Загадка номера 622 - читать онлайн книгу. Автор: Жоэль Диккер cтр.№ 123

По взгляду лейтенанта Лев понял, что он пришел за ним.

– Как вы меня нашли? – спросил он.

– Во вторник я вел вас от самой Женевы. От площади Клапареда до VIP-терминала аэропорта.

– Ты во вторник был в Женеве? – поразилась Анастасия. – Ты же сказал, что летал в Лондон. Что ты делал в Женеве?

Лев не ответил. Сагамор продолжал:

– С начала года, месье Левович, вы каждый вторник летаете в Женеву. На частном самолете. Я отследил все ваши передвижения.

– Я записываюсь на прием к доктору Казану, – сказал наконец Лев.

– Ты ходишь к Казану? – удивилась Анастасия. – Почему ты никогда не говорил мне об этом?

– Месье Левович, вы не записываетесь на прием к доктору Казану, – оборвал его Сагамор. – Вы и есть доктор Казан.

Левович с высокомерным изумлением отреагировал на обвинения Сагамора. Тем не менее он заявил, что сам очень встревожен происходящим и готов всячески содействовать следствию. Он распорядился подать кофе Сагамору и греческим полицейским на пляже.

– Ведь это вы порекомендовали доктора Казана Макеру Эвезнеру, – сказал Сагамор.

– Разумеется, – подтвердил Лев, – он отличный психотерапевт.

– А где вы сами с ним познакомились?

– На вечеринке в “Паласе Вербье”. Много лет назад. Поразительный человек. Он согласился принять меня, несмотря на то что уже не брал новых пациентов.

– Назовите имена других пациентов, – потребовал Сагамор.

– Откуда мне знать? Доктор Казан хранит врачебную тайну.

– Хватит заливать, месье Левович, доктора Казана никогда не существовало!

– Не понимаю, на что вы намекаете. Его кабинет находится по адресу площадь Клапареда, дом два.

Сагамор положил на стол папку и открыл ее. Вынув оттуда три листа бумаги, лейтенант показал их Льву и Анастасии. Это были фотокопии.

– Вот страницы из альбома вашего отца, Сола Левовича. Мы нашли его на мебельном складе, арендованном на ваше имя.

На каждом листе был портрет персонажа с описанием.

На первом – Синиор Тарногол.

На втором – доктор Казан.

На третьем – Вагнер.

Увидев эти рисунки, Анастасия вздрогнула, что не ускользнуло от Сагамора. Лев никак на них не отреагировал.

– Да, это действительно эскизы моего отца. Он был искусным рисовальщиком и любил наблюдать за людьми.

– Объясните‐ка мне, – сказал Сагамор, – кто такой Синиор Тарногол?

– Член совета Эвезнер-банка, – непринужденно ответил Лев. – И давний клиент “Паласа”, как вам наверняка известно.

– Не морочьте мне голову! – разозлился лейтенант. – Тарногол – персонаж, придуманный вашим отцом, актером Солом Левовичем! Это же относится к Казану и Вагнеру!

– С месье Вагнером я не знаком, – сказал Лев. – Тут написано, что он сотрудник спецслужб. Ничего удивительного. В свое время в “Паласе” останавливались богатые предприниматели из разных стран, и отель поэтому буквально кишел шпионами. Все эти люди были, судя по всему, клиентами отеля. Почему бы вам не спросить их напрямую?

– Потому что они все загадочным образом испарились, – отрезал Сагамор. – Одновременно с вами.

– Лейтенант, – с завидной безучастностью заметил Лев, – боюсь, вы на ложном пути.

Анастасия, обомлев, смотрела в одну точку. Она все поняла. Но не произнесла ни слова, чтобы не навредить ему. Впрочем, ее смертельная бледность говорила сама за себя.

– Мадам Эвезнер, – переключился на нее Сагамор, – мы нашли на месте преступления принадлежащее вам оружие.

Анастасия промолчала. Она очень испугалась.

– Я знаю, что вы были в “Паласе Вербье” в тот вечер, когда произошло убийство. Вам придется дать объяснения.

Она чувствовала, что вот-вот сломается. Ее нервы были на пределе. Она заплакала. Сагамор встал, сделал знак полицейским, и они поднялись на террасу.

– Анастасия Эвезнер и Лев Левович, вы арестованы по подозрению в убийстве Жан-Бенедикта Хансена, – произнес Сагамор.

Полицейские обступили Льва и Анастасию, надели на них наручники и увели.

Лев тоже был в ужасе, но не подавал виду. По лицу Анастасии текли слезы.

Все было кончено.

Врата греческого рая захлопнулись за ними.

В Женеве наступила осень.

В супермаркете в центре города Анастасия раскладывала на прилавках фрукты. К ней вскоре присоединилась ее сестра Ирина. Они обе работали в одном магазине. Ирина ее сюда устроила.

– Помоги мне, – дружелюбно сказала Ирина, – в кассах не хватает людей.

Анастасия пошла за сестрой. Ирина была очень добра к ней. После тех ужасных событий Анастасия некоторое время жила у нее, пока не сняла себе небольшую квартирку в квартале Сервет. Мало-помалу она начала привыкать к новой жизни.

Конец Корфу три года назад стал концом всему. Тогда она ушла от Льва. И развелась с Макером. Это оказалось на удивление просто: она от всего отказалась и вообще не претендовала на содержание. Ей хотелось только поскорее расторгнуть брак и подвести черту под последними пятнадцатью годами своей жизни.

Ей было ужасно одиноко. Ирина часто говорила ей: “Ты скоро кого‐нибудь найдешь, не волнуйся”. Но искать кого‐нибудь она не собиралась. Ей нужен был только он, он один. Тот прежний Лев, мечтательный юный портье из “Паласа Вербье”. Ей не нужен был ни Левович-банкир, ни доктор Казан, ни Вагнер, ни Синиор Тарногол.

•

Три года назад.

Середина июня

Сразу после ареста Льва и Анастасию увезли с Корфу в Женеву. Но предъявить им обвинение не удалось. Лев, способный дать фору самым блестящим адвокатам, методично разбил его по всем пунктам.

Никаких конкретных доказательств, чтобы инкриминировать им убийство Жан-Бенедикта, не нашлось. Да, они находились в “Паласе Вербье” той ночью, как, впрочем, и многие другие. Пистолет Анастасии нашли на месте преступления? Она утверждала, что потеряла его, да и в любом случае он так проржавел, что криминалисты не могли с уверенностью утверждать, что это и было орудие убийства.

– Я, как и вы, очень хотел бы понять, что произошло тогда в номере 622 “Паласа Вербье”, – заявил Лев лейтенанту.

– Прекратите издеваться надо мной, Левович! Жан-Бенедикт Хансен узнал, что Тарногол – это вы, не так ли?

– Что я – Тарногол? – оскорбился Лев. – Вы с завидным постоянством несете этот вздор с тех пор, как вторглись к нам на остров. Что значит “Тарногол – это вы”? Вы – это вы, а я – это я.