Советско-польские переговоры 1918–1921 гг. и их влияние на решение белорусского вопроса - читать онлайн книгу. Автор: Ольга Боровская cтр.№ 37

Страница

Правдой является то, что разными путями они высказали свое желание дать «заверения» и «гарантии», что они не будут злоупотреблять привилегиями и иммунитетами дипломатических представительств, используя их на эти цели. Принимая во внимание их собственные заявления, на которые была сделана ссылка, такие заверения и гарантии не могут серьезно восприниматься. Более того, правительство Соединенных Штатов знает, что большевистское правительство само подчиняется контролю политической фракции, которая имеет широкие международные ответвления в границах Третьего Интернационала. Этот орган в значительной степени субсидируется большевистским правительством из общественных доходов России и поэтому в качестве благодарности за общепризнанную помощь распространяет болыпестские революции по всему миру. Лидеры большевиков хвастались, что их обещания по невмешательству в дела других наций ни коим образом не мешает работе представительств этого органа. Безусловно, что такие агенты будут получать помощь и поддержку от любых дипломатических представительств большевиков в разных странах. Отсюда очевидно, что дипломатическая служба большевистского правительства станет каналом интриг и пропаганды бунтов против учреждений и законодательства стран, с которыми они устанавливают отношения, и таким образом будут злоупотреблять дружбой, на что, зная выше отмеченное, правительства не пойдут.

С точки зрения моего правительства не может быть общей основы для основания отношений с властью, чьи концепции международных отношений целиком противоречат сами себе, являются несовместимыми с их моральным смыслом. Не может быть общей уверенности или доверия, даже никакого уважения, если обещания даются, и соглашения подписываются, в то время как одна из сторон думает о циничном отказе от личных обязательств. Мы не может признать, что оно поддерживает официальные отношения, по-дружески принимать агентов правительства, которое готовится к организации сговора против наших учреждений. Чьи дипломаты будут агитаторами небезопасного бунта, чьи представители говорят, что они подписывают соглашения без намерения придерживаться их.

Подводя итог позиции моего правительства, я могу сказать, отвечая на вопрос Вашего Превосходительства, что мы будем согласны с заявлением союзных и объединенных государств, что территориальная целостность и истинные границы России необходимо уважать. Эти границы должны включать целиком бывшую Российскую империю, за исключением Финляндии, этнической Польши, и в соответствии с соглашением, территории армянского государства. Намерения этих наций на получение независимости из-под чужого управления не означает агрессии против территориальных прав России, а только реализации воли общественного мнения населения. Такая декларация предусматривает вывод всех иностранных войск из отмеченных территорий и, по мнению моего правительства, должно сопровождаться заявлением, которое запретит Польше, Финляндии или другим странам нарушать эту договоренность.

Таким образом, большевистский режим может быть лишен его фальши в итоге эффективного обращения к русскому национализму, чувству рассудительности и самоуважения, которые русский народ, защищенный от вмешательства и нарушения территориальной целостности, может направить против социальной философии и тирании, которая унижает его.

Только упомянутая выше политика может рассчитывать на поддержку со стороны моего правительства.

Беларусь у палітыцы суседніх і заходніх дзяржаў (1914–1991 гг.) зборнік дакументаў і матэрыялаў: у 4 т. – Мінск: Юніпак, 2008. – Т. I 1 жніўня 1914 – 18 сакавіка 1921 гг.: у 2 ч. – Ч. 2: 3 студзеня 1920 18 сакавіка 1921 гг. – 392 с. – С. 97–100.

Заключительным звеном польско-советских переговоров 1919–1921 гг. стала мирная конференция в Риге. Хронологически рижские советско-польские переговоры можно поделить на два этапа: 1) с 21 сентября по 12 октября 1920 г. – период поиска компромисса между сторонами путем взаимных уступок, решения территориального вопроса и проблемы самоопределения наций, подготовки и подписания прелиминарного мирного трактата. Белорусский вопрос рассматривался обеими делегациями в качестве самостоятельного, без непосредственного участия белорусских представителей в качестве самостоятельной делегации; 2) с 17 ноября 1920 г. по 18 марта 1921 г. – период подготовки и подписания окончательного мирного договора, урегулирования спорных финансово-экономических, юридических, территориальных вопросов. Внимание на белорусский вопрос обращалось косвенно, во время корректировки границы между сторонами, при решении некоторых экономических аспектов.

Первый этап рижских польско-советских переговоров стал судьбоносным для белорусских земель. Во время мирной конференции были представлены различные варианты решения будущей территории Беларуси, выбор в пользу той или иной альтернативы, к сожалению, осуществлялся без участия заинтересованной стороны, белорусские представители выступали в качестве наблюдателей в составе польской и советской делегаций. Белорусский вопрос, в отличие от других спорных моментов рижских польско-советских переговоров, не был конкретно определен изначально руководством обеих сторон, предложенные председателям делегаций инструкции просто обходили его своим вниманием. По точному замечанию А. Г. Червякова в его письме к Центральному Бюро КП(б)Б, руководители делегаций фактически имели carte blanche в решении будущего территории Беларуси, имели возможность уступить эти земли для получения того или иного блага при спорных моментах [90, с. 197–203]. Постоянные изменения в военно-оперативном положении на фронте (продвижение польских войск вглубь белорусских земель, стремление Ю. Пилсудского к реализации федералистической программы путем сотрудничества с деятелями Наивысшей Рады БНР, активизация военных действий П. Н. Врангелем) принуждали руководство Советской России иметь в запасе несколько возможных путей решения белорусского вопроса. Тем более необходимо было координировать свои действия с позицией польской стороны по белорусскому вопросу, учитывать и принимать контрмеры для противодействия акциям деятелей Белорусской Народной Республики. Этим объясняется та непоследовательность в действиях Народного комиссара иностранных дел РСФСР Г.В. Чичерина.

Первоначально руководство РСФСР считало подключение белорусов к мирным переговорам нецелесообразным, но активизация усилий со стороны отдельных деятелей БНР с целью получения разрешения для участия в польско-советских переговорах вынудила советское руководство принимать конкретные контрмеры. Так, 7 сентября 1920 г. правительствам Польши и РСФСР была направлена Радой Народных Министров БНР нота протеста с требованием допустить к участию делегацию во главе с В. Ю. Ластовским на мирную конференцию в качестве законного представителя белорусского народа. В ноте высказывалось обвинение в адрес Польши и Советской России в незаконности их притязаний на белорусские земли. Что касается

Советской Беларуси, то его руководство в ноте характеризовалось как «не выбранное», представляющее собой «диктаторский орган партийного меньшинства» [200, л. 73–74]. В то же время (7 сентября) было направлено обращение к Парижской мирной конференции, в котором содержался упрек в адрес РСФСР в невыполнении на практике принципа самоопределения наций, которая «не имеет права выступать в качестве хозяина белорусских земель» [200, л. 105]. Копия отмеченной ноты была направлена на адрес руководителя российско-украинской делегации сразу же после его приезда в Ригу. Как контрмера на ноту БНР 7 сентября 1920 г., 10 сентября ВРК БССР передает РСФСР «самый широкий мандат на ведение мирных переговоров с Польшей, главным образом, по определению границ Беларуси. Для защиты интересов самостоятельности Республики Беларусь назначается представителем от ССРБ на мирную конференцию т. Игнатовский» [42, с. 143]. Постановление было подписано председателем ВРК А. Г. Червяковым и секретарем И. Дубровской. Согласно архивным материалам, дискуссии по этому вопросу не было. Как известно, представителем БССР в Риге был не член ВРК В. М. Игнатовский, а сам председатель А. Г. Червяков. Скорее всего, на более высоком статусе представителя БССР настояла Москва. Участия делегации от БССР в качестве самостоятельной единицы не предусматривалось. Так, Г. В. Чичерин 12 сентября 1920 г. сообщал А. А. Иоффе: «В Минске открывается съезд Советов и возможно будет поднят вопрос о посылке своих делегатов в Ригу. Я телеграфировал, что сначала белорусское советское правительство должно оформиться и только тогда можно будет разрабатывать вопрос о его международных отношениях» [225, с. 43].

Страница