Свой с чужим лицом - читать онлайн книгу. Автор: Александр Тамоников cтр.№ 4

Справа, на Трикотажной, положение было лучше. Красноармейцы углубились на пару кварталов, подтянули пулеметы и пресекли попытку неприятеля перейти в контратаку. Командиры копили силы для очередного рывка.

Слева, на Промышленной улице, что-то шло не так, войска топтались на месте. Чадили подбитые танки. Немцы стреляли из полевых орудий, сопротивлялись с невиданным упорством.

Невзрачные избы частного сектора облепили гребни оврагов. Через лощины, заваленные мусором и снегом, были перекинуты чахлые мостки. Танковые колонны здесь встали бы. Грузовики ползли по мосткам, скрипели хлипкие конструкции. Пехотинцы спешились, шли за машинами. Грузовики взобрались на косогор, встали, автоматчики забрались в кузова.

Им крупно повезло. Данный участок пулеметы не прикрывали. Все свои силы немцы бросили в бой.

Колонна погрузилась в низину. Водители на свой страх и риск выключили фары. Нельзя было привлекать внимание.

На улице Промышленной рвались снаряды. Что происходило справа, понять было трудно, но и там, похоже, все смешалось. В окрестностях турбинного завода не было ни одной живой души. Вздымались покалеченные стены, громоздился мусор. Грузовики петляли между кучами битого кирпича. Напряжение росло.

Шубин стиснул рукоятку автомата, вглядывался в лобовое стекло. Толик Иванчин, закусив губу, вертел баранку, жирный пот стекал по его лбу. Обычно не скупой на комментарии и присказки, сегодня он помалкивал.

Турбинный завод был разнесен вдребезги еще в октябре. Здесь пытался закрепиться наш отступающий батальон и подвергся артобстрелу. Тела убитых красноармейцев собирали местные жители под присмотром немецкой охраны. Ни к чему был оккупантам под боком такой рассадник заразы.

Головная машина внезапно остановилась. Глеб напрягся. Но вроде все нормально. Какая-то преграда на дороге. С кузова спрыгнули несколько человек, побежали растаскивать завал. Приподнялся пулеметчик с «дегтярем», зорко озирался.

Вылез на подножку водитель головной машины красноармеец Каратаев, плотно сложенный, рассудительный, далеко не юный, тоже стал оглядываться. Сержант Пахомов нервничал, энергично жестикулировал. Мол, быстрее!

Бойцы натужились, оттащили огрызок бетонной плиты, бросились обратно в машину.

Застыл в тридцати метрах грузовик, замыкающий колонну. В кузове шевелились размытые силуэты.

Водители снова объезжали препятствия. Мимо проплывали изувеченные стены заводских корпусов, разбитый башенный кран, похожий на скелет динозавра. Зияли провалы в кирпичных стенах. Валялся раскрошенный стенд с портретами передовиков производства.

Пахомов неплохо ориентировался на местности. Остановок больше не было. Сугробы здесь не скапливались, снег выдувался.

Машины миновали покалеченную заводскую ограду, несколько раз сворачивали. Мелькали низкие барачные строения. Грохот боя то отдалялся, то нарастал, вызывая у водителей резонное желание утопить педаль.

Пролаяла пулеметная очередь. Она явно была не шальная! Справа ухнул разрыв мины. Из кузова выпал боец, пораженный осколками. Ранение было смертельным. Парню порвало артерию, и кровь хлестала как из ведра. Он скреб ногтями заснеженную грязь, дрожал в конвульсиях.

Ругнулся Пахомов. Жив еще сержант. Без него сегодня как без рук.

Противник обнаружил три полуторки у себя в тылу. Среди мглистых строений забегали люди. Снова ударил пулемет, сеял смуту и смерть. Взвыл боец в головной машине.

Шубин высунулся из кабины, кричал, чтобы не останавливались. Парню на дороге уже не поможешь. Иванчин вертел руль, объезжая мертвое тело. Не мог он ехать по своему товарищу!

– Не вставать! Шпагин, ты чего плетешься как раздавленный? Догоняй наших! – прокричал Левитин в замыкающей полуторке.

Пулеметчик не унимался. Пули барабанили по кабине, ломали кузовные доски. Послышался вскрик, кто-то повалился на грязный пол.

– Товарищ лейтенант, Павлюченко убит! – услышал Глеб и подумал:

«Хорошо будет, если хоть кто-то доедет!»

Треснуло боковое стекло. Пуля прошла по диагонали, пробила потолок кабины.

– Лотерея, товарищ лейтенант! – нервно проговорил Иванчин. – Может, убьет, может, пощадит.

– Баранку крути, – процедил Глеб. – Думай о том, чтобы доехать. Когда о смерти вспоминаешь, она уже тут как тут.

– Точно, товарищ лейтенант. Некогда нам умирать. Столько дел еще впереди…

Поднялся пулеметчик в кузове, открыл огонь и попал. Ответных выстрелов не последовало.

– Молодец, Ломакин! – крикнул Шубин.

– Это не Ломакин, а Косаренко, товарищ лейтенант! – отозвался боец из кузова. – Ломакин, кажется, того… убили его, в общем.

Вскоре колонна вышла из опасной зоны, прогремела по мосту через речушку. Память Пахомова не подводила. Головная машина свернула в узкий переулок, остальные двинулись за ней. Тянулся каменный забор, глухие стены. В переулке громоздились сугробы. Тонули колеса, машины буксовали, с ревом одолевали снежную массу.

– Товарищ лейтенант! – проорал Пахомов. – Сейчас мы выедем на улицу Чкалова, свернем влево. Я не знаю, есть ли там немцы. Если есть, то проезжаем двести метров и опять уходим влево, в Столярный переулок. Если нет, дуем прямо.

– Понял, сержант. Давай по газам!

Поездка превращалась в какую-то спортивную гонку. Улица Чкалова была расчищена от снега, но немцев на ней не наблюдалось. Машины уходили влево, разгонялись. Улица была застроена старыми трехэтажными домами с облупленной краской. Колонна неслась на полной скорости. Дистанцию водители уже не соблюдали, им было не до нее.

Где-то справа был центр города. Там все еще хозяйничал противник.

До поворота осталось метров двести, когда из переулка выбрался взвод немецкой пехоты и двинулся навстречу полуторкам. Солдаты вермахта тащили на себе оружие, снаряжение, ящики с патронами. Наверное, в бой направлялись последние резервы.

Встреча на Чкалова стала неожиданностью для обеих сторон. Немцы поздно разобрались, кто перед ними. Потом посыпались тревожные выкрики.

Каратаев резко затормозил. Иванчину пришлось проделать то же самое, чтобы не смять ему зад. Пассажиры в обеих машинах покатились к переднему борту, крепкая ругань взмыла до неба.

– Пахомов, не останавливаться! – взревел Шубин. – Всем приготовиться!

Он мог бы и не орать. Бойцы подались на левый борт, приготовились к бою. Немецкая колонна встала, солдаты смешали строй. Их командир надрывал глотку, но сам еще не разобрался в ситуации. Ночь выдалась темной, а по силуэтам машин не всегда поймешь, кто перед тобой.

Бойцы Пахомова открыли беглый огонь из всех стволов. Фрицы бросились врассыпную. Несколько тел остались на дороге. Пулеметчик скинул с плеча МГ-34, но не успел им воспользоваться, повалился.

Голосил в кабине сержант Пахомов, крыл замешкавшегося Каратаева. Водитель опомнился, схватился за переключения передач. Полуторка, тряся бортами, сорвалась с места, протаранила нескольких фашистов. Остальные пришли в чувство, но попали под огонь из второй машины.