Он оживляется.
– Я тоже в курсе. Что с ней не так, черт подери? Интересно, и что нам, по ее мнению, оставалось делать?
– Она не думала. Она никогда о нас не думала.
Мы с Джеймсом никогда не признавали, что Лиза абсолютно бесчувственная дура. До этого момента.
– Серьезно. Она… Она сказала тебе про дом? Родительский? – спрашиваю я.
– В электронном письме. Можешь в это поверить? Ну что за сучка.
Целых пятнадцать минут мы поносим тетю на чем свет стоит. Это подло, но крайне весело, потому что сейчас мы по одну сторону баррикад.
А потом Джеймс удивляет меня вопросом:
– Ты готова вернуться в родительский дом на Рождество? Думаю, это будет отвратно.
Я честно не знаю, что ответить, но до меня доходит, что не только я осталась без родителей, но и Джеймс тоже. Лиза дерьмово играла свою роль, даже не пытаясь заменить нам мать, а потому теперь мой черед попытаться. Я могу это сделать. Господи, Джеймсу всего восемнадцать, и он все еще ребенок.
– Нет, отвратительно не будет. Мы устроим самое замечательное Рождество с тех пор, как… – Я смиряюсь и произношу это: – Как они умерли. Мы выберемся за елкой, достанем с чердака старые украшения, и я приготовлю ужин. Санта до отказа набьет наши носки, пока из них конфеты не начнут вываливаться, еще у нас будет какао и… и… и я не знаю. Я буду делать странные закуски в виде оленей из маршмеллоу и крендельков. Мы не можем ожидать, что все будет как раньше. Но у нас появится нечто новое, твое и мое. Хорошо, Джеймс? Обещаю, все будет замечательно.
– Я не знаю. – У него такой грустный голос. – Я не уверен, что смогу это сделать.
– Тебе ничего не нужно делать. Я сама обо всем позабочусь и возьму на себя то, что так неохотно делала Лиза каждое наше Рождество. Теперь мы все сделаем по-своему.
– Если ты так говоришь… – Джеймс настроен скептически, но я все же слышу легкий намек на надежду. Раздается стук в дверь, которая тут же распахивается. Крис видит, что я разговариваю по телефону, и яростно машет мне рукой, зовя с собой. У него мука на кофте, и бедный парень выглядит совсем измотанным.
– На помощь! – одними губами произносит он.
– Джеймс, мне нужно бежать. Похоже, с пирогом что-то приключилось.
– Конечно.
– Я перезвоню. – Я собираюсь отключиться, но он останавливает меня:
– Эй, Блайт?
– Да?
– Хорошего Дня благодарения.
– И тебе, Джеймс. Берегись мешка с кишками.
– Обязательно, сестренка.
Я бросаю телефон на постель и отправляюсь на кухню с Крисом. Я возмутительно счастлива.
Было уже 23:30, когда мы благополучно доделали все запланированные десерты. Ну, возможно, благополучно – не то слово.
– Это выглядят отвратительно. – Крис упирает руки в бока и с крайне недовольным видом смотрит на наше произведение. Это правда, что каждый пирог либо кривой, либо подгоревший, либо, наоборот, гротескно бесцветный. А тыквенный пирог, похоже, мог похвастаться всем этим одновременно.
– Эрик нас убьет.
– Бред. Он слишком много ждет от двух неопытных поваров на пустой кухне общежития. – Я смотрю на перепачканные распечатки рецептов. – А завтра мы должны приготовить четыре гарнира? Я даже прочитать это не могу!
– Пюре из тыквы, клюквенный соус, тушеная брюссельская капуста и картофель, запеченный с тремя сырами и густыми сливками, – читает Крис.
Я откладываю бумажки и наблюдаю, как Крис продолжает недовольно разглядывать пироги. Он только что перечислил четыре гарнира, которые моя мама готовила на каждый День благодарения. Я улыбаюсь, понимая, что за всем этим стоит Эрик; в прошлом месяце во время одного из занятий мы обсуждали праздничные блюда.
– Вот что мы сделаем, – говорит Крис. – Чуть приглушим свет, пока будем есть сладкое, тогда никто его не увидит. Так будет лучше.
– Идеально, – говорю я. – Крис?
– Да, мадам.
– Разве не странно не ехать домой на праздники?
Он поворачивается ко мне.
– Нет. Это чудесно.
Мне не нравится такой ответ. Он разбивает мне сердце.
– Не смотри на меня так. Разумно прекратить отравляющие отношения. Это хорошее дело. Иногда, чтобы все наладилось, приходится исключать людей из своей жизни. Чтобы ты мог двигаться дальше. Находиться здесь, с братьями, сестрой, тобой и Заком? Это именно такой День благодарения, о котором я мечтал.
Возможно, он прав. Внезапно я радуюсь, что сейчас я здесь, а не с Лизой.
– А что насчет тебя? – задает вопрос Крис. – Ты не будешь отмечать в кругу семьи. Все в порядке?
– У меня нет семьи, за исключением Джеймса.
Крис подходит ко мне и проводит испачканным в муке пальцем по моему носу.
– Теперь есть.
Я не могу придумать ответ и молчу.
– Ты тоже помогал все это спланировать? Ужин и все остальное?
– Ага. – Он улыбается и кладет руки мне на колени, оставляя белые отпечатки ладоней на моих джинсах. – Если я не гей, это еще не значит, что не могу подготовить праздник. – А затем быстро целует в лоб.
Не-а, он определенно не гей. Чему я несказанно рада.
– Я все еще поверить не могу, что Сабин и Эстель не остались помогать.
– Но Эстель куда-то ушла сегодня вечером, и я знаю, что Сабин в баре. – Я обхватываю лицо Криса ладонями и ухмыляюсь. – Я знаю это, потому что он активно уговаривал меня пойти с ним, но я отказалась, потому что очень серьезно отношусь к своим обязанностям партнера по пирогам.
Он протягивает руку и прибавляет громкость на портативной колонке, которая весь вечер играет его музыкальные подборки.
– Бедная девочка. Все было так ужасно?
Я усмехаюсь.
– Ты настоящий кошмар. Эй, думаю, нам стоит начинать уборку. Уже скоро полночь.
Я соскальзываю со стойки, но Крис останавливает меня, положив руки мне на талию. Его глаза лучатся озорством.
– Всего один танец.
– Кристофер! Посмотри на этот бардак. Я устала, и завтра у нас тоже столько дел.
– Да брось, Блайт. Потанцуй со мной!
– Думаю, ты просто пытаешься улизнуть от уборки. – Но он виляет задом и напускает на себя такой забавный вид, что я не могу отказать.
И мы танцуем.
Мы бешено кружимся по кухне, хватаемся друг за друга, раскачиваемся взад-вперед в сумасшедшем ритме и орем во всю глотку слова песни. Затем залезаем на табуреты и высоко поднимаем руки под ритмичную музыку.
Целый час мы даже не думаем о посуде.
Когда наконец мы заканчиваем уборку, то падаем от усталости. На этот раз я действительно способна разойтись с Крисом на лестнице и отправиться в свою комнату, чтобы немного поспать.