Странствия убийцы - читать онлайн книгу. Автор: Робин Хобб cтр.№ 65

Потом я прошелся по городу, прислушиваясь к разговорам и пытаясь узнать все необходимое, не задавая вопросов. Я слонялся по рыночной площади, лениво переходя от прилавка к прилавку. Я назначил себе щедрую сумму из четырех медяков и потратил их на то, что казалось экзотической роскошью: мешочек трав для чая, сушеные фрукты, осколок зеркала, маленький котелок и чашка. В нескольких палатках с травами я спрашивал об эльфовой коре, но либо торговцы ничего не знали о ней, либо в Фарроу ее называли по-другому. Я сказал себе, что в этом нет ничего страшного, потому что не собирался терять столько сил, чтобы пришлось прибегать к помощи коры. Я надеялся, что не ошибся. Вместо коры я с некоторым сомнением приобрел какие-то солнечные семена, которые, как меня заверил торговец, помогают человеку бодрствовать, как бы сильно он ни устал.

Я нашел женщину-старьевщицу, которая за два медяка позволила мне просмотреть содержимое своей тележки. Я обнаружил дурно пахнущий, но вполне пригодный плащ и гамаши, которые были примерно в равной степени теплыми и колючими. Я обменял оставшиеся полоски желтого шелка на платок, и старьевщица, отпустив по этому поводу уйму шуточек, показала мне, как завязать его на голове. Как и раньше, я сделал из плаща узел, чтобы нести мои вещи, а потом пошел в восточную часть города, к бойням.

Я никогда и нигде не встречал такой вони. Там было огромное количество загонов с животными, настоящие горы навоза, из сараев пахло кровью и отбросами, а из кожевенных ям тоже шел резкий неприятный запах. Но одного оскорбления моему носу было явно недостаточно – воздух был наполнен блеянием овец, визгом харагаров, жужжанием мясных мух и криками людей, переводивших животных из загона в загон или волочивших их на бойню. Как я себя ни успокаивал, я не мог отгородиться от слепого отчаяния и паники ожидающих гибели животных. У них не было ясного сознания того, что их ждет, но запах крови и крики умирающих будили в них ужас, сравнимый с тем, который я испытывал, лежа на каменном полу камеры Регала. Тем не менее мне следовало быть именно здесь, потому что здесь заканчивали свой путь караваны и отсюда некоторые из них отправлялись в дорогу. Люди, которые привели сюда животных для продажи, скорее всего, намерены вернуться домой. Большинство из них захочет купить другие товары, чтобы не идти назад с пустыми руками. Я надеялся найти какую-нибудь работу в одном из караванов, чтобы дойти, по крайней мере, до Голубого озера.

Вскоре я обнаружил, что на это надеялся не только я. В промежутке между двумя тавернами, выходившими на загоны, была целая ярмарка наемного сброда. Здесь были пастухи, которые привели свои стада от Голубого озера, истратили вырученные деньги, а теперь, оставшись нищими далеко от дома, искали возможности вернуться. Для некоторых из них это был образ жизни. Было также несколько юнцов, по-видимому, искателей приключений и желающих начать свое дело. И были отбросы общества, которые нигде не могли найти постоянной работы или просто не умели подолгу жить на одном месте. Я не мог как следует смешаться ни с одной из этих групп и в конце концов остался с перегонщиками.

Я всем рассказывал, что моя мать недавно умерла и завещала все моей старшей сестре, которая незамедлительно выгнала меня. И теперь я хотел добраться до своего дяди, который живет у Голубого озера, но деньги у меня уже кончились. Нет, никогда раньше я не перегонял скот, но у нас дома были лошади и овцы, и я знаю, как за ними ухаживать, и некоторые говорят, что у меня «есть подход к бессловесным тварям».

В тот день никто меня не нанял. На работу взяли немногих, и большинство из нанимавшихся стали устраиваться на ночлег прямо там. Помощник пекаря прошелся среди нас с подносом, и я расстался с очередным медяком, купив длинный ломоть посыпанного семенами черного хлеба. Я разделил эту трапезу с крепким парнем, из-под платка которого торчали длинные льняные волосы. В ответ Крис предложил мне кусочек сушеного мяса, глоток самого ужасного вина из всех, которые я когда-либо пробовал, и массу свежих сплетен. Он был болтун, один из тех людей, которые занимают крайнюю позицию по всем вопросам и не беседуют, а спорят со своими товарищами. Поскольку мне было особенно нечего сказать, Крис скоро втянул других перегонщиков в длительную дискуссию о политических течениях в Фарроу. Кто-то разжег небольшой костер, больше для освещения, чем для того, чтобы согреться, и по рукам пошли бутылки с вином. Я лег на спину, положив голову на свой тюк, и притворялся, что дремлю, на самом деле внимательно прислушиваясь.

Не было никаких разговоров о красных кораблях. Никто не вспомнил о бушующей на береговой линии войне. Я внезапно понял, как сильно эти люди вознегодовали бы, если бы с них стали взимать налоги для защиты побережья, которого они никогда не видели, для постройки океанских кораблей, когда они не могут даже вообразить, что такое океан. Бесплодные равнины между Лендингом и Голубым озером были их океаном, а они матросами, путешествующими по нему. Шесть Герцогств стали единым государством не естественным путем. Сильные правители связали их единой границей и приказом быть одним целым. Если бы все Прибрежные Герцогства пали под натиском красных кораблей, это бы почти ничего не означало для здешнего народа. У них все равно останутся стада и отвратительное вино; никуда не денутся трава, река и пыльные улицы. Так что я подумал, какое же право мы имели заставлять этих людей платить за войну, которая велась так далеко от их домов? Фарроу и Тилт были завоеваны и покорены. Они не приходили к нам, прося защиты или преимуществ в торговле. Им, безусловно, стало лучше, когда их освободили от мелких племенных вождей и дали большой рынок сбыта для их продукции. Сколько парусины и прекрасных льняных веревок продали они, прежде чем стали законной частью Шести Герцогств? И все-таки это было жалким утешением.

Я устал от этих мыслей. Единственной постоянной темой их беседы были жалобы на прекращение торговли с Горным Королевством. Я уже начал дремать, когда услышал слова «Рябой Человек». Я открыл глаза и слегка повернул голову.

Кто-то упомянул его, как обычно, в качестве предвестника болезней, со смехом говоря, что все овцы Хендсила видели его, потому что умерли в своем загоне, прежде чем бедняга успел продать их. Я нахмурился, подумав об эпидемии, но другой человек рассмеялся и сказал, что теперь в народе считают: увидеть Рябого Человека уже не плохая примета, а величайшая удача.

– Если я встречу этого старого нищего, то не брошусь наутек, а схвачу его и приведу к королю. Он обещал сотню золотых любому, кто найдет Рябого Человека из Бакка.

– Было всего пятьдесят золотых, а вовсе не сто, – насмешливо перебил его Крис. Он снова глотнул из своей бутылки. – Что за глупости, сотня золотых за седого старика.

– Нет, сотня за него одного. И еще сто за человека-волка, который бежит за ним по пятам. Я слышал, как об этом кричали сегодня после полудня. Они пробрались в королевский дворец в Тредфорде и убили нескольких гвардейцев звериной магией. Вырвали им горло, чтобы волк мог напиться крови. Вот они кого ищут. Одет как аристократ, говорят, и у него есть кольцо, цепочка и серебряная побрякушка в ухе. В волосах белая прядь после старой битвы с нашим королем, и шрам на лице, и сломанный нос. Да, и еще новенькая рана на предплечье, которую он получил от короля в этот раз.