Рутина - читать онлайн книгу. Автор: Евгений Алехин cтр.№ 35

Но главное, что она есть там, как есть дно, сколько бы метров нас друг от друга ни отделяли. Я видел эту книгу и теперь мог отвлечься от нее, чтобы заняться бытом.

Мы с Дашей решили, что нам не очень нравится в Сиолиме. Я так за него сразу схватился, потому что слишком спешил. Я покатал ее по разным деревням и пляжам, мы приценились и переехали жить в другое место – Керим. Сняли жилье ближе к морю, чтобы Даша могла свободно ходить загорать или купаться, оставляя меня одного. Еще один плюс – не было интернета. Когда пишешь офлайн, это всегда помогает тексту. Но я не спешил его писать и теперь. Сначала прочитал несколько толстых книг: «Воскресение» Толстого и два тома Борхеса (меня даже не удивило, что я бездумно вписал цитату из него в главе про якута, я ее вспомнил и вставил уже после олд-монк-трипа, а на следующий день увидел собрание сочинений Борхеса у Игоря с Машей на полке – такие совпадения всегда случаются после путешествий в себя), Марселя Пруста и Дашины книги о буддизме и йоге. Перезагрузился. Потом я решил снять ограничения, не ставить себе задач писать по тысяче или больше слов в день, откинуть всю эту стивенкинговскую подзалупную муть: нацеленность на продуктивность и злосчастный прогресс. Вместо этого я поставил себе задачу проплывать хотя бы километр в день и вообще перестать переживать и нервничать.

Пляж Керим тем и удобен, что можно долго плыть вдоль берега. Если хотите мое мнение, то это лучший пляж из тех, что зимой может позволить себе небогатый русский человек. Каждое утро я отхожу на левый край пляжа и плыву к правому, но сначала не целый путь. Утром я ограничиваюсь двумя третями, что составляет метров, наверное, восемьсот. Если прилив, то это особое удовольствие: ты плывешь, возвышаясь над уровнем берега, поскольку вода в это время наслаивается, прибывая. Ты находишься в высшей точке, берег под тобой. Это волнительно и странно. Воздух еще прохладный, отчего море кажется теплым, почти никого нет, только первые работники открывают кафе и приводят в порядок шезлонги. Потом территория кафе заканчивается, и вот он, песчаный пляж под соснами, первая линия – это хвойные деревья, из-за которых выглядывают пальмы. И тогда книга выплывает, я плыву с ней и в ней, и она со мной, поднимается к поверхности, и я могу обсудить ее с воображаемыми Маратом и Ильей Знойным (каждый раз подбираясь к нему, чувствую себя вором, пытающимся обмануть систему сигнализации, но это единственный способ пожать руку этому товарищу, пролезть к нему в постель или уборную и застать врасплох, и тогда, откинув все «но», можно поговорить в воображении с ним о тексте, о коварстве литературы, о книге, которая проделает брешь в его броне, вернет его мне или отлетит от кольчуги, рассыпаясь на безобидные буквы), и Вовой, и Сигитой, и Лемом. Не говоря уже обо всех тех, с которыми у нас налажен контакт и до сих пор продолжается хасол – Михаил Енотов, Сжигатель, Костя, Валера, Игорь, Лео, им можно будет просто скинуть текст, и в этом есть радость, писать для них.

Чтобы помахать вам рукой, дорогие ебаные друзья, передать привет из зыбкого прошлого и мирного настоящего. Составить перечень ошибок юности и напомнить о своей дружеской любви.

У меня была проблема, связанная с аранжировкой этих этюдов и маленьких историй: оставить ли звездочки или добавить номера главам, нужен ли какой-то путеводитель, содержание, боязнь неправильно вывести персонажей, озабоченность недостоверностью диалогов – из-за всего я паниковал. Но больше это не важно, раз мы добрались досюда. На две книги или на три придется разбить этот роман или вообще закончить на первой части. По какому принципу: по работам или по отношениям с женщинами его делить на книги. Все эти вопросы теперь будут решаться сами собой. Мне остается просто записывать, давая ей расти самостоятельно, писать, пока есть удовольствие, затем закрывать ноутбук и после обеда в одних плавках и босиком идти к пляжу по горячему асфальту, чтобы проплыть где-то километр с лишним от начала территории кафе до места, где пляж заканчивается рекой Терикол, отделяющей штат Гоа от Махараштры.

В конце августа Костя вернулся из Кемерова, но не один, а с каким-то странным приятелем, похожим на персонажа мультфильма, по имени Вовик Негр-Негр. Он все время шутил, по временам не очень смешно, был покрыт татуировками, голос имел скрипучий. Мы все спали на полу по разным углам комнаты. Костя потерял работу, потому что провел в Кемерове на пару недель больше, чем предполагал его отпуск, и теперь спал до вечера, брал у всех в долг и понемногу продавал одежду. Я тоже купил у него красивое бежевое пальто. Еще было слишком тепло для того, чтобы носить его, но я все равно носил – просто не застегивал и не надевал кофты.

– Добро не пропало! – говорил я, поглаживая приятный мягкий ворс.

Еще через две недели с нами начала жить Дарья – девушка, которая приехала к Косте, ее он, собственно, увел у своего друга. Отношения у них были странные. У Кости этой осенью возникла идея возвышенной любви.

– Я слишком ценю ее, чтобы трахать, – говорил он. Костя возненавидел все, что связано с сексом. На ближайшие два месяца животно-телесное было немыслимо для его романтического образа. Он перестал обсуждать секс, перестал шутить про дрочку, что-то непонятное забродило в Костиной голове.

Вовик Негр-Негр нашел какую-то работу, кажется, продавал унитазы, а Костя с Дарьей скоро остались совсем без денег, не считая небольших сумм, которые я давал им, приезжая на выходные с залива. Но они научились ловко воровать в ближайших магазинах «Пятерочка» и «Семья». Обычно они покупали только крупы, рис и гречку, остальное распихивали по карманам и сумкам: орехи, гель для душа, печеную фасоль, шоколадки, чечевицу. Сначала я пугался этому изобилию бесплатной еды, но скоро и сам втянулся в игру, понемногу меняя пропорции, покупал все меньше, воровал все больше.

Я купил себе ноутбук в кредит, который мы оформили на Сжигателя (потому что у него была питерская прописка и официальная работа), а маленький нетбук отдал ему, чтобы он писал, заступая на ночную смену. На ноутбуке я нарезал сэмплы и сводил минусовки для нового альбома «макулатуры». Я старался теперь за основу брать больше эмо, пост-хардкора, инди-рока – того, что мы слушали с Костей в ту пору. Но сам Костя очень долго писал свои партии, дело почти не двигалось. Хоть и делать ему было как будто нечего, но долгий сон, отсутствие режима и переругивание с Дарьей, их странный платонический роман, наша маленькая квартира, превратившаяся в сквот, приготовление ужина, походы в магазин – все это не оставляло ему простора писать реп.

В конце сентября я поехал в Москву на пару дней, чтобы на всякий случай оформить академический отпуск. И Женя, и Марат настаивали на том, что лучше не бросать учебу совсем, оставить себе отходной путь – стройка может мне надоесть. Ладно, мне было интересно съездить в общагу (истинную причину – бабу! – я старался не обсуждать даже с самим собой), и я поехал. В поезде познакомился с двумя парнями и напился коньяку. Михаила Енотова в тот день не было в Москве, и я еще немного выпил с Лемом.