Тайна двух реликвий - читать онлайн книгу. Автор: Дмитрий Миропольский cтр.№ 47

Первые умозаключения троицы нуждались в проверке. За ужином Ева обратилась к Вейнтраубу:

– Вы показали нам Урим и Туммим только на витрине. Мы предполагаем, что камни строго идентичны. У них одинаковые размеры, одинаковый вес и плотность. Они не крашеные и не составные, а монолитные. Чёрные с одной стороны, белые с другой, и надписи на обеих сторонах тоже совпадают. Это так?

– Браво, – кивнул старик. – Вы догадались или прочли в своих файлах?

– Там ничего не сказано про Урим и Туммим, – сказал Мунин, выразительно посмотрев на Одинцова. – А почему вы считаете, что камни помогут раскрыть тайну Ковчега? Как они могут быть связаны с формулами законов мироздания?

Присутствие Жюстины уже не мешало говорить откровенно, и старик пустился в рассуждения. Начал он издалека – с Торы, напомнив, что само это слово в переводе с древнееврейского означает – Закон. Поговорил про знаки на скрижалях Завета, которые читали как текст ещё три с лишним тысячи лет назад: мысль о том, что это именно формулы, была слишком сложной даже для ближайших сподвижников Моисея.

– Вы все знаете закон Ома, – сказал Вейнтрауб. – Напряжение – это произведение силы тока на сопротивление. U равно I, умноженному на R. Простая фраза из трёх букв и двух знаков между ними, которая позволяет производить расчёты, создавать приборы и, в конце концов, сохранять жизнь, чтобы вас не убило током. Но эта фраза ничего не говорит о природе электричества. Что оно такое? Как работает? Ни одна книга не даёт окончательного и полного ответа на эти вопросы. У нас тут не строгая научная дискуссия, поэтому я могу продолжить аналогию. Тора – это объяснение базовых законов со скрижалей Завета. В широком смысле – исчерпывающее объяснение сути небесного электричества. Самый подробный учебник жизни, если хотите…

– Но всё не так просто, – говорил Вейнтрауб.

Современная Тора и та её часть, которую христиане называют Ветхим Заветом, отличаются от Торы времён Моисея. На протяжении тысячелетий переписчики копировали внешний вид текста, а не его глубинный смысл, который был им недоступен. При многократном копировании неизбежно возникали ошибки. Сперва почти незаметные, но со временем они накапливались – чем дальше, тем больше. Последующие поколения уже имели дело с изменённым текстом. Причём изменения коснулись не только шрифта: количество букв стало другим, возникли разногласия по чтению, – и Тора ушла от полного соответствия Закону, который она описывала.

– Конечно, основной массив текста остался прежним, – сказал Вейнтрауб. – И всё же ошибки есть – неизвестно, какие именно. Они разбросаны по всей книге – неизвестно, где… Но мы знаем, что каждая ошибка может очень дорого обойтись. А поскольку в Торе всё взаимосвязано, относиться к её нынешнему тексту надо с определённой осторожностью.

Мунин поднял руку, привлекая к себе внимание, и похвастал:

– Я в Британской библиотеке видел Синайский кодекс. Его англичане купили у России. Никому не показывают, а мне показали. Это самый древний текст Ветхого Завета, практически без ошибок. Сейчас учёные проверяют и корректируют переводы.

Вейнтрауб подтвердил: так и есть, чтобы правильно прочесть Тору, необходимо как минимум вернуть её к исходному виду. Тогда у людей в руках снова окажется полноценная инструкция к законам мироустройства.

– Почему – как минимум? – нахмурилась Жюстина. – Если первозданный текст восстановят, что ещё нужно?

– Применять закон и понимать его сущность – совсем не одно и то же, – сказал Вейнтрауб. – Вам ли не знать, мадам?! Вы же из полиции… Так вот, электрик успешно пользуется законом Ома, но ему бесконечно далеко до физика – лауреата Нобелевской премии…

От продолжительной речи у старика запершило в горле. Пока он медленно пил воду, Мунин снова воспользовался паузой и сказал Жюстине:

– Насчёт понимания – это у нас в России криво скопировали американскую систему тестов. Называется единый государственный экзамен, ЕГЭ. Дурацкая система. Есть вопрос и варианты ответов. Надо выбрать правильный.

– А что тебя не устраивает? – спросил Одинцов, который с ЕГЭ не сталкивался, но слышал неутихающие споры, хорошо это или плохо.

– С помощью примитивного теста можно проверить только знания по узкой теме, – пояснил Мунин. – Выучили за неделю закон Ома – и ответили на несколько вопросов. Но когда на том же принципе устроен экзамен по всему курсу физики, он не может показать даже приблизительный уровень знаний.

Вейнтрауб допил воду и поддержал историка:

– Согласен с вами. Решить задачу на применение закона Ома сможет и ребёнок. Но жизнь обычно требует сперва догадаться, какой закон вам нужен, и только потом его применять… Представьте, что я предложил вам физическую задачу. – Старик посмотрел на Одинцова. – У вас есть самый подробный справочник по физике. Но если я не сказал заранее, какие формулы понадобятся для расчёта, найти ответ вы не сможете.

– Вообще-то у нас так и происходит, – усмехнулся Одинцов. – Вы поставили задачу, только под рукой даже справочника нет…

Жюстина спросила Вейнтрауба:

– Вы считаете, что Урим и Туммим помогали найти правильные ответы на вопросы без понимания смысла?

– Вы очень удачно формулируете, мадам, – кивнул старик. – У вас в буклетах была цитата из книги Эзры про евреев, которые вернулись из Вавилонского плена в Израиль. Они помнили, что надо принести жертвы Всевышнему и что для этого существует определённый ритуал. Но тут возник вопрос: можно есть мясо жертвенных животных или нет?

– При этом никто не понимал, зачем нужны жертвы и почему ритуал именно такой. Просто помнили, что так надо, – и всё, – задумчиво сказала Ева.

– Раньше в подобных случаях люди задавали вопрос Ковчегу Завета и получали в ответ Урим или Туммим, – продолжал Вейнтрауб. – Поэтому они поступали правильно, даже не имея представления о смысле своих действий. Но во времена Эзры ни Ковчега, ни камней у них уже не было, и правитель запретил есть мясо до тех пор, пока не появится возможность спросить Ковчег.

Одинцов упростил мысль, возвращая старику аналогию с электричеством:

– Если вы не знаете, можно совать пальцы в розетку или нет, а спросить некого, лучше розетку не трогать.

Ева боялась, что Вейнтрауб рассердится, но тот спокойно смотрел на Одинцова.

– Представьте, что вопрос о розетке задали вам, – сказал он. – Что бы вы ответили?

– Что пальцы совать нельзя… – Одинцов на мгновение запнулся. – Или можно, если розетка не подключена к проводам.

Вейнтрауб качнул головой.

– Провода сами по себе ничего не значат. Чтобы розетка представляла реальную опасность, провода должны быть подключены к трансформатору, трансформатор – к линии электропередачи, линия – к подстанции, а подстанция должна вырабатывать ток… Видите, окончательный ответ зависит от понимания сути. В одном случае розетку трогать можно, а в другом – нельзя. Урим и Туммим отвечали не по шаблону, а с учётом всех деталей конкретной ситуации. Они коммуницировали с Ковчегом, а Ковчег – с сутью вещей. По этому каналу, – старик медленно повёл над столом восковыми пальцами, словно тянул невидимую нить, – вопрос уходил к началу начал – и возвращался в виде единственно правильного ответа.