Viva la Post Mortem, или Слава Послесмертью - читать онлайн книгу. Автор: Игорь Давыдов cтр.№ 66

— Сын, — ректор наконец нашёл время на своего отпрыска. — За свой провал ты должен быть наказан, но я даю тебе шанс минимизировать последствия твоей ошибки.

— Я слушаю, отец, — Дарк привычно ответил дежурной фразой.

— Ты сегодня должен будешь встретиться с кем-нибудь из представителей семьи Фурмана. Как можно быстрей. Встречу назначишь своими силами. Никакой помощи от меня в этом вопросе: сам совершил ошибку, сам же и исправляй.

— Учёба?

— Если сможешь совместить — совмещай. Однако, сама постановка вопроса ущербна, — фыркнул мужчина. — Один день прогула занятий куда как проще возместить, нежели твои вчерашние похождения. Благословите Семеро меня терпением, — ректор обратился к жене. — Боюсь себе представить, какие катастрофические последствия нас ждут, когда роду Маллой придётся во всём полагаться на человека, допускающего подряд столько ошибок в определении ценности вещей и явлений.

— Что он натворил, дорогой? — поинтересовалась матушка.

— Потом расскажу, — коротко ответил отец, после чего вновь обратился к Дарку. — И вот ещё что, возьмёшь с собой слечну Глашек.

Дарк с большим трудом удержался от улыбки. Значит, “допустил подряд столько ошибок в определении ценности вещей и явлений”? Учитывая, насколько старательно папенька “облизывал” эту девочку, даже выплата полной суммы по претензии Фурмана, с точки зрения главы рода Маллоев, оказалась бы не слишком большой ценой за сохранение контроля над жизнью Броньки.

Однако, признать правоту сына вслух ректор попросту не мог. Словно бы это его убило. С упорством, достойным лучшего применения, Маллой-старший искал поводы упрекнуть потомка в непрофессионализме и некомпетентности. И, разумеется, дать ему какое-нибудь задание для отработки навыков.

Факт оставался фактом. Если бы для семейства ожидаемые материальные потери от претензий по вопросу разрушений в “Вечне забаве” оказались больным местом, глава рода никогда бы не доверил обсуждение вопроса по уменьшению выплат Даркену. Лично прилетел бы, как ужас на крыльях ночи.

Впрочем, это, конечно же, не повод не стараться.

3.

Длинный мягкий ковёр услужливо глушил звуки шагов двух некромагичек и одной, следовавшей за ними безмолвной тенью, горничной.

На самом деле, не очень многое намекало на то, что каждая дверь в этом коридоре вела в камеру, а не в гостевые покои. Разумеется, легко находилось великое множество мелочей, вроде избытка охраны, любопытных глазков видеокамер и тому подобного. Однако, базовая стилистика мало чем отличалась от стилистики самой усадьбы. В целом, здесь было уютно: даже решётки на окнах и выдвижные створки для наблюдения и кормёжки пленников были весьма талантливо вплетены в дизайн и не бросались в глаза, если не присматриваться.

Любой вопрос “зачем” или “почему” быстро находил свой ответ. Очевидно, что заключённые здесь люди не были простой челядью. Они даже в неволе требовали к себе уважения, требовали удобств и, по сути, имели на это право. Гарантом подобного права выступали родичи и союзники пленника. Идеальной оставалась ситуация, когда после освобождения твой недобровольный гость не будет держать обиды. В некоторых случаях заключение и вовсе становилось простой формальностью: когда обе стороны не были заинтересованы в эскалации конфликта.

— А вот и покои слечны Кюсо, — юная сестра Даркена, выступавшая для Брони провожатой, остановилась у одной из дверей. — Вольдемар сообщил, что все ваши просьбы удовлетворены в полном объёме.

Броня, прикрыв глаза, медленно вздохнула.

— Вы уверены, что хотите в этом участвовать, слечна Маллой?

— Даже если бы сегодня были назначены физические, а не психологические пытки, мне бы не повредило на них присутствовать, — улыбка юной хозяйки дома выглядела абсолютно фальшиво. Натянуто.

— Уверены? — повторила свой вопрос Броня, слегка изогнув бровь.

Гиацинт немного помедлила с ответом. Где-то пять вдохов. Тяжёлых, глубоких.

— Уверена, — кивнула, больше самой себе, дочка ректора. — Я и не представляла, насколько Даркену тяжело тащить всё на своих плечах. Я хочу помочь. И, думаю, смогу. Обучение некромагии уже оказалось куда более шокирующим, чем я предполагала. А ведь косметология и заплечное дело довольно близкие науки. Многие их совмещают.

На неуверенно поникшее плечико юной хозяйки дома легла бледная рука синеглазки.

— Помочь семье — это хорошее устремление. Но научитесь выбирать правильный баланс между долгом и самой собой. Человек, который не любит себя, не способен любить других.

Девушка решительно кивнула тюремщику. Не стоило затягивать этим неприятным визитом, если не было желания опоздать на занятия.

Охранник, повинуясь безмолвному жесту, занялся процедурой открытия дверей. Первым делом страж отодвинул створку для небольшой щели на уровне глаз, чтобы оценить состояние пленницы. Ему вряд ли бы что-то угрожало, даже будь та способна к магии: защитный прозрачный полимер с низкой магопроводимостью, использовавшийся вместо бронестекла, довольно хорошо показывал себя в таких вопросах.

Убедившись, что всё в порядке, тюремщик отворил замок и потянул дверную ручку на себя, позволяя некромагичкам пройти.

Убранство камеры не обманывало ожиданий, которые задавали интерьеры коридора. Светлое помещение, вполне соответствовавшее по размерам типовому гостиничному номеру. Дверь в собственную ванную комнату, письменный стол, кресло и даже гардероб. Могло быть, конечно, и поуютней, но не каждый заключённый имел право выбирать.

Жаклин Кюсо была лишена этого права на уровне куда более близком к базовому, и всё, благодаря стараниям Вольдемара. Если честно, Броне не хотелось, особо, размышлять над тем, сколько времени у него ушло на работу. Одно дело, восстановление барабанных перепонок, а совсем другое — глаз. С органами зрения, вообще, много мороки. Не то, чтобы у попаданки было много опыта в данном вопросе, но того, что уже имелся, хватало, чтобы навсегда отбить желание изучать данное направление подробней.

На этом фоне задача грамотного усекновения всех конечностей до равной длины, выглядела сущей мелочью.

— Не встанете поприветствовать старую знакомую, слечна Кюсо? — интонации синеглазки были весьма официальными. Услышь этот вопрос кто-нибудь со стороны, не зная контекста, вряд ли бы он заподозрил насмешку.

— Я бы и рада, но, прошу меня простить, руки заняты, — раздался ядовитый ответ со стороны постели.

Не хотелось даже думать, сколько времени ушло у француженки на то, чтобы забраться под одеяло, имея вместо рук и ног четыре обрубка, усечённые выше локтя и колена. По сути, постельное бельё было единственным, чем Жаклин могла бы прикрыть свою наготу: Броня распорядилась позаботиться, чтобы никаких альтернатив у пленницы не оставалось.

— Вы не выглядите особо довольной гостеприимством рода Маллоев, — заметила Броня, проходя поближе к постели. — Со мной, между прочим, юная хозяйка дома, а вы даже не поблагодарили её.