Грех и любовь - читать онлайн книгу. Автор: Барбара Доусон Смит cтр.№ 60

Но был ли он таким на самом деле? Сейчас Джейн в этом сильно сомневалась. У нее было ощущение, словно граф Чеизбурн раздвоился Первый — это светский повеса, дамский угодник, кутила и картежник. А второй — поэт, создатель проникновенных, берущих за душу стихов. Стихов, вызывающих в человеке самые трепетные чувства…

Вдалеке раздался удар грома и еще один звук, но не со стороны сада, а от внутренней двери. Шум шагов.

Джейн вскочила, прижимая к груди стихотворение про Марианну; и в этот момент в комнату вошел Итан.

Сначала он ее не заметил. Опустив темноволосую голову, он листал книгу, которую держал в руке. На нем были черные панталоны и белая рубашка. Галстук отсутствовал. Ботинки тоже. Он показался Джейн поразительно красивым какой-то бесшабашной красотой, но только сейчас она заметила, насколько чувственны его губы, насколько нежен взгляд его глаз.

Насколько, оказывается, беззащитен этот человек, казавшийся ей таким суровым.

Он поднял голову, и взгляды их встретились. Глаза его расширились от изумления, Джейн показалось, будто он заглянул ей в душу. Этот беспечный человек, сумевший написать такие проникновенные строки, равнодушный отец, изливавший свою любовь к дочери в стихах, стоял сейчас в дверях, и в глазах его плескалась ярость.

Он посмотрел на листок в ее руке и сделал шаг в ее сторону.

— Я знаю, что не должна была сюда приходить, — дрожащим голосом пролепетала Джейн, которая до сих пор не могла прийти в себя. — Но мне было так одиноко, и я подумала…

— Черт бы вас побрал! — процедил Итан сквозь зубы. — Черт бы вас побрал!

И он бросился к Джейн.

Первым ее побуждением было отскочить. Но между ними стоял стол. Да и не было у нее никакого желания убегать. Она не боялась его, лишь ощущала острую необходимость угнать, Почему он скрывает от всех свой талант.

Итан выхватил листок у нее из рук.

— Кто вам позволил сюда прийти? Кто!!!

«Ваша мать»…

— Никто Просто мне любопытно было узнать, чем вы здесь занимаетесь. И теперь, когда я знаю…

Итан швырнул бумагу на стол.

— Это моя мать надоумила вас сюда прийти и дождаться меня! Что, не так? Это как раз в ее духе!

У Джейн внутри все похолодело. Она вспомнила слова леди Розалинды: «…если вы поссорились, советую тебе немедленно сходить к нему и помириться». Да, это леди Розалинда подала ей идею идти к Итану. А впрочем, какое это имеет значение?

Самое главное — сделать так, чтобы Марианне было хорошо.

— Итан, ваша мать не виновата. Я пришла сюда по собственной инициативе. Никто меня не принуждал.

— Ну как же! Не виновата! Вы обе решили превратить мою жизнь в ад. — Его темные глаза сверкали, как два черных зеркала, в которых не отражалось ничего. — Итак, скажите-ка мне, что вы собирались делать дальше? Предложить мне себя?

Несмотря на его грозный вид, Джейн почувствовала прилив желания. Они одни в этой комнате. Он может сделать с ней все, что захочет. А потом будет вынужден жениться на ней. Она подошла к нему ближе.

— А что, это настолько нереально — вам меня желать? — прошептала она.

Угли в камине горели, издавая зловещее змеиное шипение. Раздался еще один удар грома. На сей раз ближе. Свет лампы отбрасывал на лицо Итана мерцающие тени.

Выражение его лица было злым и подозрительным. От беззащитного, уязвимого мужчины не осталось ничего. Казалось, перед Джейн стоит сам Люцифер.

— Убирайтесь! — бросил он.

У Джейн упало сердце. «Нельзя так легко сдаваться, — подумала она. — Нужно каким-то образом заставить его передумать».

— Нет. Я не уйду, пока мы не поговорим о вашей работе.

Почему вы никогда не рассказывали мне, что пишете стихи?

Отойдя от нее, Итан принялся ходить взад и вперед по круглой комнате.

— Это всего лишь мазня. Забудьте о том, что видели.

— Я никогда не смогу забыть. Ваши стихи прекрасны!

Особенно стихотворение о Марианне. — От полноты чувств у Джейн перехватило дыхание, и голос зазвучал хрипло. — Вы ведь любите ее, правда?

— Она моя дочь. Я вам уже говорил, что никогда ее не брошу.

В голосе Итана звучала такая страсть, что Джейн теперь окончательно уверовала в то, что должна стать его женой, а Марианне — матерью. И если все получится, как она задумала, она научит его быть хорошим отцом.

— Знаю. Вы откровенно выразили свои чувства к ней в своем стихотворении. Вы прекрасно умеете владеть словом…

— Ну, если вам нравится подобная чепуха…

И, подойдя к столу, Итан сбросил бумаги на пол. Под изумленным взглядом Джейн они, словно крупные снежинки, попадали в корзинку для мусора, белым веером рассыпались по ковру. Вне себя от ужаса, Джейн бросилась к Итану.

— Прекратите! Вы что, с ума сошли? Вы же наверняка часами работали над этими стихами!

— А это уже не ваша забота! И не суйте нос не в свое дело!

— Нет, буду! — Вырвав из руки Итана смятый листок, Джейн бережно разгладила его. — Здесь ваши мысли, ваши чувства. Их нужно хранить как зеницу ока, аккуратно переписать, беречь от посторонних глаз.

— Вот именно! Держать подальше от таких девиц, как вы, которые вечно суют нос куда не следует. А теперь убирайтесь! — И, схватив Джейн за руку, Итан потащил ее к двери.

Однако она вырвалась и, встав перед Итаном, схватила его за руки, нечаянно коснувшись при этом грудью его груди и ощутив, как она прерывисто поднимается и опускается.

— Итан, я не уйду! И не позволю вам, черт подери, уничтожить часть себя!

Итан бросил на нее яростный взгляд. За окном сверкнула молния, на секунду осветив комнату ярким светом, и Джейн с облегчением заметила, что безумное выражение понемногу исчезает из глаз Итана, а плотно сжатые губы расслабляются.

— А вы, оказывается, умеете ругаться, мисс Мейпоул, — насмешливо проговорил он.

К своему удивлению, Джейн почувствовала, что ей впервые приятно слышать ненавистное прозвище.

— Я это сделала лишь затем, чтобы вы лучше поняли мою мысль: ваши стихи бесценны! Ваше видение мира уникально!

Резко повернувшись, Итан встал к ней спиной. Джейн напряглась, готовая в любую минуту броситься к нему и схватить за руки, не позволить больше разбрасывать листки со стихами, но он лишь взъерошил темные волосы и вновь принялся мерить шагами комнату.

— Мое видение… — пробормотал он. — Вы не имели права рыться в моих личных вещах!

— Простите, что сделала это. Я думала, что знаю вас… но, оказывается, я ничего о вас не знала. Даже то, что для чтения вы пользуетесь очками.

— А с чего это вы должны знать? Как вы сами сказали, мы с вами всего лишь знакомые.