Корабль судьбы. Книга 1 - читать онлайн книгу. Автор: Робин Хобб cтр.№ 13

Сервин передернул плечами.

– Они, – сказал он, – вообще ни разу не собирались с тех пор, как все это началось. По крайней мере, официально не собирались. Все владельцы живых кораблей ушли в море – гоняются за калсидийцами. Что до прочих… некоторые бежали из города, а остальные заперлись по домам, заложили окна и двери и носа не кажут наружу. Несколько раз главы Совета заседали и советовались с Сериллой, но она убедила их воздержаться от общего сбора. Она хочет достичь примирения с «новыми купчиками» и использовать свой авторитет представителя сатрапа для достижения мира. И в переговоры с калсидийцами хочет вступить.

Роника поджала губы и некоторое время молчала. Эта Серилла определенно забрала в свои руки многовато власти, думалось ей. И что там за новости из столицы, которыми она не пожелала делиться? Нет, чем скорее соберется Совет и выработает хоть какой-нибудь план по наведению в городе порядка, тем скорее Удачный встанет на путь исцеления, насколько это возможно. С чего бы Серилле противиться такому ходу вещей?

– Сервин, ты мне вот что скажи, – проговорила она затем. – Как ты думаешь, если я отправлюсь к Серилле, будет она со мной говорить? Или меня как предательницу убьют прямо на месте?

В глазах юноши боролись отчаяние и стыд.

– Я… я не знаю, – выдавил он наконец. – Я вообще ни за кого из моих былых друзей не поручусь, на что он способен, а на что нет. Вот тебе пример: торговца Доу нашли висящим в петле. От его детей и жены – ни слуху ни духу. Поговаривают, будто он повесился, когда увидел, что все идет не по его замыслу. А другие считают, что это собственные шурья его вздернули, чтобы срам с себя смыть. И вообще пересуды об этом, как бы тебе сказать, не приветствуются.

Роника некоторое время не отвечала. Что ж, она могла еще какое-то время укрываться здесь, на руинах родового гнезда, и когда в конце концов ее убьют, пересуды об этом событии тоже быстро затихнут – как не слишком приветствуемые. Можно, конечно, и другую ухоронку себе подыскать. Но зиму не уговоришь повременить с наступлением, да и решение она уже приняла. Насчет смиренной кончины. Значит, получается, что остается только в открытую бросить «им» вызов. Глядишь, еще и высказаться удастся, прежде чем кто-нибудь ее грохнет.

– Ты можешь передать от меня записку Серилле? – спросила Роника. – Где она поселилась?

– В бывшем доме Давада Рестара. Но я… Пожалуйста, Роника. Такая записка… я не посмею. Мой отец… стоит ему только прознать. .

– Ну да. Конечно, – оборвала она его путаные извинения. Она понимала, что может насмерть застыдить Сервина и тем вынудить его исполнить ее волю. Это было бы проще пареной репы. Стоило лишь упомянуть, что в случае отказа Малта назвала бы его трусом. Нет. Использовать бедного мальчика и, возможно, пожертвовать им во имя собственной безопасности? Еще чего. Она пойдет сама.

Она и без того пряталась слишком долго.

Роника поднялась на ноги.

– Отправляйся домой, Сервин, – сказала она. – И сиди там. Слушай своего папу, он плохого не посоветует.

Юный Трелл медленно встал. Некоторое время он пристально разглядывал бабушку своей Малты, потом смущенно потупился.

– Ты… тебе здесь… в смысле, ты хорошо устроилась, одна-то? У тебя есть что покушать?

– У меня все в порядке. Спасибо, что спросил. Забота Сервина странным образом растрогала Ронику.

Она как бы свежим взглядом окинула свои руки, перепачканные и натруженные постоянной возней в огороде, с траурной каймой под ногтями. Зрелище было не из приятных. Ей сразу захотелось убрать руки за спину, но она не поддалась этому побуждению. Сервин тяжело вздохнул.

– Ты передашь Малте, что я приходил? Что я о ней беспокоился?

– Обязательно передам. Дело за малым, мне надо только ее снова увидеть, а этого, боюсь, еще долго не произойдет. Ладно, Сервин, поторопись домой. И обещай мне, что отныне будешь во всем слушаться папу. У него, надобно думать, и так забот полон рот, а тут еще ты начнешь голову в петлю совать!

Эти последние слова заставили его расправить плечи и вызвали едва заметную улыбку.

– Я знаю, – кивнул он. – Но ты же понимаешь, я не мог не прийти. Я места себе не находил, пока не знал наверняка, что с нею сталось! – Он помолчал и спросил совершенно по-детски: – А можно, я Дейле расскажу?

Ох! Дейла! Насколько Ронике было известно, сплетниц подобного калибра во всем Удачном насчитывались единицы. А впрочем… Впрочем, Сервин не узнал здесь ничего опасного для Кефрии и детей.

– Можешь,– разрешила она. – Но пусть она побожится никому ни полсловечка не говорить. Пусть пообещает вовсе ни под каким видом о Малте не упоминать! Скажи, что это будет величайшей услугой, которую она может своей подруге оказать! Видишь ли, чем меньше народу станет гадать об участи Малты, тем в большей она будет безопасности.

Сервин свел брови. На вкус Роники – несколько театрально.

– Да. Естественно. Я понимаю. – И склонил голову: – Прощай, Роника Вестрит!

– Прощай, Сервин Трелл, – ответила она ему в тон.

Подумать только – всего какой-то месяц назад само его пребывание в этой комнате было делом абсолютно немыслимым. А теперь гражданская война в Удачном все перевернула с ног на голову. В том числе и вековые правила хорошего тона. Роника смотрела, как уходил Сервин Трелл, и ей казалось, что вместе с ним исчезали последние ниточки в ту прежнюю, такую привычную жизнь. Все, что управляло поведением людей, обратилось в ничто. На какой-то миг Роника ощутила себя такой же обесчещенной и обобранной, как эта комната, в которой она стояла. Но потом… потом на нее накатило странное чувство свободы. А собственно, что ей осталось терять? Ефрон давно умер. И после смерти мужа в ее жизни не было ни единого мгновения, не отмеченного разрушением какой-то частицы привычного мира. И вот не осталось совсем ничего… только она одна – сама по себе. И это, в частности, означало, что теперь она вольна была поступать как ей вздумается. Ни Ефрона, ни детей больше нет у нее за спиной – ответ держать не перед кем.

Новая жизнь никаких приятных перспектив с собой не несла. Но хотя бы интересной Роника имела право ее сделать, ведь верно?

Дождавшись, чтобы шаги Сервина окончательно отдалились и смолкли, пожилая женщина покинула бывшую спальню внучки и неторопливо обошла дом. Она избегала ходить по этим комнатам со дня своего возвращения, когда выяснилось, что особняк разграблен. Зато теперь она заставила себя заглянуть в каждый угол, внимательно обозревая труп своего прежнего мира. Осталось кое-что из мебели, слишком тяжелое для налетчиков. Уцелели некоторые занавеси и ковры. Все остальное, что представляло хоть какую-то ценность, вымели подчистую. Они с Рэйч разжились здесь посудой и скромными одеялами, на которые не позарились воры, но о разных приятных жизненных мелочах грешно было даже упоминать. Они пользовались разношерстными тарелками и ставили их на голый дощатый стол. И давно забыли, что такое постельное белье.