Дорога шамана - читать онлайн книгу. Автор: Робин Хобб cтр.№ 28

Тогда я крикнул и увидел, как Девара склонил голову набок, словно услышал меня, но не разобрал ни единого слова. А ведь мне представлялось, что он достаточно близко от меня.

Я медленно поднялся на ноги. И хотя совсем не отдохнул, я чувствовал, как что-то толкает меня вперед, будто у меня было мало времени, чтобы выполнить свою задачу. Я принялся разглядывать следующий мост, состоящий из тонких нитей, переплетенных между собой таким образом, что получалась яркая, сверкающая дорожка. Я опустился на колени и, коснувшись ее рукой, с удивлением обнаружил, что это человеческие волосы всех цветов и оттенков, от черных до бледно-золотых. Однако тропинка производила впечатление вполне надежной. Тогда я выпрямился и ступил на диковинный висячий мостик. В первый момент я испытал облегчение, почувствовав под ногами твердую поверхность, но уже в следующее мгновение он начал раскачиваться, словно качели.

Мои сестры любили играть в волчок, пуская его по туго натянутой ленте. Я превратился в волчок и двигался по ленте, которую никто и не думал натягивать. Чем дальше я уходил от второй башни, тем сильнее провисал под моей тяжестью мост. Я вытащил саблю и, держа ее горизонтально в правой руке, сумел сохранить равновесие. Некоторое время это помогало, но потом мост снова начал раскачиваться, словно скакалка в руках ленивой девчонки. У меня закружилась голова и внутри все сжалось, но я продолжал идти вперед, поднимаясь по провисшему мосту из человеческих волос. У меня за спиной Девара что-то крикнул, но я едва различал его голос и не осмелился оглянуться.

Добравшись до третьего каменного столба, я выполз на его вершину и тут же сел, чтобы хоть немного отдышаться. Я посмотрел на Девара, но он, опустив голову и крепко обхватив себя руками, неподвижно стоял на краю уступа. Вряд ли мне следовало ждать от него совета или помощи.

Я посмотрел на следующую башню. К ней вела более длинная дорожка, чем те, что я уже оставил позади, а площадка на ее вершине выглядела совсем крошечной. Мост, лежавший передо мной, был сплетен из растений, сплошь покрытых крошечными белыми цветами меньше ногтя на моем мизинце. Прежде чем сдвинуться с места, я с сомнением потрогал его рукой, но он оказался весьма прочным. Когда я прикоснулся к коричневатым корням и зеленым стеблям, они потемнели и пожухли. Так не пойдет — в мои планы не входило убивать растения, делая тем самым мост ненадежным.

Я снова убрал саблю за пояс и сделал шаг вперед. Тропа была шире предыдущих, а корни растений крепко цеплялись за каменный столб, на котором я стоял, наподобие плюща, упрямо ползущего вверх по стволу дерева или стене дома.

Я двинулся по этому мосту гораздо смелее, чем по предыдущим, — он без проблем выдерживал мой вес, и, хотя растения рассыпались прямо под ногами, переправа не раскачивалась, а поэтому я чувствовал себя гораздо увереннее. Раздавленные цветы и листья издавали диковинный горьковатый аромат, но я решил, что он вряд ли мне повредит. Когда я был уже на середине, на руках у меня появились мелкие ожоги, тут же начавшие ужасно зудеть. Я сжал пальцы в кулаки, и крошечные волдыри стали лопаться, а от вытекавшей из них жидкости на коже появлялись новые ожоги.

Я старался держать руки подальше от тела и не обращать внимания на резкую боль. Какое счастье, что я был в высоких гернийских сапогах, а не в мягких и низких, какие носят жители равнин. Если бы растения обожгли мне ноги, не думаю, что вообще смог бы идти дальше. Но тут у меня начало дико щипать глаза и потекло из носа. Мне потребовалось собрать всю свою волю в кулак, чтобы не трогать лицо руками. Спотыкаясь, я продолжал брести вперед и наконец выбрался на вершину следующего камня. Она действительно оказалась совсем маленькой. Я шагнул прочь от мерзких растений и уселся на крошечную, не больше суповой тарелки, площадку.

Мои мучения тут же прекратились, ожоги перестали гореть огнем, но я по-прежнему не решался прикоснуться к лицу, лишь когда, чуть склонив голову набок, плечом стер слезы, окончательно убедился, что все мои неприятности остались позади. Я бы чувствовал себя значительно лучше, если бы находился на каменном островке более солидного размера. Отдохнуть здесь как следует было невозможно, поэтому я решил идти дальше.

Следующий мост был сделан из птичьих костей, мастерски подобранных по размеру и связанных тонкими нитями. Тут и там поблескивали бусинки, раковины или гладко отполированные камешки. Наверное, прежде они были браслетами или ожерельями, а потом их вплели в подвесной мост. Когда я сделал первый шаг, крошечные косточки издали тихий мелодичный звон. Несмотря на их хрупкость, они не трещали и не ломались у меня под ногами, да и сам мост не раскачивался и не прогибался подо мной. Однако меня заставил остановиться усилившийся ветер, который принялся дергать меня за одежду и нашептывать свои тайны.

Откуда-то издалека он принес необычную музыку, и я остановился, чтобы ее послушать. Я узнал голоса флейт и звон костяных кастаньет и сразу понял, что это музыка кидона. Она показалась мне совершенно чуждой, но при этом завораживала. Я взглянул на мост у себя под ногами и вдруг сообразил, что птичьи кости являются частью музыкального инструмента. Одновременно с музыкой звучали слова, они показались мне знакомыми, и я замер, пытаясь их разобрать. Думаю, если бы я был настоящим жителем равнин, мне не удалось бы так легко справиться с чарами. Но будучи гернийцем, я без особого труда стряхнул с себя наваждение и снова двинулся вперед. Вскоре я уже добрался до очередного каменного столба.

Здесь оказалось достаточно места для отдыха, я даже мог бы вытянуться в полный рост и уснуть, не опасаясь свалиться в пропасть. То, что мне очень захотелось это сделать, остановило меня, заставив одуматься. Только теперь я понял, что эти мосты не для меня. Девара сделал все, что было в его силах, чтобы научить меня мыслить и чувствовать как кидона, но я, дитя иной культуры, не смог по-настоящему превратиться в воина его племени. Я прошел но мостам, абсолютно не понимая истинной сути происходящего, и подозревал, что каждая переправа имела свой тайный смысл, скрытый от меня. По необъяснимой причине я ощутил жгучий стыд и почувствовал себя слабым и ущербным, словно неуч, который не в силах оценить красоту великолепного стихотворения. Ведь я не мог даже до конца уяснить, в чем в действительности заключаются испытания, выпавшие на мою долю, а следовательно, они не являлись для меня полноценными испытаниями. Охваченный смирением и не оглядываясь больше на Девара, я подошел к началу нового моста.

Он был изо льда, но не из толстых глыб, какие приходится в середине зимы выпиливать на поверхности реки, чтобы добраться до воды, а из хрупких пластин, что причудливыми узорами украшают оконные стекла. Он казался совсем тонким, и я видел сквозь него синие глубины жуткой пропасти. Я прошел всего несколько шагов, когда меня едва не сковал дикий холод. Я прислушался, пытаясь уловить треск ломающегося льда, задрожал и, поскальзываясь, неуверенно стал пробираться вперед. Меня окружили чужие воспоминания. О тяжелых временах, когда умирали старики и дети и даже самым сильным приходилось принимать жестокие решения, чтобы остаться в живых. Если бы по мосту шел настоящий кидона, он испытал бы такую боль, что опустился бы на колени, не в силах сдержать слезы. Но эти ужасные события происходили давно и не с моим народом. Я сочувствовал их бедам, однако они не были моими, и я двинулся дальше, к следующему столбу, где смог немного отдохнуть.