Драконы рыжими не бывают - читать онлайн книгу. Автор: Лена Савченко cтр.№ 20

Луинис тут же бессильно осел, с усмешкой глядя на трясущиеся руки. Давно с ним такого не было.

— Слёзы, — морщась, проговорил он, — и субстанция водных перигов. Все, теперь она мне должна - я за нее целое состояние отдал.

— Лу, ты не платишь за такие медикаменты, — выдавила улыбку Шара, с прищуром глядя на успокоившуюся Фиджи. — Скорее всего ты просто убил владельцев.

— Не надо мне тут, я порядочный, — проворчал Луинис, откинув голову назад. — По возможности стараюсь расплачиваться.

— Ага, чужой кровью...

Оставив реплику без внимания, лекарь вернулся в нормальное положение и задержал взгляд на полукровке. Она ровно дышала, пусть даже и приоткрыв рот. Измерение пульса показало результат учащённый, но в целом дракошка была в относительной норме. Можно было накладывать вязь из печатей, да похитрее. Так, чтобы пламя находило путь наружу, но настолько витиеватыми путями, что успевало бы сбросить мощь, являя только часть.

Фиджи

Сквозь пелену дремоты пробивались приглушенные голоса. Различить, о чём они там вещают — возможным не представлялось. Всё вокруг было в черноте, я ощущала себя так, как когда первый раз попала на нижние планы. Будто парю в вязкой невесомости, а голова не то что бы раскалывается, но побаливает однозначно.

Я завозилась на кровати, для начала попытавшись ощутить мир рядом. Реальность не покинула — пахла свежевыстиранными простынями, и вообще лазаретом. Убедившись, что можно открыть глаза, я тут же это сделала. Белого света в конце туннеля не было, как и белого в принципе — взгляд упёрся в тёмный потолок, и вся картинка шля рябью черно-красных пятен. Зажмурилась, проморгалась и снова распахнула глаза. Почему-то "больницу" я представляла себе несколько иначе, но у этой гильдии были, видимо, свои понятия на этот счет.

Повернуть голову стоило огромных трудов. Оказалось, что тело ломит как после длительной тренировки, завершившейся марш-броском на несколько километров. Особенно болела грудная клетка, чуть выше солнышка, и руки. 

— Проснулась? — на меня смотрел незнакомый мужчина и Сурихо. Два сапога пара — ещё один жуткий тип с не менее жутким взглядом. Не найдя сил что-то сказать, я согласно моргнула. Вопросов было много, например — что произошло и что со мной сотворили. Потому что внутри селилась звенящая, умиротворенная пустота, да и ощущала я себя немного по-другому, чем раньше.

— Меня зовут Луинис, — представился желтоглазый, поправив очки. —Как самочувствие?

"Отвратительно" — подумала я про себя, но капнув глубже поняла, что кроме ломоты никаких ощущений не было. Мне не больно, не жарко, как было в том отсеке, а главное — не кружится голова.

— Нормально, — почти просипела, с трудом узнавая свой голос. — Что произошло?

— Сколько тебе лет? — вместо ответа на вопрос спросил человек, склонив голову.

— Шестнадцать тысяч, — я приподнялась на одном локте. 

Вернее, через две сотни лет должно исполнится семнадцать, но это не так важно. О своём скором совершеннолетии я старалась не думать, желая оставаться ребенком как можно дольше. Когда ты взрослый — добавляется куча мороки, а останься я дома, отец непременно попытался выдать бы замуж за дракона по приличнее, который смог бы унести в могилу тайну моего происхождения.

— Тогда понятно. Послушай, Фиджи — на твоей шее висит так называемая руна. Она не даст слететь тебе с катушек и не допустит повторения того, что происходило два дня назад.

Прошло два дня?!

— А теперь я объясню, что с тобой произошло.

Он подтянул к себе стоящий неподалеку стул и уселся, сложив руки на низкой спинке. Вновь поправил очки. Этот жест начинал раздражать, хоть и добавлял ему некоторого шарма.

— В тебе, по какой-то причине, поровну генов что феникса, что дракона. Первые, я бы даже сказал, немного перевешивают, что плохо. Быть полукровкой — это значит постоянно балансировать над пропастью, в которую можешь сорваться и все кончится одним — смерть. Если поймёшь, что огонь снова начинает рваться наружу — активируешь руну. Просто мысль, пользоваться магией ты умеешь, надеюсь.

Луинис говорил все это скучающим тоном, даже раздраженным - будто его оторвали от неимоверно важного занятия и притащили сюда, что бы он все это мне рассказывал.

— Я на время запечатал твои способности к огненной магии. Как минимум месяц ты не сможешь даже высекать маленькие искры. Этого времени хватит, что бы он утих, а затем я советую тебе найти учителя, а еще лучше феникса, который обучит тебя контролировать способности. Не смотри на меня такими дикими глазами. Продолжим.

Он прокашлялся в кулак.

— Скорее всего сейчас ты ощущаешь пустоту внутри. Это следствие печатей. Какое-то время ты не сможешь обращаться в другую форму, перестанешь ощущать магофон и всё прочее, что можно было бы причислить к энергии. Но это пройдет. Насколько быстро — зависит от твоего терпения. Не пытайся колдовать, — с нажимом произнёс лекарь, — Я не для того потел над твоей огнедышащей тушкой, чтобы все пошло на смарку. Узнаю, а я узнаю, приду и лично лишу тебя способности к магии пожизненно.

Ну, это вполне можно было принять. Я неуверенно взглянула на Мастера, желая посмотреть куда угодно, только не на этого человека. Почему-то мне подумалось, что примерно так я и представляла того самого лекаря, который помог Асару. Сурихо же выглядела обеспокоенно, то и дело принималась заламывать руки, а взгляд серых глаз однозначно перестал пугать. Она… боялась за меня?

— Кивни, если услышала меня.

Я осторожно кивнула, укладываясь обратно на спину.

— Когда ломота в теле пройдет?

Какой интересный потолок! Тёмный, почти не видный в слабом свете факелов на стенах. И мне вот это вот разглядывать в ближайшие часы точно.

— Думаю завтра или послезавтра, — Луинис поднялся на ноги, кивнул ногицунэ и покинул помещение, даже не удостоив меня прощальной речи. Я проводила его заинтересованным взглядом.

— Я позову Шару, — рассеяно пробормотала Сурихо, — Она просила.

И скрылась за дверью вслед за желтоглазым. Я только недоуменно моргнула, нахмурилась и прикрыла веки. Следующие сутки обещали быть крайне «весёлыми».

Что мы, в итоге своем, имеем? Мне нельзя какое-то время пользоваться магией, а огонь под строжайшим запретом. Теперь, находясь в трезвой памяти, я вспомнила слова отца на этот счёт. И руну он даже, кажется, заказал у какого-то знакомого мастера, но получить её я не успела. И моя жизнь зависит от этого камушка? Не верилось. Он имел кристаллическую форму, висел на шее на цепочке тонкого плетения и имел бело-голубые, плавные, оттенки. Даже несколько вытянутым был — от скуки я вертела его в руках, разглядывая, упорно старалась прислушаться к ощущениям, но натыкалась на глухую стену. Но я жива, что главное. Пусть ценой небольшой потери, но жива, так что все эти неудобства просто меркли. Столько лет жила без магии толком, и сейчас проживу — ничего со мной не станется. Радовало, что это не навсегда.