Убийственный возраст - читать онлайн книгу. Автор: Геннадий Сорокин cтр.№ 37

На последний этаж Козодоев доехал на лифте. Быков уже поджидал его на лоджии.

– Привет!

Сергей протянул руку, но Мишка не отреагировал на приветствие. Внешне безучастный, погруженный в свои думы, он стоял, облокотившись на ограждение, курил, часто сплевывая вниз.

– Как дела? – попробовал начать разговор Козодоев.

– Короче! – очнулся от своих размышлений Быков. – Я сегодня с одним мужиком знающим толковал. Я у него на заводе, на практике, стажировку прохожу. Петрович этого мужика зовут, он судимый-пересудимый, все законы вдоль и поперек знает. Я его так аккуратно спросил, что будет за налет на квартиру, где потом мертвец нарисовался. Петрович говорит, что если воры не договаривались об убийстве хозяина, то тому, кто на «атасе» стоял, мертвяка не пришьют. Ты понял меня, Козлодоев?

Быков повернулся к приятелю и с ненавистью посмотрел ему в глаза:

– Я за тебя, сволочь, сидеть не собираюсь. Чем позже мы явимся в милицию, тем хуже будет.

– Погоди, давай все обсудим, – миролюбиво предложил Сергей. Где-то в глубине души он верил, что ему удастся уговорить Мишку не спешить и подождать, посмотреть, чем дело кончится.

– Я все сказал! – Быков вновь облокотился на ограждение, чуть высунулся вперед, сплюнул и стал наблюдать, как слюна летит вниз, превращаясь из капли в продолговатую нить.

Сергей достал из внутреннего кармана пальто сигареты и уронил пачку на пол. Дальнейшее произошло в доли секунды. Козодоев нагнулся за сигаретами, со стороны спины подхватил приятеля под коленями, всем телом рванул вверх и перебросил Быкова через ограждение лоджии. Тот даже охнуть не успел – настолько быстро перекувыркнулся наружу.

Первые этажи Быков летел молча, потом негромко вскрикнул и гулко упал на бетонный козырек, защищающий вход в подъезд.

Если в квартире Бурлакова события происходили в течение нескольких секунд, то в двенадцатиэтажке они мелькнули еще стремительнее – в доли секунды. Решение сбросить приятеля с лоджии Козодоев заранее не принимал. Все произошло само собой, но так ловко, словно он тренировался. Не зря полгода ходил в секцию вольной борьбы! В нужный момент захват и рывок он выполнил безупречно.

«Ну, вот и все!» – облегченно подумал Козодоев. Он словно сбросил с плеч тяжкий груз, избавился от непосильной ноши. Опасность, угрожающая его жизни и свободе, была устранена. Не ликвидирована, не нейтрализована, а именно устранена. Была – и исчезла, промелькнув за окнами пустых квартир.

Сергей подобрал сигареты и вышел на улицу. На козырек подъезда он даже не посмотрел. Зачем тратить драгоценное время на мертвеца? Даже ежу понятно, что после падения с двенадцатого этажа у Мишки ни одной целой косточки не останется. Хлопок о козырек – и все! Был человек – и нету!

Козодоев повернул в дебри «Швейцарии», через дворы вышел на остановку и уехал в центр города. В автобусе он прислушался к себе и с удовлетворением отметил, что сердце не трепещется, пульс не рвется из горла, во рту не пересохло, предательский липкий пот не струится по спине. Внешне он был спокоен, словно ничего не произошло. Наверное, где-то в глубине подсознания он уже давно приговорил приятеля к смерти, но подходящий случай все не подворачивался, а тут – такая удача! Быков сам всем телом перегнулся через ограждение…

«Собаке – собачья смерть! – злорадно подумал Козодоев. – Он меня предал, и я вынужден был действовать. Еще немного, и он бы рассказал все Кайгородовой и отрезал бы все пути к отступлению. Подумать только, он бы выставил меня перед Леной убийцей, а сам бы остался рыцарем на белом коне. Вот так-то, дружок! Ты сам поменял белого коня на белые тапочки».

Козодоев усмехнулся, оценив собственную шутку.

«Мишка какому-то зэку пожалился, хотел лишний раз убедиться, что ему за Бурлакова ничего не будет. Что за человек! Где-то герой, один против шестерых был готов схлестнуться, а тут струсил на ровном месте. Говорил я ему, да все впустую! Тупой – он и есть тупой. Свои мозги никому не вложишь».

Дома Козодоев врубил на всю мощь магнитофон и до вечера наслаждался альбомом «Мы поп-короли города» группы «Чилли». Вслед за западногерманскими музыкантами Сергей во все горло распевал: «Ви аре поп кинг зе таун!», и на душе его было легко и радостно. Окруженная колючей проволокой зона для несовершеннолетних преступников растаяла вдали, а вместо вышек с часовыми засияла свобода. Свобода жить как хочешь, без тяжкого бремени дурных воспоминаний и ненужных угрызений совести. Надо было действовать – он сделал! Устранил.

Дождавшись матери, Сергей пошел на улицу. Около двенадцатиэтажки стоял желтый «уазик» с синей продольной полосой. Милиционер в шинели, с кожаной папкой под мышкой что-то выслушивал от столпившихся около него жильцов. Козодоев не стал подходить к подъезду, прошел мимо, словно толпа у милицейской машины его нисколько не заинтересовала. Дав круг, он вернулся в свои дворы и с трудом нашел Савченко с приятелями.

– Там что за облава у двенадцатиэтажки? – спросил Козодоев. – Жильцы, что ли, на нас настучали?

– Ты что, не в курсе? – удивились пацаны. – Мишка Быков сегодня днем с балкона сбросился.

– С какого балкона? – опешил Сергей. – Вы что за бред несете?

– Серега, ты что, реально ничего не знаешь?

– Что я должен знать? – разозлился Козодоев. – Я после УПК дома сидел, музон слушал. Что произошло-то? Почему у двенадцатиэтажки милиция стоит?

– Мишка Быков с последнего этажа выпрыгнул.

– Насмерть, что ли? – как будто лишившись голоса, прошептал Сергей. – Чего молчите? Он живой?

– Санек Егоров видел, как его на носилках в труповозку загрузили.

– Может, не его? – с надеждой спросил Козодоев. – Санек, ты чего, тело опознавал?

– У Мишки с собой паспорт был. Я рядом с ментами постоял, послушал, они между собой говорят: «Покойничек, как специально, документы с собой взял, работу нам облегчил».

«Вот ведь подонок! – подумал Козодоев. – Паспорт он взял, чтобы в милицию пойти сдаваться. Сволочь. Вовремя я его остановил».

– Серега, ты чего замер? – Санек встряхнул Козодоева за плечо, всмотрелся ему в лицо, смутился и отошел.

Невидящим взглядом Сергей уставился на огни телевышки, возвышающейся над городом. По его щекам текли скупые мужские слезы. Горечь утраты, первая настоящая потеря в жизни… Мишка, друг! Столько лет вместе, плечо к плечу, и вот…

Козодоев шмыгнул носом, смахнул предательски набежавшие слезинки и пошел куда глаза глядят. Парни не стали его останавливать. Не сговариваясь, они решили, что в этот трагический момент Сергею лучше побыть одному.

Дойдя до бульвара, Козодоев остановился, посмотрел через дорогу на двенадцатиэтажку, словно хотел проститься с душой Мишки Быкова, все еще витающей над местом его гибели.

«Классно получилось! – похвалил себя Сергей. – Сам не ожидал, что слезы покатятся. Тут главное не переиграть, не переусердствовать. Всплакнул на людях – и ушел, замкнулся в себе… Выпить бы сейчас, да нечего, негде и не с кем. Ничего, после похорон напьюсь!»