Краткая история всего - читать онлайн книгу. Автор: Кен Уилбер cтр.№ 102

Желательность и необходимость исцеления расщепления между моралью и природой — вот великая истина, провозвестниками которой выступили сторонники романтизма, и эта истина является по-своему прошедшей проверку временем, подобно кантианской идее о необходимости трансценденции.

В.: Но кому-то придется уступить.

К. У.: Да, на данном историческом этапе мы наблюдаем тотальную «пробку», полный философский «клинч», полнейший тупик в отношениях между лагерями Эго и Эко. Как же нам примирить эти две позиции? Как же нам примирить необходимость возвыситься над природой с необходимостью пребывать с ней в единстве?

Это все еще остается ключевой проблемой, не так ли? Как же нам примирить Эго и Эко? Ведь это до сих пор критическая дилемма в сегодняшнем мире.

У лагеря Эго, как мы видели, нет сколь-нибудь удобоваримого ответа. Но и предложенное сторонниками Эко-романтизма решение столь же неудовлетворительно, по мнению практически всех, и их «решение» в виде «одного потока Жизни» было подвергнуто жестким нападкам со стороны приверженцев Эго-лагеря. Как же, с сарказмом спрашивают сторонники Эго, вы можете объединиться с природой, стать едиными с природой, действовать лишь в согласии с импульсивными побуждениями природы и при этом сохранить мироцентрическую и постконвенциональную мораль, за утверждение которой мы столь яростно боролись?

Ответ романтизма был весьма примитивен и главным образом фокусировался на определении «природы» двумя весьма разными и совершенно противоречащими друг другу способами, и они просто переключались туда-сюда между этими двумя определениями, когда это было им выгодно.

В.: У сторонников романтизма было два разных определения природы?

К. У.: Да. Во-первых, они считали, полностью следуя кредо нисхождения, что эмпирическая природа есть одна-единственная реальность — всевключающая и всеобъемлющая реальность. Это, разумеется, и есть нисшедшая матрица современности, и сторонники романтизма проглотили ее вместе с рыболовным крючком. И все же культура, утверждали они, к сожалению, отклонилась от этой природы, она откололась от природы, потеряла связь с великим потоком жизни и начала ее, природу, разрушать.

В.: Экофилософы все еще так считают.

К. У.: Да, но взгляните на два очень разных и противоречащих друг другу определения природы, скрытых в данном утверждении. С одной стороны, природа подразумевается как некая единственная реальность, частью которой являются все организмы, в том числе и человек. В этом смысле природа совершенно всевключающа, и нет ничего, что было бы вне ее. Она есть предельная и всеобъемлющая реальность, и все происходящее является деятельностью этой предельной реальности.

Но, с другой стороны, культура, как полагается, каким-то образом отклонилась от этой природы. Культура в какой-то степени отщепилась от природы. Культура на самом деле разрушает природу. Стало быть, теперь мы имеем две природы: с одной стороны, у нас в распоряжении природа, от которой нельзя отклониться, а с другой — природа, от которой отклониться все же можно. И, очевидно, они не могут быть одним и тем же. В общем, ребята тайком протащили на борт две разные природы.

Итак, каково отношение между этой Природой с большой буквы, которая объемлет все, и природой, которая отлична от культуры, ибо культура ее разрушает?

В.: Подразумевается, что большая Природа включает и объединяет в себе культуру и природу.

К. У.: Да, и все же, каково отношение между Природой и природой? Понимаете, ведь в этом-то и состоит вся проблема.

Все движение романтизма было пущено под откос этим внутренним противоречием. Лучшие представители романтизма пытались утверждать, что Природа с большой буквы есть Дух, то есть весь Космос в целом (как левые, так и правые квадранты), ведь Дух и вправду трансцендирует и включает как культуру, так и природу. И с этим-то нет проблем, все достаточно верно.

Но, поскольку сторонники романтизма оказались в ловушке всепронизывающей нисшедшей матрицы, они попросту отождествили Природу с природой. Они отождествили Дух с чувственно воспринимаемой природой. Они отождествили целый Дух со зримым, ощущаемым, правосторонним миром. Они отождествили Дух с великой паутиной природы.

И именно здесь и прогремел впечатляющий взрыв, озаривший все вокруг пламенеющими языками нарциссизма и эгоцентризма: чем ближе вы подбираетесь к доконвенциональной природе, тем более эгоцентричными вы становитесь. А в поисках Природы сторонники романтизма отправились назад в природу.

В.: Иначе говоря, схлопывание Космоса есть то же самое, что и схлопывание Природы в природу.

К. У.: Да, совершенно верно. Теперь же, если вы являетесь сторонниками Эго и отрицаете какого-либо рода духовную реальность, то вы просто будете наносить эту эмпирическую природу на карту отстраненным образом, без каких-либо проблем. Вы — счастливый и бездумный инструмент картографирования.

Но если у вас открытое сердце и склонность к духовным переживаниям и при этом вы все еще по недоразумению находитесь в ловушке индустриальной онтологии, то вы просто будете приравнивать Дух к чувственно воспринимаемой природе. Ваша духовная интуиция, вероятно, весьма подлинна, но ваша интерпретация происходит внутри орбиты индустриальной матрицы. «Единственная существующая реальность» — правосторонняя эмпирическая природа — теперь, следовательно, должна считаться и предельной духовной реальностью.

Так что даже если у вас и было прямое переживание Мировой души или даже недвойственного — бац! — и оно интерпретируется как нечто приходящее из чувственно воспринимаемой природы. Индустриальная матрица, оперирующая на предсознательном уровне, вынуждает вас к этой интерпретации, так что вы тайно попадаете в плен этой флатландской системы координат.

И, таким образом, вместо того чтобы продвигаться вперед к эволюции и эмерджентному возникновению Природы или Духа (или Мировой души), которая действительно объединила бы дифференцированные разум и природу, вы просто начинаете рекомендовать «возврат к природе». Не вперед к Природе, а назад к природе.

В.: Эта регрессивная тенденция характерна для многих движений романтизма, вплоть до сегодняшних экофилософов.

К. У.: Во многих случаях это так. И именно здесь этот ход в регрессию становится настолько исторически важным — становится невероятно влиятельным течением в современном и постсовременном мире.

Если природа, или биосфера, является единственной фундаментальной реальностью, если она действительно «дух», то, как объявили сторонники романтизма, все, что отдаляется от природы, должно, по идее, убивать дух. Культура отдаляется от природы, а значит, культура, должно быть, убивает дух. Стало быть, если чувственно воспринимаемая природа есть предельная Реальность, тогда культура, должно быть, есть первородное Преступление.