WTF? Гид по бизнес-моделям будущего - читать онлайн книгу. Автор: Тим О’Рейли cтр.№ 97

Google – это не единственная компания, регулярно публикующая отчет о влиянии на экономику. Среди интернет-компаний измерение их положительного экономического воздействия становится все более популярным. Это шаг в правильном направлении, но в идеале процесс должен быть систематизирован и включен в регулярную финансовую отчетность компании. Было бы здорово увидеть стандартные финансовые отчеты о соотношении между ценностью, созданной для владельцев и инвесторов компании, и ценностью, созданной для других заинтересованных сторон. Это особенно важно для мира онлайн-платформ, где «победитель получает все». Первостепенное значение должна иметь ценность, созданная для экосистемы.

Летом 2016 года пионер краудфандинга компания Kickstarter поручила исследователю из Университета Пенсильвании подготовить отчет. Из него следовало, что с момента основания в 2009 году в общей сложности компания Kickstarter вложила в проекты 5,3 миллиарда долларов, создав 8800 новых малых предприятий, которые наняли на работу 29 000 человек на полную ставку и еще 283 000 внештатных сотрудников. Многие из этих проектов, безусловно, потерпели неудачу, как и те, которые поддерживались венчурными капиталистами или были основаны как местные предприятия, но многие из них добились больших успехов. Некоторые из них даже присоединились к экономике суперденег. Один проект, Oculus, позднее был продан Facebook за 2 миллиарда долларов, из которых компания Kickstarter не получила ничего (к сожалению, это не пришло в голову ни одному из учредителей проекта. А создался бы отличный прецедент, если бы, сорвав куш, основатели Oculus отнеслись бы к тем, кто оказал им изначальную финансовую поддержку, как к инвесторам, поделившись с ними плодами своей неожиданной удачи).

В то время как абсолютные показатели компании Kickstarter намного ниже, чем у компании Google, соотношение полученной ценности к созданной ценности у нее намного выше. С учетом того, что Kickstarter взимает комиссию в размере всего 5 %, общий доход компании за весь период, составивший около 250 миллионов долларов, представляет собой крошечную часть от созданной ценности. Поскольку Kickstarter – частная компания, и Янси Стриклер, ее соучредитель и главный исполнительный директор, ясно дал понять, что в его планы не входит продажа компании или превращение ее в публичную компанию, невозможно рассчитать, сколько стоила бы Kickstarter, если бы перед ней стояла такая задача. Но Kickstarter в игре надолго, поскольку стремится создавать ценность для своих участников, а не только извлекать ее.

Компания Kickstarter зашла так далеко, что зарегистрировалась как некоммерческая корпорация, а этот статус налагает на компанию законные требования учитывать ее влияние на общество, а не только действовать в интересах акционеров. Учредители компании Kickstarter с самого начала заявили своим венчурным инвесторам, что в их планы не входит «выход», и создали механизм для регулярного распределения дохода среди акционеров, подобно компаниям Basecamp и indie.vc.

Небольшое отступление: я всегда испытывал смешанные чувства к некоммерческим благотворительным корпорациям и их младшим кузинам – «предприятиям общественного блага», или «B-corps», которые заверяют своих инвесторов, что они действительно принимают в расчет другие факторы, помимо акционерной стоимости, но юридически они не обязаны этого делать. Мне нравится идея общественного блага, но мне ненавистна идея о том, что обычная корпорация по закону может ее игнорировать. В книге профессора права Линн Стаут «The Shareholder Value Myth» («Миф об акционерной стоимости») приводится, похоже, убедительный аргумент в пользу того, что приоритетное значение акционерной стоимости не имеет правовой основы, но Лео Страйн, главный судья Верховного суда штата Делавэр, утверждает иное. И учитывая, что большинство американских корпораций зарегистрированы в соответствии с законодательством штата Делавэр, взгляды Страйна обладают большей юридической силой. Хотя, по совести, если существует юридический прецедент корпоративного обязательства игнорировать интересы всех, кроме акционеров, я бы хотел, чтобы он был оспорен и отменен.

Etsy, платформа товаров ручной работы, также является предприятием общественного блага, судя по тем преимуществам, которые она дает своим продавцам. «Продавцы Etsy олицетворяют новую парадигму бизнеса, – сообщается в экономическом отчете компании. – На протяжении многих лет традиционная и доминирующая розничная модель ставила в приоритет доставку товаров по минимально возможной цене и рост любой ценой… Во многом продавцы Etsy символизируют новый подход к бизнесу, где автономия и независимость имеют значение такое же, если не большее, чем прибыль».

В отчете Etsy много позитивной статистики и личных историй успеха. Продавцы сообщают, что в среднем их творческий бизнес приносит 15 % годового семейного дохода; 17 % используют доход от своего творчества для погашения арендной платы и платежей по ипотеке; 51 % «работают независимо» (т. е. их творческий бизнес является их единственным бизнесом или является частью дохода из разных источников); 36 % параллельно работают на полную ставку; и 11 % причисляют себя к безработным.

Увы, Etsy является поучительным примером для тех, кто надеется, что статус предприятия общественного блага защитит их от агрессивных инвесторов. В мае 2017 года, через два года после первичного размещения акций Etsy, недовольство инвесторов невысокими финансовыми результатами компании привело к смещению ее генерального директора Чеда Дикерсона.

Airbnb не создает отчетов об общем экономическом воздействии, как Google, Kickstarter или Etsy, но регулярно публикует исследования из отдельных регионов. Например, в своем исследовании, проведенном в 2015 году в Нью-Йорке, компания Airbnb подсчитала, что постояльцы хостов Airbnb привнесли в экономику 1,15 миллиарда долларов годом ранее и поддержали создание более 10 000 рабочих мест. В исследовании, проведенном в 2016 году, указывается, что экономическая выгода Нидерландов составила 800 миллионов евро. Конечно, существует некая «зеркальная» потеря дохода для гостиниц, поэтому необходимо провести более детальный анализ этих цифр. Но важно отметить, что прибыль компании Airbnb более непосредственным образом распределяется между обычными людьми и малыми предприятиями, чем прибыль крупных гостиничных сетей. Во всех городах, которые они изучали, 74 % объектов Airbnb находятся за пределами основных гостиничных районов. Те, кто нашел жилье через Airbnb, проводят в хостах в среднем в 2,1 раза больше времени, чем гостят постояльцы отелей, причем 41 % жилья находится в районах, куда редко заходят туристы. В то время как профессиональные хосты Airbnb играют более активную роль на таких рынках, как, например, японский, Airbnb все чаще применяет правило «один хозяин, один дом», чтобы свести к минимуму вероятность превращения арендного жилищного фонда в субъект краткосрочной аренды. 81 % участников Airbnb предоставляют в аренду собственный дом, 52 % имеют доход от низкого до среднего, а 53 % утверждают, что доход от Airbnb помог им сохранить их дом.

Даже Uber, «плохой парень» WTF-экономики, любит рассказывать о своих позитивных социальных целях. В разделе истории возникновения компании на ее веб-сайте говорится: «Для мужчин и женщин, водителей Uber, наше приложение предоставляет новый гибкий способ зарабатывать деньги. Мы помогаем укрепить местную экономику городов, улучшить доступ к транспорту и сделать улицы более безопасными». Представьте, насколько более убедительным было бы это заявление, если бы для его подтверждения были опубликованы показатели, подкрепленные достоверными данными. По крайней мере, существует некий показатель потребительского выигрыша. Независимое экономическое исследование цен Uber в Северной Америке показало, что в 2015 году компания Uber фактически потеряла 6,8 миллиарда долларов, взимая плату меньшую, чем могла бы.