Тайны сирен - читать онлайн книгу. Автор: Джулия Голдинг cтр.№ 2

— Простите! — сказала она, отскакивая от пожилой дамы и тут же рикошетом врезаясь в крепкого мужчину в высоких сапогах.

Он подхватил Конни, чтобы она не упала, и поставил ее на ноги.

— Осторожнее, — сказал мужчина. — Так и ушибиться недолго, если будешь носиться сломя голову.

Конни пробормотала было извинения, но они застряли у нее в горле, когда она обнаружила, что буквально приросла к месту в окружении толпы людей. Они замолчали и смотрели на нее с вежливым участием. Конни была в замешательстве: она не могла и не хотела уходить. Она поймала среди них отголосок того самого эха, которое чувствовала, когда играла с чайками. Вот где ей следовало быть. Это место было ее по праву.

— Что-то стряслось? — нахмурившись, спросил мужчина.

— Нет-нет, извините, — сказала Конни, стряхивая с себя оцепенение.

Как глупо. Разумеется, она не может проторчать здесь весь день. Она не знает никого из этих людей, но она не хотела вот так прерывать их беседу. По выражению их лиц она поняла, что они не почувствовали ничего особенного — разве что смутные сомнения в ее психической нормальности. Она поспешно отступила. И все же, пробежав несколько шагов по улице, она не смогла удержаться и оглянулась назад, почувствовав, будто кто-то в этой толпе ее окликнул. Она ошибалась: никто на нее даже не смотрел, не говоря уже о том, чтобы звать назад. Все окружили пожилую даму, из хозяйственной сумки которой свисали алые наушники.

Конни повернулась и побежала не останавливаясь к своему новому дому, что стоял под номером пять на Шэйкер-роуд. Она страстно желала остаться наедине со своими мыслями о том, что только что произошло. Дом ее тетки был последним в ряду рыбацких домиков, лепившихся к подножию утеса в поисках защиты от океана, который нетерпеливо бился чуть ли не в нижние ступеньки крыльца. Дом номер пять будто пятился от волн, вытягиваясь и делаясь тоньше, чем его соседи, как последний, кто должен лезть в шкаф в игре в «сардинки» [1] . Дом, казалось, ждал, что волны вот-вот взломают дверцу шкафа и он, номер пять, окажется первым выпавшим оттуда.

Мадам Крессон, весьма высокомерная, апельсинового цвета теткина кошка, гордо шествовала по дорожке, важно задрав хвост. Она мяукнула, увидев Конни, которая остановилась повесить куртку и поздороваться с ней, перед тем как пройти на кухню. И тут Конни остановилась как вкопанная. На веретенообразной стойке для зонтиков у задней двери лежала пара алых наушников. Что происходит? Первой ее мыслью было снова бежать прочь отсюда и не останавливаться, пока все эти странные люди не останутся далеко позади, и особенно ее тетка. Потом она передумала. Разумеется, поскольку на самом деле у нее не было другого выбора, кроме как оставаться здесь, то не помешало бы узнать побольше об Эвелине Лайонхарт и ее странных повадках. Может, подсказка кроется в самих наушниках? Она оглянулась — убедиться, что она одна, и взяла комплект, чтобы изучить его поближе. На каждом из наушников была вытиснена серебряная птичка. Она приложила их к ушам для пробы, и они заглушили все звуки. Конни даже не услышала приближающихся шагов и опомнилась, только когда кто-то похлопал ее по плечу. Она в испуге сдернула их с ушей.

— Знаешь пословицу про любопытство и кошку? — спросил ее вкрадчивый, ровный голос — ровный, как тонкий лед, под которым бурлит вода.

Высокая, но проворная, одетая, как всегда, в черное, над ней стояла Эвелина Лайонхарт, с бледным, как у привидения, лицом, контрастирующим с каштановыми длинными волосами. Мадам Крессон мягко пролезла через кошачий лаз в двери и терлась о щиколотки Эвелины, приветствуя свою хозяйку.

— Э… нет… А что это за пословица? — неуклюже спросила Конни, сердце ее громко стучало.

— «Любопытство сгубило кошку», — весело сказала Эвелина, отбирая у нее наушники и вешая их обратно на стойку.

Мадам Крессон взвыла в знак протеста, оскорбленная тем, в каком тоне говорится о смерти, и переметнулась к Конни. Она выгибала спину дугой и терлась о ее джинсы, ища утешения у своей новой подруга.

Конни погладила кошку по голове.

— Извини. Я просто… Просто я сегодня в городе видела нескольких человек с такими штуками. Мне это показалось немножко странным, — неубедительно закончила она, думая, что должна хоть что-то сказать в свое оправдание.

— Правда? — Тетка хлестнула ее проницательным взглядом зеленых глаз, серебряные кольца в ее ушах блеснули в луче света, падавшего из маленького окошка в задней двери.

— Для чего они? — отважилась спросить Конни, моргая изо всех сил, чтобы стряхнуть завораживающее действие сверкающих колец.

— Это тебя не касается, — сказала Эвелина, все еще сверля взглядом племянницу. Конни почувствовала, как в сердце у нее закипает злость, но ее почти сразу же погасил укол страха, когда тетка добавила: — И забудь о том, что ты вообще их видела.

Эвелина была так переменчива: могла быть полна безудержного веселья и энтузиазма, а потом тут же давала почувствовать свой пугающе крутой нрав и пускала в ход угрозы. Конни не знала, что на самом деле думает Эвелина о том, что на нее взвалили заботу о племяннице. Та оказала ей такой прием, что девочка заподозрила, что тетка возмущена и раздражена и только чувство долга по отношению к семье заставило ее взять на себя этот труд. И все же тут было еще кое-что… нечто, что Конни никак не могла правильно понять. Эвелина, несмотря на то что они жили под одной крышей, запиралась от племянницы, сведя беседы с ней к минимуму, она не стремилась вызвать к себе доверие — от этого Конни не становилось легче. Отказ объяснить секрет наушников был частью все того же поведения, и Конни это начинало возмущать. Родители могли бы подыскать ей и более приятного опекуна, кого-то, кто хотя бы был рад видеть ее в своем доме.

Конни больше не посмела поднимать вопрос о наушниках. Обе сделали вид, что ничего не произошло, и в следующий раз, когда Конни проходила мимо стойки для зонтиков, наушников там уже не было.

На следующее утро Конни проснулась рано: ее разбудил непрекращающийся шум за окном. Маленькая спальня с окном, выходившим на море, находилась в мансарде, под скатом крыши, это было единственное место в доме, в котором она чувствовала себя комфортно, — ее собственное убежище. Выскользнув из-под одеяла, она на цыпочках подкралась по лакированному дощатому полу к окну и осторожно отдернула шторы. На дорожке напротив дома Эвелина, одетая в черный плащ с капюшоном, медленно кружилась на месте, раскинув руки с расслабленными кистями и опустив голову на грудь. Сверху было видно, как плащ ее закручивается, образуя правильный круг, а кроваво-красный платок, повязанный на голове, казался красным зрачком в центре черного глаза. Голос ее то крепчал, то слабел в завывающих рыданиях, как будто она оплакивала уход любимого друга или прощалась навечно с возможностью обрести надежду. Этот звук пронзал Конни сердце: ей хотелось заткнуть пальцами уши, чтобы не слышать больше, как тетка изливает свою странную печаль. Что произошло, почему она ведет себя так?