богам прислониться к себе, да еще и незаметно позаботится о них, как о своем высшем.

Калигул не испытывал к этим бессмертным ни презрения, ни отвращения. Пожалуй, эти двое даже немного забавные. В чем-то беспомощные, как дети, несмотря на все свое могущество. Даже жалко их. Слишком самоотверженные, им бы побольше здорового эгоизма. Они такие… хорошие. Другого слова не подобрать. И страдают от этой своей хорошести. Совсем как его высший. Ну какой демон будет чувствовать себя виноватым, если на пару дней забудет о слуге, увлекшись делами?!

Къяр смотрел и думал о том, что не желает другого хозяина. Сейчас приходится ополовинивать свой запас сил и постоянно держать «щит», не позволяющий Альтису даже теневой проекцией «провалиться» на другие уровни бытия. Ведь хозяин очень болен и едва не умер.

– Это я виноват, – вдруг сообщил ночному ливню Волк.

– В чем именно и с какой стати? – С некоторым усилием Змей сфокусировал взгляд на друге.

– В том, что с Альтисом вся эта дрянь случилась. – Арох неопределенно махнул рукой в сторону, где, предположительно, спал друг. – Да и вообще… во всем я виноват. Повздорил с повелителем… Братьев втянул… Если бы не я… Эх, Трэн, если бы не мой идиотский нрав… братья были бы живы…

– Дурак ты, Волк… – с болью отозвался ламий. – Нет, брат, ты ни при чем. Повелитель все равно втянул бы тебя в драку. – Он примолк, прекрасно понимая душевные терзания друга. И заговорил, быстро, боясь передумать: – Это я виноват. Только я, и никто иной! Когда ты пропал, я втянул ребят в авантюру… Мы были на Драконьей Гряде, поэтому не отозвались… Арох, брат, прости меня… Я… я виноват перед тобой.

Повисшая тишина нарушалась только шумом дождя.

– Так вот где ты был, – прошептал бог-волк, не сдержав нервный смешок. – А я все гадал, куда запропастились мои братья? Где они? Почему не пришли? Почему, дери тебя демоны всей Когортой, не нашли меня, бросили, забыли?! – Волк схватил друга за ворот, притянул к себе. Испуганный ламий увидел, что в зеленых глазах полыхает настоящее безумие. – Ты знаешь, как я подыхал там, Трэн?! Как меня убивали и пытали?! Почему ты не пришел, гребаный упырь?! Альтис и тот явился… Прошел через пасть Кошмара! Уже по моей вине! И Литис с Альтаиром умерли… умерли!.. из-за меня!

– Брат… – Траэллита безуспешно попытался вырваться из крепкой хватки.

– Вот именно что брат! – оскалился Арох. – Скотина ты, брат! Мне до Кошмаровой задницы, где ты был и во что вляпался. Ты… с-скотина хвостатая… должен был… найти меня, упырина демонова!

– Я искал… Я искал, брат, клянусь!

– Дурью ты маялся, рожа чешуйчатая! – прорычал бог-волк и, оттолкнув побратима, отвернулся. – А если бы действительно искал, то нашел бы.

Ламию хотелось завыть от горечи и боли. Прав брат. Во всем прав. И от этого еще хуже. Нельзя было позволить себе даже выплеснуть боль криком. Нельзя было позволить мути в глазах превратиться в признание. Змей поднялся, отступил.

– Арох… ты, наверное, больше не захочешь меня видеть… я уйду… – Слова с трудом выталкивались из сведенного судорогой горла. – Я не хотел, чтобы все так вышло… Я не прошу простить…

Великий Волк вдруг понял, что еще минута, и Трэн не просто уйдет – он уйдет из его жизни, из его судьбы, из его души – навсегда. И клокотавшая внутри смесь яростной ненависти и отчаянной боли схлынула, оставив после себя след болезненного недоумения.

– Что я скажу Альтису? – хмуро поинтересовался Арох. – Что по моей вине среди нас больше нет не только Альтаира и Литиса, но и одного наглого Змея? Ну-ка, быстро уселся!

Траэллита буквально рухнул на прежнее место и приложился к бутылке, появившейся как по мановению руки богини. Помолчали, слушая дождь.

– Стриму и Когу не скажем, – первым нарушил тишину Арох. Усмехнулся, забрав бутылку. – Хватит двоих придурков, страдающих от чувства вины.