WTF? Гид по бизнес-моделям будущего - читать онлайн книгу. Автор: Тим О’Рейли cтр.№ 82

В то время как Баффетт считает, что компании тратят деньги на выкуп акций, потому как они не видят возможности для производственных капиталовложений, Финк указывает, что для долгосрочного роста и стабильности компании должны инвестировать в НИОКР «и, что критически важно, в повышение квалификации сотрудников и долгосрочное финансовое благополучие». Отрицая идею о том, что компании или экономика могут процветать исключительно за счет повышения краткосрочной прибыли акционеров, он продолжает: «События минувшего года только подчеркнули, насколько критически важно благополучие сотрудников компании для ее долгосрочного успеха».

Финк считает, что вместо того, чтобы возвращать средства акционерам, компании должны тратить гораздо больше своей накопленной прибыли на повышение квалификации своих работников. «Чтобы в полной мере воспользоваться преимуществами меняющейся экономики и поддерживать рост в долгосрочной перспективе, предприятиям необходимо увеличить потенциальный заработок работников, от которых зависит прибыль, помогая сотруднику, который когда-то управлял машиной, научиться программировать ее, – пишет он. – Они должны увеличить возможности внутреннего обучения, чтобы бороться за талантливых сотрудников в современной экономике и выполнять свои обязательства перед своими сотрудниками».

«The Rise and Fall of American Growth», влиятельный труд Роберта Дж. Гордона об изменении уровня жизни в США после Гражданской войны, предоставляет убедительные аргументы в пользу того, что после 1970 года, после ста лет необычайного подъема, темпы производительности труда американской экономики существенно снизились.

Верно ли заключение Гордона о том, что повышающие производительность технологии прошлого века привели к исторически аномально резкому росту экономики, или же Финк и другие правы в том, что мы просто не осуществляем необходимые инвестиции, – очевидно, что компании используют выкуп акций для создания иллюзии роста, в то время как реальный рост запаздывает.

Апологеты выкупа акций утверждают, что большая часть прибыли от роста цен на акции инвестируется в пенсионные фонды и, следовательно, служит на пользу широким слоям общества. Однако даже при самой благоприятной интерпретации только чуть больше половины всех американцев являются акционерами в каком-либо виде, а среди тех, кто ими является, долевое участие сильно перекошено в сторону небольшого сегмента населения – теперь известного как 1 %. Если бы компании с такой же готовностью распределяли акции среди всех своих работников пропорционально их заработной плате, как они делают это среди топ-менеджеров, этот аргумент как-то выдерживал бы критику.

Доказательства того, что компании, построенные по другой модели, могут быть столь же успешными, как и финансовые институты, лежат на поверхности. Владельцами легендарной команды по американскому футболу Green Bay Packers являются ее фанаты, и они используют это право собственности, чтобы поддерживать низкие цены на билеты. Компания REI, занимающаяся розничной торговлей товарами для туризма и отдыха, с совокупным годовым доходом в размере 2,4 миллиарда долларов, возвращает прибыль своим сотрудникам, а не внешним владельцам. Тем не менее рост REI неизменно опережает как конкурирующие компании открытого типа, так и весь индекс S&P 500. Компания Vanguard, второй по величине распорядитель финансовыми активами в США, под управлением которой находится более 4 триллионов долларов, принадлежит паевым фондам, чьи экономические показатели она агрегирует. Ее основатель Джон Богл изобрел индексный фонд как способ удержания низкой платы за управление фондами, передав большую часть преимуществ от инвестирования в акции из рук инвестиционных менеджеров своим клиентам.

Несмотря на эти примеры, идея о том, что извлечение максимальной прибыли и последующий возврат средств руководству компании, крупным инвесторам и другим акционерам – это хорошо для общества, настолько глубоко укоренилась, что слишком сложно было увидеть разрушительные последствия для общества, когда интересы акционеров ставятся в приоритет над интересами работников, сообщества, клиентов. Это плохая карта, которая сильно сбила нашу экономику с пути.

Однако, как убеждала меня за ужином бывший председатель Совета экономических консультантов Белого дома Лаура Тайсон, большая часть рабочих мест предоставляется малыми предприятиями, а не крупными акционерными компаниями. Она предостерегала меня от преувеличения роли финансовых рынков в экономическом кризисе, но ее комментарии напомнили мне, что истинным результатом «экономики просачивающегося богатства» стало то, что идеал максимизации прибыли, а не всеобщего процветания, идет метастазами от финансовых рынков и таким образом формирует все наше общество.

Уильям Лазоник, профессор экономики Университета Массачусетса Лоуэлл и директор Центра по вопросам конкурентоспособности промышленности, отмечает, что за девять лет, с 2004 по 2013 год, компании из списка Fortune 500 потратили огромное количество денег – 3,4 триллиона долларов – на скупку акций, что составляет 51 % всей корпоративной прибыли этих компаний. Еще 35 % прибыли было выплачено акционерам в виде дивидендов, и осталось всего 14 % для реинвестирования в компанию. Цифры 2016 года, приведенные Ларри Финком, являются кульминацией десятилетней тенденции. Такие компании, как Amazon, способные бросить вызов финансовым рынкам и пожертвовать краткосрочными выгодами в пользу долгосрочных инвестиций, встречаются слишком редко.

Снижение корпоративной нераспределенной прибыли имеет решающее значение, поскольку она является наиболее важным источником средств для инвестирования в бизнес. Несмотря на господствующую идею о том, что финансовые рынки используются для финансирования экономического подъема, Лазоник указывает, что «основная роль фондового рынка скорее заключалась в том, чтобы позволить владельцам-предпринимателям и их партнерам по прямым инвестициям изымать свой личный капитал из уже существующих инвестиций, чем в том, чтобы позволить корпорации привлекать средства для новых инвестиций в производственные активы».

Лазоник отмечает, что с середины 80-х годов «режим распределения ресурсов во многих, если не в большинстве, крупных американских коммерческих корпораций перешел от «сохранения и реинвестирования» к «сокращению штата и распределению». При сохранении и реинвестировании корпорация сохраняет прибыль и реинвестирует ее в производственный потенциал, представленный ее рабочей силой. При сокращении штата и распределении прибыли корпорация оставляет опытных и зачастую более дорогих работников и распределяет собственные средства между акционерами».