Добрая самаритянка - читать онлайн книгу. Автор: Джон Маррс cтр.№ 42

– Я много размышлял. По сути, это единственное, что было у меня на уме, и я не мог перестать думать об этом. Вы правы: что бы я ни делал, ничего не изменится. И я по-прежнему буду чувствовать все то же самое.

– И как, по вашему мнению, вы можете избавиться от этих чувств?

Я не мог ринуться в это очертя голову. Она должна была считать, будто контролирует ситуацию.

– Не знаю.

– А мне все же кажется, что знаете, верно? Если быть предельно честным с самим собой.

– Да, – прошептал я. – Я готов. Я имею в виду, я хочу… я хочу умереть.

– Стивен, мне очень жаль прерывать наш разговор, но, боюсь, мне уже пора идти, моя смена заканчивается. К несчастью, не могу переключить вас на кого-нибудь из моих коллег, но если вы позвоните заново, уверена – кто-нибудь еще с радостью продолжит беседу с вами с того места, на котором мы ее завершили.

– Что? Но…

– Берегите себя, Дэвид, – произнесла она.

Звонок завершился. Я сидел, напряженно застыв в кресле, и слушал, как дождь барабанит в балконное стекло. Запустил пальцы в волосы, пытаясь понять: а вдруг Лора, наши разговоры, все то, к чему она, как я считал, подтолкнула Шарлотту… вдруг все это только в моей голове? Может быть, скорбь, алкоголь и недосып заставили меня слышать то, что я хотел услышать? А если она увидела Райана за маской Стивена?

Нет, не могла. Скорее всего, испытывала меня, чтобы проверить, насколько я искренен и как далеко она может завести ситуацию.

И что, черт побери, за Дэвид?

До конца недели я в разное время дня парковался вблизи дома Моррис, чтобы следить за ней. Слежка не была для меня легкой. Наступила жара, и, чтобы избежать теплового удара, приходилось либо опускать оконные стекла, либо постоянно включать кондиционер. Ближайшие общественные туалеты были давно закрыты, так что приходилось опустошать мочевой пузырь в переулках. Глаза болели от постоянного напряженного всматривания в зеркала заднего вида.

Когда Лора показывалась в поле зрения, я фотографировал ее за повседневными делами. Куда бы она ни пошла, следовал за нею, вынюхивая самые мелкие подробности ее жизни.

Иногда, когда она была дома, я следил взглядом сквозь тонированные стекла за смутным силуэтом, переходящим из комнаты в комнату. Почти мог разглядеть ее в просвет между занавесками на кухне, где она чаще всего сидела одна. Как-то раз, когда Лора не сразу задернула шторы с наступлением вечера, я стоял вблизи кухонного окна и смотрел, как она разговаривает с кем-то, кого я не мог видеть. Я гадал, кто еще мог быть дома.

Проверил по списку избирателей: она жила в доме с мужем Тони и тремя детьми младше шестнадцати лет – имена не упоминались. Я уже знал, что мальчик теперь проживает в пансионате; по моим предположениям, другим ребенком была Эффи, чью фотографию я видел в газете и на «Фейсбуке». Оставался еще один человек.

Найти Тони было несложно, вдобавок Лора упоминала о нем в интервью. Он владел страховой брокерской конторой, и его легко можно было опознать, поскольку карточка с названием его компании – и его фотографией – была прилеплена на боковом стекле его «Ауди».

Я только-только притормозил возле конторы, когда заметил, что он выходит из офиса. Проследил за ним так же, как следил за его женой, только в этот раз на машине. Когда мы останавливались перед светофорами, я фотографировал; когда же Тони вошел в спортивный зал, припарковался на другой стороне улицы. Переодевшись в майку и шорты, он пошел на тренировку, а я сидел в вестибюле, притворяясь, будто ищу что-то в интернете – хотя на самом деле фотографировал сквозь стеклянную стену, как он молотит боксерскую грушу.

Следующим пунктом слежки была Эффи…

К концу недели я точно знал, как именно намерен отобрать все, чего лишила меня Лора.

Пять месяцев и две недели после Шарлотты

Лора, похоже, узнала мой голос сразу же. В ее тоне звучало облегчение, почти признательность за третий звонок – как будто этим я ей что-то доказал.

Я нажал кнопку записи на диктофоне, и она вновь начала наш разговор строго по методичке. Не намеревалась проявлять ни излишней жесткости, ни излишних сантиментов. Но на этот раз я уже мысленно прикинул, о чем она может спросить, так что меня не удастся застать врасплох и мне не придется поспешно вешать трубку, как тогда. Я даже записал придуманную историю из жизни «Стивена», чтобы в нужный момент ввернуть ее. Лора должна была поверить в то, что он достаточно отчаялся, достаточно наивен и уязвим, чтобы им можно было манипулировать.

– Если вы видите, что лучше не становится, на какой оптимальный исход надеетесь? – спросила она спустя некоторое время после начала диалога.

Ради драматического эффекта я выдержал такую долгую паузу, какую только мог.

– Когда однажды утром я просто не проснусь.

– Не хотите просыпаться. Понимаю.

– Разве вы не собираетесь спросить меня, ради чего я живу?

– А вы хотели бы, чтобы спросила? Стали бы слушать меня, если бы я привела какие-нибудь причины?

– Нет, вероятно, нет.

– В первом нашем разговоре вы упоминали о том, что хотели убить себя, спрыгнув на рельсы перед поездом…

– Передумал.

– О чем же вы думаете теперь?

– О повешении.

Я провел небольшое исследование в интернете и узнал, что это самый популярный способ для сведения счетов с жизнью. Лора пожелала узнать, насколько глубоко я это обдумал, почему выбрал этот способ, где я могу это осуществить и как именно. Я чувствовал, что мои ответы раздражают ее.

– Ваш метод включает в себя множество сложностей – если вы, конечно, остановитесь на нем, – прошипела она, но потом быстро вернулась к нормальному тону. – Но мы можем проработать всё в другой раз, если вы решите придерживаться этого направления.

Услышав эту фразу, я понял, что поймал Лору. Если бы был малейший проблеск сомнения в моих намерениях, она просто не сказала бы этого.

Баланс контроля изменился. Лора проглотила все, что я сказал, и перестала пытаться говорить мне что-то о поиске позитивных сторон в жизни. Какое бы испытание она ни устраивала мне в эти несколько недель, я только что прошел его.

– Значит, вы поможете мне? – спросил я.

– Как я уже объясняла, моя задача не состоит в том, чтобы пытаться отговорить вас от чего-либо или внушить вам определенный образ мыслей. Я здесь только для того, чтобы слушать.

– А что, если… – Мой голос прервался. Это не входило в план – пока нет. Сердце отчаянно колотилось; я размышлял, пойти ли на риск и спросить ее напрямую. Приоткрыл рот, но помедлил в нерешительности.

– Дэвид, – спросила она, – вы еще на связи?

– Дэвид? – переспросил я.