Инфер 3 - читать онлайн книгу. Автор: Дем Михайлов cтр.№ 29

Картина начинала вырисовываться. Теперь главное не сдохнуть до того, как докопаюсь до хотя бы части ответов.

Ссаку, запакованную в заблокированного экза – аварийный спасательный режим – увезли в крепость. Она одна из четырех наших «тяжелых». Если она не получит срочной и квалифицированной медицинской помощи – ей конец. Ее не вытянет даже новая аптечка, а переливание крови лишь отсрочило неизбежное. Увозя ее, Мигель уже не клялся, а просто глядел мне в глаза, мелко кивал, плакал и обещал, что сделает все, чтобы их спасли.

Их…

Несколько парней выжили в той веселой бойне устроенной Корсом. Но останутся на всю жизнь уродами и калеками. Веселый огрызок спинного хребта, несостоявшаяся часть принцессы, вдоволь позабавился. Племя считай потеряло все новое мужское поколение. Кто виноват? Тупой вождь виноват. Обвинять ли вождя? А зачем обвинять мертвеца? Умер вождь во время той стычки и последовавшего системного конфликта. Сейчас поминки общие, затем похороны, а потом и нового вождя придет время выбирать – само собой, советуясь с доброй Матерью.

Ну да… аборигены не догоняют, но пусть и почти номинально это все же выборы капитана атомной подводной лодки. У него есть ограниченный доступ к управлению и еще пара функций. Так что пусть без кителя и фуражки с крабом – но все же капитан. Пока же за главного там Мигель. И первым делом он призовет медицинскую помощь для своих и чужих.

А мы полезем в очередную глубокую дыру.

Разжевав пару солевых таблеток, я запил их вторым коктейлем и, позволив себе посидеть несколько минут и тупо поглядеть как в грязи трахаются два жука, заставил себя подняться.

Время нырять…

Я первым выбрался на влажный край бетонной платформы. Бегло оглядевшись, побежал от края, таща за собой тонкий, но прочный трос. Под ногами чавкало, хлюпало, пищало и умирало – живности тут хватает, а бегу я примерно по двухсантиметровому слою воды покрывающему пол.

– Есть!

Остановившись, я бросил трос и зашагал обратно, шаря вокруг себя фонарем и составляя мысленную карту местности. На воде плясали головы привязанных к тросу гоблинов, Каппа уже выбирался на платформу, чуток от него отстал Хорхе.

Мы внутри.

Поведя фонарем, я уткнулся лучом в высокий темный бок покрытый. Пятно света пробежало несколько метров вверх и замерло на мрачном бугре затихшей на мелководье громады. Два голоса прозвучали одновременно – Хорхе и безымянного сурвера.

– Подлодка – с трудом улыбнулся серый от усталости мокрый боец.

– Россогор! – сурвер ткнул в рубку накренившейся на один бок подводной лодки – Россогор!

Не отреагировав, я отвернулся, прошелся лучом по залитому воду полу – а вода ведь постоянно прибывает, но и уходит куда-то постоянно – я нашел сухое место дальше от воды и зашагал туда.

Как же я сука устал.

Не хочется думать даже о следующем шаге. А думать и не надо – главное его делать. А затем еще один…

Что там говорила та сука Сольпуга? Она собиралась достать меня даже если я окажусь на Рэмбулане Эйт? Голова в тумане. Мысли даже не разбегаются – они просто сдохли, наполнив череп и безмолвной туманной вонью, похожей на вонь давно не леченных гнилых зубов.

Скребя сталью по бетону, я наконец-то дошел.

Отдых…

Мне нужен долбанный отдых… совсем чуток…

Молча ткнув пальцем в место будущего лагеря, я приткнулся к стене, прохрипел Каппе почти невнятное «отыщи выход энергии» и отрубился, едва успев приглушить системы экзоскелета.

Когда он очнулся и, застонав, вяло шлепнул себя по обожженной кислотным или щелочным – хрен разберешь – песком, то явно не ожидал, что столь легкий шлепок вызовет столь дикую боль.

Да… Эти песчаные ожоги коварны. Здесь много кто лишился ног, рук и жоп. Много кто потом сдох от безумной боли, токсикоза, потери почти всей кожи и неприживаемости новой искусственной шкуры в бесплатных больницах, где печатающие органы принтеры столь же дерьмовые, как и доктора. Песок обжигает быстро, но первые секунды он как бы варит и обжигает кожу и мясо под ней, но как-то умудряется не затрагивать нервные окончания. Когда же и до них доходит очередь, то сначала жертва ощущает только легкое покалывание или даже щекотку – например, будто по щеке бежит какая-то букашка. Так и хочется себя шлепнуть по щеке, чтобы раздавить гада.

Он шлепнул.

И теперь с воем катался по расстеленному поверх песка листу толстого полиэтилена.

С нехилой задержкой прилепленная к его шее гражданская аптечка наконец-то изучила кровь своего постоянного пациента и наконец-то вколола ему нехилую долю быстродействующего обезбола. Одновременно аптечка испустила в эфир сигнал бедствия, на всех доступных ей частотах вопя, что человеку срочно нужна медицинская помощь. Вышлите бригаду! Тогда же аптечка – я хорошо знаю протоколы и алгоритмы действий таких устройств – вколола пострадавшему точно выверенную дозу средства, что должно было погрузить его в мягкий сон. Во сне не больно, да? Конечно, такие протоколы и такие средства доступны только дорогим аптечкам. И их безмолвные крики о помощи слышатся полицейскими и медицинскими сканерами в первую очередь. Еще минута – и сюда опустится медицинский флаер с умелой бригадой на борту. Они спасут богатенького… нет, не спасут. И флаер не опустится в отравленные обжигающие пески, что омываются столь же ядовитой пересоленной водой. И средство, что было вколото чуть притихшей жертве было лишь слабым успокоительным – оно не отрубит пациента, а просто уберет истерию. И запас этого средства невелик – он уже кончился. Я хорошенько прошелся по содержимому аптечки, похожей на костяной незамкнутый шейный обруч, что был сделан на заказ в очень дорогой фирме и точно по размерам этой холеной тонковатой шейки.

Сидя в инвалидном гусеничном кресле, я терпеливо ждал, опустив руки на подлокотники и лениво наблюдая за мучительной агонией камбалы, что вяло дергалась у левого колеса кресла в трех сантиметрах от воды, которую покинула добровольно. Эта рыба одна из тех, что очень неприхотлива. Может жить даже в столь неглубокой пересоленной воде и довольствоваться полным дерьмом вместо еды – хотя этот и без того живучий вид был дополнительно подкорректирован учеными, чтобы повысить шансы на выживание и не прервать хотя бы эту пищевую цепь. Ну и заодно чтобы не лишить последнего источника белка тех двуногих нищебродов, что как-то пытались выжить на этих некогда плодородных землях, что превратились в еще одни токсичные пустоши. Из красивого тут остался только шум недалекого океана – что с каждым днем подступал все ближе. Слышит ли этот звук умирающая камбала? Хотя, судя по слезающей с нее шкуре и по уже сваренным слабой кислотой глазам ей сейчас не до щемящих сердце звуков, да, рыба?

Когда затихший и по-прежнему нихрена не понимающий ушлепок снова разлепил глаза, первое что он увидел, так это подыхающую камбалу перед своим лицом. Чуть шевельнув креслом, я наехал траком на дергающуюся рыбу, давя ее и разбрызгивая отравленную полужидкую плоть.